Книга огня - Лана Клонис
– И тебя совсем не пугает гора трупов?
– Напротив. Это меня и привлекло.
– Любишь смотреть на смерть?
– Люблю, когда грязные свиньи получают по заслугам.
– Положим, но зачем ты здесь?
– Помочь тебе, – протянул он, но, встретив мой усталый и полный недоверия взгляд, добавил: – И себе, разумеется.
– И что взамен?
– А это так важно? Тебе разве есть что терять?
Его слова отозвались болью в сердце. Не дожидаясь моего ответа, он продолжил:
– Я верну тебе твою силу, верну молодость, если пожелаешь, и, разумеется, помогу похоронить сестер. А взамен ты принесешь мне клятву. Сегодня, в тринадцатый день Йоля, ты поклянешься, что однажды придешь на мой зов и дашь мне то, о чем я попрошу. Что бы это ни было. Ты можешь мне понадобиться через год, через сто лет, а может, и позже. Но сколько бы времени ни прошло, клятва останется нерушимой. Ты согласна?
– Но как я смогу исполнить ее из могилы?
– О, ни ты, ни твои будущие сестры не умрут. Вы будете жить, пока жив я. Вы обретете бессмертие. – Принц дэйви протянул мне руку, помогая подняться.
– Будущие сестры?
– Я думал попросить тебя об одолжении. Когда ты вернешься в Эреш, создай свой собственный ковен. Ковен мести, в который ты будешь принимать всех тех, кто жаждет отплатить людям за то, что они сотворили. Людям, туатам, Детям Луны, ведьмам. Открой двери для всех, кто жаждет справедливого отмщения. Клянешься?
Ярштай обернулась к своим сестрам.
– Я рассказала это, чтобы каждая из вас помнила, на чьей крови построен Ковен мести. Я лишилась своих сестер, но обрела вас.
– Мы будем помнить, – раздалось из-под черных капюшонов.
Лилит смотрела на Верховную Ковена мести и не могла разобраться в собственных чувствах. Нет, после услышанного ведьма не стала ей нравиться. В какой-то момент этого страшного повествования в голове даже раздался давно забытый голос Дионы с прописной истиной для каждого, кто готовился стать Энси: «Месть отравляет душу». Лилит давно отравила свою, но сейчас перед ней стояла та, кто души, кажется, больше и вовсе не имел. И это… это было ужасно печально. Лилит будто смотрела в зеркало. И то, что она там видела, ей не нравилось.
Но от этой мысли она отмахнулась, отправила ее в дальние коридоры сознания, а потом положила в шкатулку и захлопнула на замок, как поступала всегда, когда какое-то воспоминание приносило слишком много боли. В секретной шкатулке были спрятаны воспоминания о родителях, брате и, конечно, о Сумраке. Там же копились сожаления, сомнения и несбывшиеся надежды о том, кем она могла бы стать и каким путем могла бы пойти. Вечно оборачиваться, копаться в прошлом и перебирать бесконечные «если бы» – такое Лилит было не по нраву. Она предпочитала видеть возможности ровно там, где они есть, – в настоящем. А прошлое – это всего лишь прошлое. Его лучше держать под замком.
Ярштай поняла ее взгляд и затянувшееся молчание по-своему.
– Не нужно жалости. Она здесь ни к чему. Я лишь стремилась показать, что причина моей верности кроется не только в клятве. Алазар дал мне нечто большее, чем бессмертие. Он подарил мне возможность вершить месть вечно, и это дар, за который я никогда не смогу отплатить в полной мере.
– Теперь я понимаю, – отозвалась Лилит. В отличие от Ярштай, она никогда не считала месть даром, лишь иссушающим проклятием. Жажду мести не утолить, она не приносит облегчения, но порой это единственная причина жить. Вопрос только в том, что это за жизнь… Лилит перевела взгляд на Алазара.
По нему было видно, что его порядком утомило это представление. Лилит вдруг подумала о том, что очень уж вовремя демон грез оказался у места гибели сестер Ярштай. Но не успела она развить эту мысль, как Алазар взял разговор в свои руки:
– Теперь, когда все ответы получены и истории рассказаны, настало время поговорить о цели нашего визита. Полагаю, ты жаждала встречи со мной не из праздного любопытства. К тому же есть и другие сведения, которые ты мне задолжала.
– Следуйте за мной. Розанна не так искусна в магии крови, как была погибшая Ивона, но она ничуть не уступает ей в жестокости и изобретательности. Вы услышите все из первых уст.
Ярштай исчезла в распахнувшихся перед ней дверях, у которых все еще стояла незрячая ведьма. Привычные тени в черном скользнули следом за своей Верховной.
На этот раз она не обманула: всего два зала, спуск по мрачной лестнице, и они оказались в круглой каменной комнате, пропахшей кровью, нечистотами и потом. В центре помещения на крюке, словно какая-то свиная туша, была подвешена обескровленная ведьма. От ее одежды осталась грязная тряпка, руки были связаны, а покрытые бесчисленными порезами ноги едва касались пола. Но больше всего в глаза бросались криво зашитые губы.
Лилит с трудом подавила тошноту и удержала непроницаемое выражение лица. Казалось, ее вывернет прямо под ноги. Она и сама убивала. Много. Беспощадно. Но никогда, никогда не глумилась над телами умерших. То, что сотворила ведьма крови, было омерзительным. Однако вслух Лилит безмятежно произнесла лишь:
– Вы привели нас сюда, чтобы посмотреть на мертвую ведьму?
– Прояви чуть больше уважения к моей работе, – бросилась вперед одна из теней Верховной. Она скинула капюшон и провела языком по алым губам. Глаза ее пылали безумием.
Алазар приблизился к Ярштай и вкрадчиво проговорил:
– У меня в запасе вечность, но я никогда не относился к собственному времени расточительно. Я полагал, что иду к союзнице, чтобы получить важные сведения. На встрече настояла ты. Так продемонстрируй мне, что эта встреча действительно необходима.
– Розанна, покажи им. – Голос Ярштай звучал повелительно.
Ведьма крови скользнула к трупу и начертила ножом на теле руну. Зашитые грубыми нитями губы умершей разомкнулись.
Лилит испытывала отвращение буквально каждой клеточкой своего существа.
– Какими были твои последние слова, сказанные Эмбер Ларкеш?
«Эмбер, я надеялась, что не придется сообщать тебе
