Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
Вест пожевал губу. Постарался забыть, что от его решения зависят тысячи жизней. Немедленная атака сулила большой риск, но и не меньшую выгоду. Шанс закончить войну всего за час кровопролития. Другой возможности застать короля Севера врасплох могло не представиться. Что там говорил Берр накануне смерти? Нельзя стать великим вождем, если не можешь позволить себе иногда быть… жестоким.
– Приготовиться к атаке. Пехоту, как только прибудет, построить поперек устья долины. Не дадим Бетоду и его людям ускользнуть. Если жертв не избежать, пусть они будут не напрасными. – Поулдер ответил неуверенным взглядом. – Дадите повод согласиться с оценкой генерала Кроя? – напомнил Вест. – Или докажете, что мы с ним ошибались?
Генерал вытянулся в струнку, аж усы задрожали.
– При всем уважении, сэр, я докажу, что вы не правы! Я отдам приказ атаковать немедленно!
Пришпорив черного коня, он в сопровождении помощников умчался вверх, туда, где расположилась усталая и покрытая пылью кавалерия. Вест поерзал в седле, кусая губы. Значит, атакуем, идя вверх по склону, на решительно настроенного врага.
Полковник Глокта усмехнулся бы пред лицом такой опасности. Принц Ладислав одобрил бы столь благородную невнимательность к чужим жизням. Лорд Смунд похлопал бы Веста по спине и, рассуждая о горячности и боевом пыле, потребовал бы вина.
И только посмотрите, что же стало с этими тремя героями.
Логен услышал приглушенный рев, раздающийся где-то вдали. Под смеженные веки проник свет, словно сражающиеся расступились. Промелькнули какие-то тени. Рядом чавкнула грязь под гигантской ногой. Голоса, где-то высоко над ним. Он почувствовал, как кто-то взял его за одежду и потащил по грязи, а множество ног топталось вокруг. Увидел пронзительно-яркое небо, и у него заслезились глаза. Он лежал тихо и безвольно, как тряпка.
– Логен! Ты как? Тебя ранили?
– Я… – прохрипел он и тут же закашлялся.
– Узнаешь меня? – Его ударили по щеке, пробудив в мозгу ленивый ход мыслей. Над Логеном нависла лохматая тень, темный силуэт на фоне светлого неба. Логен прищурился. Тул Дуру Грозовая Туча. Какого черта он здесь делает?.. От работы мозги заболели. Чем больше Логен думал, тем больней ему становилось. Челюсть горела, распухнув, казалось, вдвое против обычных размеров. Дышал Логен судорожно, порывисто, чуть не захлебываясь слюной.
Гигант над ним заговорил; его слова били по ушам невнятным грохотом. Раненая нога стала будто чужой, в ней покалывало. Сердце дергалось и прыгало в груди, неровное биение отдавалось в голове. Со всех сторон лязгало и скрежетало, ушам было больно; челюсть нестерпимо горела.
– Уйд… – прохрипел Логен не своим голосом и вяло попытался толкнуть Тула в грудь, но здоровяк только накрыл его ладонь своей.
– Все хорошо, – прорычал он. – Я достал тебя.
– Дааа, – прошептал Логен, растягивая окровавленные губы в ухмылке. С неожиданной силой он перехватил запястье Тула, свободной рукой нащупал теплую рукоять ножа. Доброе лезвие мелькнуло змеей, смертоносным гадом, и полностью погрузилось в плотную шею гиганта. Кровь хлынула из раны, пошла ртом и носом, пачкая всклокоченную бороду Тула, который удивленно взирал на него. Но удивляться тут было нечему.
Коснуться Девяти Смертей значило коснуться смерти, а у нее нет любимчиков, она не делает исключений.
Девять Смертей отпихнул здоровенный труп и встал. Его липкие красные пальцы сомкнулись на рукояти меча Тула: тяжелого, длинного, сверкающего, словно звезда, темного и прекрасного. Это было праведное оружие для работы, что ждала его. Очень много работы.
Однако добрый труд – сам по себе награда. Девять Смертей протяжно взвыл, выпуская на волю море любви и ненависти. Земля понеслась под ногами, и кипящая, прекрасная битва раскрыла объятия. Он снова был дома.
Мелькали смазанные лица мертвецов, осыпавшие его проклятиями и гневными криками. Их ненависть прибавляла сил. Длинный меч в его руках радостно пел, и люди падали, корчась и плюясь кровью, отлетали прочь с пути. Ему было неважно, кто за кого. Остались только живые – по одну сторону, а он по другую. И он рассек их ряды красной линией праведного дела.
Солнце блеснуло на полумесяце секиры, и Девять Смертей поднырнул под удар, отпихнул нападавшего пинком. Тот поднял щит, но лезвие огромного меча проломило и диск с намалеванным на нем древом, и руку под ним, и кольчугу, вспороло живот. Кишки вывалились клубком голодных змей.
Мальчик, почти ребенок, съежился и упал на спину. Отползая назад, он цеплялся за щит и секиру, которые были явно для него велики. Девять Смертей посмеялся над его страхом. Тихий голос, казалось, шепчет, что стоит сдержаться, но он почти его не слышал. Радостно оскалившись, он разрубил большой щит вместе с мальчиком. Кровь брызнула в разные стороны, окропив пораженные лица.
– Хорошо, – он улыбнулся своей жуткой улыбкой. Он был великим уравнителем. Мужчина ли, женщина, молодой или старый – для смерти все равны, с каждым она поступает одинаково. В этом ее жестокая красота, страшная сообразность, идеальная справедливость. От нее никто не сбежит, не получит пощады. Высокий, как самый недоступный горный пик, он шагнул навстречу окружающим его воинам, и те попятились. Испуганно бормоча и прикрываясь щитами с цветущими деревьями, водопадами и свирепыми лицами, они образовали круг.
Их слова щекотали слух.
– Это же он.
– Девятипалый.
– Девять Смертей!
Круг страха, и он в его центре. Люди боялись его – и правильно делали.
Их смерть он читал в том, как сладкая кровь растекалась по горькой земле. В том, как жужжали мухи над трупами за стеной. Он видел печать смерти на лицах, слышал смерть в дуновении ветра, угадывал в кривой линии между небом и вершинами гор. Все они уже были мертвы.
– Кто следующим вернется в грязь? – прошептал он.
Из круга выступил карл со свернувшимся кольцами змеем на щите. Не успел смельчак поднять копье, как меч Девяти Смертей ударил его между щитом и шлемом. Кончик клинка отсек челюсть, пробил плечо и грудь следующему карлу. Человек молча рухнул на землю, изо рта у него хлынула кровь. Еще один появился спереди, и меч обрушился на него, точно падающая звезда, развалил череп – вместе со шлемом – до самого рта. Убитый свалился на спину и задергал ногами, будто в каком веселом танце.
– Станцуем! – захохотал Девять Смертей, и меч завертелся вокруг. Воздух наполнился брызгами крови, обломками оружия и брони, частями
