Ледяная фантазия - Го Цзинмин
– Почему вы снова ей поверили?
– Из-за массового отравления. План был очень хорош, ты специально попросила Ворона отвлечь Юэ Шэнь, ведь ты знала: стоило ей прикоснуться к еде, она бы сразу определила в ней яд. И когда Юэ Шэнь ушла, все повалились на пол, и ты – тоже. Это тебя и выдало, Хуан То заблаговременно проверил еду и знал, что в ней был яд. Он подготовил противоядие, но не стал ничего сообщать – хотел увидеть, на кого яд не подействует. К сожалению, так получилось, что Чао Я не успела еще ничего съесть и была в порядке, а ты притворилась больной, и Хуан То тут же переключился на нее.
– Что его переубедило?
– Противоядие, что он приготовил.
– Его выпили все, что такого?
– В нем тоже содержался яд, от которого лицо здорового человека незаметно для него становится синим, – медленно произнес Хуан То. – Я заметил это, когда уже собирался напасть на Чао Я, и понял, что отравительницей была ты.
Я продолжил:
– С того момента мы стали верить Чао Я и спросили, почему она пропадала по ночам из комнаты, при этом твердя, что спала у себя. Ее ответ остался тем же, и тогда мы спрятались в ее комнате, где в полночь появилась ты. Ты использовала на ней усыпляющий дурман и переместила ее под кровать, а потом просто скрылась. Вот поэтому Чао Я никогда не оказывалось на месте. Она просто спала под кроватью, а до наступления утра ты перемещала ее обратно. Чао Я все повторяла, что спала в комнате, а мы, понимая, что это ложь, продолжали ее подозревать. Ты действительно хорошо все продумала.
– Тогда вы снова заподозрили меня?
– Верно, но убедиться наверняка, что ты Феникс, мы смогли лишь после смерти Пянь Фэна.
– Вы специально оставили меня с телом одну.
– Именно. Из-за угла мы проследили, как ты выпустила из комнаты убийцу. Разглядеть нам его не удалось, но мы знали наверняка, что кто-то покинул комнату, либо став невидимым, либо как-то иначе.
– Как вы узнали, что и слугой была я?
– Не сразу. Сначала мы полагали, что это Ворон, но потом поняли: это была ты. Во-первых, вы со слугой никогда не пересекались: когда появлялся он, ты исчезала. Ты всегда опаздывала и появлялась, лишь когда уходил слуга, так еще и ненакрашенная, бледная, потому что едва успевала менять облик. Во-вторых, только слуга знал, что мы направлялись сначала к Игле, а потом и к И Чжао. В-третьих, в ночь покушения на меня Хуан То подобрал меч, рукоятку которого обмазали чем-то скользким. Позже я понял, что это было всего лишь масло для готовки, настолько сильно замарать им руки мог только слуга. Я обратил внимание на твои ладони – мастеру игры на цине никак нельзя пачкать пальцы в масле, взгляни только на руки Чао Я – чистые, гладкие, нежные и сухие. Именно так должны выглядеть руки музыканта.
Хуан То встал рядом со мной.
– Когда мы узнали, что слуга – это ты, мы поняли, что Ворон – кто-то другой, – произнес он. – Ты и правда находилась с Шан Ле во время убийства И Чжао, поэтому ее убил Ворон. И Пянь Фэна тоже убил он, потому что дверь в его комнату была заперта изнутри, а ты стояла снаружи вместе с нами.
Феникс вздохнула, не сводя с меня глаз.
– А я все думала, что император из тебя никудышный, глупый и слабый. Похоже, что я ошибалась. Все эти дни ты сохранял молчание, но прекрасно все понимал. Не хочешь ничего спросить?
– Хочу. Мы не видели, как Ворон покинул комнату Пянь Фэна. Он воспользовался Чарами невидимости? В этом мире на них наложен такой же запрет, как и на магию перемещения. Как Ворону это удалось? И кто он?
Хуа Сяо снова взглянула на меня, и ее губы растянулись в таинственной улыбке.
– Так, значит, разгадал ты не все, вот только я ничего тебе не скажу. Ты никогда не узнаешь правды, – произнесла она.
– Тебе некуда отступать.
– Если ты не убьешь меня, то это сделает Ворон, если я что-то выдам, от его магии мне не спастись. Но если я буду молчать, возможно, он меня спасет, потому что…
Прежде чем она успела закончить, я заметил, что лицо ее приняло необычный синий цвет, и перебил:
– Хуа Сяо, твое лицо…
Очевидно, сама она все еще не понимала, что ее отравили, яд действовал незаметно.
– Что с ним? – спросила Хуа Сяо.
В следующее мгновение она резко вздохнула, вероятно все внезапно осознав, и рванулась к бронзовому зеркалу на стене. Тут же, словно сумасшедшая, она стала кричать:
– Нет, Ворон не стал бы меня убивать, нет…
Вот только было уже поздно. Ее голос начал слабеть, и тело повалилось на пол. К нему тут же подошел Хуан То.
– Назови мне имя Ворона. Быстрее! – попросил он.
– Ворон – это, это… – Договорить ей не удалось.
Она замолчала навеки.
Ворон доверял только мертвецам, лишь они умеют хранить секреты.
Снегопад за окнами все не думал прекращаться, и мы не заметили, как в мире людей наступил Новый год. За те десятилетия, что я скитался по миру смертных, мне так и не удалось по-настоящему прочувствовать этот самый радостный праздник. У ворот постоялого двора вывесили красные фонари, а с неба валил сильный снег, усиливаясь по мере приближения праздника и укрывая хлопьями землю. Красные фонари колыхались на ветру, и их теплый красный свет заполнял собой улицы. Укутанные в десятки слоев одежды ребятишки бегали по заснеженной дороге, а в их глазах сияла свойственная лишь детям наивная радость.
Временами Юэ Шэнь и Хуан То становились у ворот двора, привлекая внимание детей своими серебристо-белыми волосами, струящимися вниз по мантиям, словно жидкое серебро. Детишки подбегали к ним, и они опускались на корточки – весело с ними поболтать. Трудно было представить, что теплые добрые улыбки, озаряющие в этот момент их лица, принадлежали двоим самым сильным людям Снежной крепости, не говоря уже о том, что Юэ Шэнь являлась лучшей из убийц. И все же стоило мне увидеть ее улыбку, похожую на мягкий ветер, нежный и спокойный, как на душе сразу же становилось тепло.
Чао Я же особенно любила проводить время с сыном хозяина гостиницы, который ужасно напоминал мне Ин Кун-ши в детстве. В наших скитаниях я представлял себя
