Екатерина Соболь - Короли будущего
– Ваше величество, я просто не хотела, чтобы его отправили в Цитадель за то, кем он родился. Я не думала, что так далеко зайдет! – крикнула она. От страха она даже перестала говорить своим бесстрастным голосом. – Я вам верно служу, и одна ошибка…
– Вторая ошибка. Вы не забыли, что было десять лет назад?
Она тяжело дышала, неподвижно глядя на него.
– Вы больше не глава придворных, Ингрид. – Король попытался стереть кровь со рта, но только размазал ее сильнее. – Выгнать вас я не могу, но старайтесь не показываться мне на глаза. – Он повернулся к Генри. – Ты достанешь ларец со дна и принесешь мне, – приказал он, и Генри смутно отметил: король больше не называет его на «вы».
Генри выдавил короткий смешок:
– Чтобы вы его погасили? Нет уж, спасибо. Вы что, сказку плохо помните? Так я вам повторю: одно желание его ослабит, второе погасит. Оно не для этого предназначено. Оно же… оно для всех! Только Освальд хотел использовать его для себя, так чем вы лучше его?
– Ты даже не представляешь, что я пережил десять лет назад, – процедил король. – И если Сердце может вернуть мне… – Он со свистом втянул воздух и замолчал. – Это важнее, чем все эти оборванцы. Они и так жили неплохо.
Зло, которое овладело всеми на площади, потихоньку отпускало его, но он пока не мог заставить себя остановиться и подумать.
– Что вы несете? Вы что, не видели, что там творится? И это неплохо? – спросил Генри, шагнув к королю, но его тут же схватили за плечи охранники.
Генри бы вывернулся, но его еще трясло от пережитого, и он пропустил момент, когда принц подошел к нему и ударил по лицу с такой силой, с таким наслаждением, что Генри упал на колени. В голове медленно проплыла мысль, что принцу было так же больно, как ему, но это не слишком утешало. Голос короля теперь доносился до него будто сквозь толстый слой ткани.
– Дамы и господа, я надеюсь, желание выходить за стену у всех пропало раз и навсегда. Мы просто будем жить, как раньше.
– Но тьма… – еле слышно начала Роза.
Король сразу перебил ее:
– Вам не давали слова, юная леди. С тьмой мы ничего сделать не можем. Подождем, и все само устроится. А пока я снимаю запрет на использование факелов во дворце.
– Но они прожгут ковры и закоптят потолки, – пролепетал Уилфред.
– Ничего страшного. – Король повысил голос и сам же прижал руку ко лбу – видимо, головная боль у него так и не прошла. – Пойду приму лекарство и отдохну. Этот человек хотел очернить доброе имя моих соратников. Выдумал историю про яд, чтобы я перестал принимать лекарство и совсем разболелся. Да еще подбил выйти за стену, где меня чуть не убили! Умно! Но теперь я разгадал его игру, с этим покончено.
Генри медленно помотал головой. Он все ждал, когда у него перестанет звенеть в ушах, но кулак у принца даже после такой переделки был как увесистый булыжник. А король все продолжал говорить:
– Если народ не успокоится, возьмите посланников и подавите бунт.
– А с ним что делать? – тихо спросил Уилфред.
Генри почувствовал на подбородке холодную ладонь короля, которая приподняла ему голову.
– Последний раз предлагаю. Ты принесешь мне ларец и откроешь его, а потом иди на все четыре стороны. Согласен?
Глаза на худом, изможденном лице короля горели таким огнем, что Генри наконец-то понял, как Сердце овладело разумом его собственного отца. Все просто – иногда хочешь чего-то так сильно, что реальность отступает. Есть только ты и твое желание. И Сердце волшебства. Плохой расклад для всех вокруг, если ты при этом король.
Генри даже не собирался тратить силы на то, чтобы отвечать, но король, кажется, и так понял его взгляд и разжал руку у него на подбородке.
– В Цитадель его, – отрезал король. – Повозку возьмите во второй конюшне, там проход ближе всего к Цитадели, да и мимо этих безумцев ехать не придется.
– Но что мне сказать распорядителю крепости? – Уилфред продолжал говорить так, будто язык у него отяжелел. – Суда ведь не было, ваше величество. На какой срок его туда отправить?
– Вы что, смеетесь надо мной? – сухо спросил король. – Видели, что он сделал? Он опасен. В Цитадель, бессрочно, по приказу короля.
– Слушаюсь, ваше величество, – прошелестел Уилфред.
– Хочешь что-нибудь сказать? – поинтересовался король у Генри – наверное, надеялся, что тот передумает.
Генри с трудом поднял голову.
– Ага, – тихо сказал он. – Сейчас я бы скорее в глотку вам запихнул корону, чем позволил надеть. Король из вас – хуже некуда.
