Гарри Гаррисон - Недруги по разуму

Сур прикупил две карты, Навигатор с Помощником остались при своих — у каждого по двойке. Их, видно, занимала не игра, а лишь возможность обыграть хадрати, и в этом деле они полагались на Запечатлителя. Тому, как и Язону, достался стрит, но классом пониже, не с Навигатором, а с Помощником. Тем не менее Сур выглядел так, будто отхватил каре Творительниц.

«Способный юноша, но наглый», — подумал Язон, соображая, как лучше сбить с Запечатлителя спесь. Первую партию он выиграет, чтоб ругам жизнь медом не казалась, затем две или три отдаст и снова выиграет… Выигрыш — не вопрос, а вот раззадорить соперников, раздразнить, да так, чтобы подпрыгивали от азарта!.. В том и состоит искусство игры, особенно в покер; суть его — не комбинации карт, а тонкая психология, замешенная на коварстве и обмане.

Похоже, Запечатлитель Сур этого не понимал, и все его хитрости были шиты белой нитью по черному траурному покрывалу. Он стукнул пальцем о крышку стола, и Навигатор тут же раскошелился на тысячу кедетов. Туб и Язон ответили: Помощник — без колебаний, а Язон — хмыкая, почесывая в голове и перебирая карты дрожащими руками. Такое же белое шитье, как и сигналы Измерителя, однако Язон полагал, что суп не пересолишь: все-таки не в казино Кассилии сидит, а с существами инопланетными, для коих мимика людская непривычна. Похоже, соли он добавил в самый раз — Сур поглядел на него, с иронией отвесил челюсть и увеличил ставку вдвое.

После трех кругов торговли пришлось изображать задумчивость. В банке, как подсказывал экран, было двадцать тысяч, сумма внушительная, круглая, и значит, требовался более явный признак тяжких колебаний, чем хмыкание и почесывание темени. Копируя ругов, Язон крепко стиснул рот, сузил глаза в две маленькие щелки и попытался хрюкнуть носом; звук получился ненатуральный, похожий скорее на визг шипокрыла, однако уловка сработала.

— Долго думаешь, Керр, — произнес Запечатлитель. В тоне его сквозило торжество.

— Где спешка, там убытки, — буркнул Язон. — Торопливость полезна только при ловле блох.

— Блох? — Клапан Навигатора дернулся. — Каких блох? Память, объясни!

— Блоха — кровососущий паразит, — раздался металлический голос. — Предполагаемый ареал обитания — кожа людей-хадрати.

Помощник Туб вздрогнул, отодвинулся от Язона и поглядел на него с нескрываемым ужасом.

— Великая Пустота! Ты… ты носишь с собой паразитов?

— Весьма возможно. Однако не беспокойся, — утешил Помощника Язон, — я думаю, руги для блох несъедобны. Они ведь не грызут парней, которым велено меня стеречь… — Он снова хрюкнул носом и сообщил: — Мой ответ — пять тысяч!

Теперь призадумался Запечатлитель Сур. Язон его не понукал; всякому фрукту нужно время, чтобы дозреть до кондиции. Как говорят в Славянских Мирах, три спиногрыза сидели в глубокой задумчивости, и не в его интересах было торопить события. Тем более, спускать им лестницу.

Через два круга, когда в банке скопилось больше семидесяти тысяч, нервы у Сура сдали, и он предложил открыться. Возражений не последовало; карты легли на стол, и, оглядев их, Язон сообщил партнерам:

— Ваши не пляшут, джентльмены. Совсем не пляшут, век воли не видать!

— Что это значит? — Навигатор Джек грозно уставился на Запечатлителя, затем поднял глаза к потолку. — Память, смысл!

— Непереводимая идиома, — откликнулся компьютер. — Но смысл ясен. Прошу внимания на экран.

Там мелькали цифры проигрышей. Счет Помощника Туба стремительно зеленел, но строчки Джека и Сура не изменили оттенков — видно, средства этих двоих были еще не исчерпаны. Но каждый из них стал беднее тысяч на двадцать кедетов.

— Не везет вам в карты, повезет в любви, — сообщил Язон, подмигнув Навигатору. — Есть одно предложение, сэр Джек. Велика ли ценность существа-хадрати, именуемого мрином? Я имею в виду, в кедетах?

— Этот мрин еще молод, неопытен, и цена его — двенадцатая дуо, — произнес благородный эрдж, мрачно уставившись на разбросанные по столу карты. — Почему ты спрашиваешь?

— Я готов выкупить этого мрина и отдам за него весь свой выигрыш. Больше двух дуо, если не ошибаюсь. — Прищурившись, Язон повернулся к экрану. — Если быть точным, два дуо и семь двенадцатых.

Запечатлитель Сур совсем по-человечески всплеснул длинными руками.

— Зачем тебе этот бездельник? Этот комок отвратительной шерсти?

— Вместо подушки. У вас, у ругов, нет ни подушек, ни матрасов, ни одеял… Это меня угнетает. Буду подкладывать мрина под голову, когда сплю.

— Я бы согласился, Хозяин, — сказал Сур. — В Рое ты можешь взять другого мрина, гораздо опытнее. Хоть целую дюжину!

— Не так все просто, — вмешался Помощник Туб. — Керр — хадрати, а о них Кодекс Первого Навигатора не упоминает. Следовательно, хадрати не имеют имущественных прав, а этот мрин — имущество!

«Рабовладельцы проклятые!» — мелькнуло у Язона в голове. Но, подавив приступ гнева, он произнес с каменным лицом:

— Я уважаю ваш Кодекс. Однако должен заметить, что за мной признано право владения любым имуществом, исключая мой скафандр, мой пистолет и мою аптечку. Ну, и кое-какие другие мелочи… Мы договорились об этом, когда начинали игру, и зафиксировали в Памяти. Не так ли, благородный эрдж?

Хозяин-Навигатор, сузив в раздражении глаза, сделал подтверждающий жест.

— Да, так! Занесенное в Память нерушимо, и я готов согласиться с твоим предложением. Мрин — тебе, кедеты — нам! Память, исполняй!

Глядя, как вновь желтеет счет Помощника Туба, Язон промолвил:

— В данном случае мы имеем пример взаимовыгодных торговых отношений. Мне что-то нужно от вас, я покупаю это за большую цену, и все довольны. А вывод, почтенные, таков: не лучше ли торговать, чем воевать?

Но эрдж оставил его последнюю реплику без внимания, буркнув:

— Нашу выгоду я понимаю. А в чем твоя? Мрин не стоит отданных тобой кедетов.

— Этот мрин стоит, — возразил Язон.

— Почему?

— Потому, что цену дружбы деньгами не измеришь.

Они сыграли еще пять партий. Две Язон проиграл, потом выиграл, проиграл и выиграл снова. В общем, сражение шло с переменным успехом, но ругами все более овладевал азарт. Это было заметно по блеску глаз, по хриплым или свистящим бессвязным звукам, по тому, как дрожат их клапаны и вибрируют слуховые мембраны. Их кожа — видимо, из-за прилива крови — изменила оттенок: у Навигатора она теперь казалась алой, а у двух его желтых собратьев — глубокого шафранового тона. Это стало особенно заметным, когда Запечатлитель Сур, расстегнув пряжки, спустил комбинезон до пояса. Его подплечные выступы трепетали в учащенном ритме, в такт биению скрытых за ними сердец.