У короля дернулся рот, будто Генри ударил его, он хотел сказать что-то, но вместо этого развернулся и тяжело пошел вверх по белым ступеням. Вслед за ним бросились Карл и женщины, принц еще постоял – наверное, хотел насладиться моментом, но потом ушел и он.
Генри смотрел им вслед. У него все будто опустело внутри, он хотел почувствовать разочарование, грусть, страх, хоть что-нибудь, но ничего не было. Охранники и Уилфред за его спиной переговаривались о том, как лучше доставить его в Цитадель, но он даже на этом не мог сосредоточиться, потому что второе предсказание отца сбывалось прямо сейчас, а раз так, скоро исполнится третье, и он ничего не сможет с этим сделать. Он перевел взгляд выше, на уходящий в темное небо белоснежный замок, который он больше не увидит, и вдруг понял, чего не хватало на картинке в тронном зале.
А потом его чем-то ударили по затылку, и он потерял сознание.
Глава 9
Цитадель
Там, где он оказался, было очень холодно. Влажный, будто насквозь пропитанный водой, ветер касался лица, ерошил волосы, и Генри понял, даже не открывая глаз: это просто ветер. Никакого шепота, никакой темноты, обычный сквозняк.
Лицо и затылок пульсировали от боли, все тело затекло. Генри хотел было потянуться, но не смог: что-то крепко держало его за запястья. Он приоткрыл глаза, чтобы проверить, и тут же сощурился от света. «Значит, Цитадель далеко от дворца и площади», – подумал он. Мысли были неспешные, будто пробивались сквозь толстый слой пепла.
Он был в огороженном железными прутьями закутке посреди каменного зала с низким потолком. Свет сочился на пол сквозь маленькие, высоко расположенные окна – в такие можно заглянуть, только если на цыпочки встанешь. Каждый солнечный луч ложился на пол аккуратным косым столбом, выхватывая из полутьмы небольшой участок пола. И почти на каждом таком участке, запрокинув голову к свету, сидел человек. Из-за частокола прутьев вокруг Генри плохо видел их лица. Весь зал был разделен решетками на клетушки – штук двадцать, по десять с каждой стороны коридора, но заняты были только восемь. В каждой стояло немного мебели, совершенно одинаковой.
Генри лежал на боку, вжимаясь щекой в каменный пол, запястья были крепко стянуты чем-то вроде обитого железом ремня, от которого тянулась цепь, продетая в кольцо на стене. Генри приподнял руки к лицу, чтобы получше разглядеть ремень. Крепкий. «Посадят в клетку, как зверя», – предсказал отец. Ну, вот и оно.
От его движения цепь звякнула об пол, и все люди обернулись.
– О, новенький уже с нами, – жизнерадостно сказал один. – Мы прямо извелись ждать. Все хотим узнать, чего тебе руки сковали. Тут отродясь такого не бывало! Ты небось настолько ловкий ворюга, что мог бы и камеру сам себе открыть одним пальцем!
Теперь Генри мог всех разглядеть – они прижимались лицами к просветам между прутьями. У того, кто с ним заговорил, были удивительно белые и крепкие зубы, которые сейчас блестели в широкой улыбке.
– Да ладно, чего молчишь, не зажимай историю! Говорят, снаружи дела какие-то непонятные творятся, а мы тут живем вообще без новостей! – подхватил второй, рослый и плечистый, с крупной верхней губой, которая делала его похожим на лося.
– Дохлый он какой-то, – разочарованно протянул третий. – Только зря время тратили, ждали, когда очнется.
– А у тебя, Сэм, времени вообще ни на что не хватает, – осклабился зубастый. – Упекли на какие-то два года, как тут все успеть!
Все покатились со смеху, но Генри даже не оторвал головы от пола. Он так хотел общаться с людьми, и вот куда это его привело. Все, хватит, больше он силы на это тратить не будет.
– Эй, новенький! Серьезно, чего такой унылый? Расскажи хоть, за что посадили!
– Да ладно, вы на одежку его посмотрите. Небось из богатых был, пока не упрятали. Где ему говорить с такими, как мы! – проворчал Лось, разочарованно оттолкнувшись от прутьев. – Ладно, ребята, ну его, пусть попривыкнет. Давайте опять в «Угадай предмет».
– Второй день в ту же игру режемся! – возразил кто-то. – Давайте лучше в «Угадай песню», с прошлой недели не играли. Я начну: «Та-дам-па-дам»!
– Слишком просто! – загалдели отовсюду. – Это же «В поход собрался наш герой»! Нет уж, давай с двух нот, четыре – для слабаков!
Генри закрыл глаза. Больше всего ему хотелось заснуть и ни о чем не думать, но ничего не вышло, так что следующие пару часов он слушал гвалт заключенных, который тут же оборвался, едва открылась тяжелая деревянная дверь.
