В баню - Иван Поляков
Пальцы вновь стали гнуться. И гномы очень живо встали на лыжню.
Лопатку скребло… но Пень налегал на палки, что бог дал сил! Получалось это скверно.
Но главное — куда как лучше, чем у Каски!
Где-то на четверть корпуса.
Молодой в лесу совершенно растерялся.
И смотрел не мигая на каждую сосну.
Удивлялся: как это она стоит!..
И сучья есть?
… Тащить же будет неудобно!
Отвлекаясь, смотря на это «невиданное чудо» как на диковинку, Каска в летних спортивных штанах, в огромной шапке, что лезла на глаза, всё прикидывал: как будет тащить.
Это было большим подспорьем.
Дорога становилась всё круче… а Пень, признаться, уже начал уставать.
Будто что-то сжало в районе желудка.
И жар бросило в щёки.
Он вспотел.
— И-э-эх!
Пыхтя не хуже тролля, кролем выгребая из сугроба, огненно красный Каска словно увидел впереди бревно. Лыжная палка затрещала!
— Полун-дра! — гордо и уверенно возопил Пенька.
Лыжи сошлись крестом. Они сцепились, но нестись аллюром это, по счастью, не мешало!
«Я первый», — выдохнул Пень, добежав до какого-то, условного дерева.
Добежав до следующего, Каска решил точно так же.
Он вонзил-таки в ствол палку!
Сломал!
Но получил удовольствие.
Дальше дело для старого гнома пошло куда как легче.
Используя оставшуюся лыжную наподобие весла, сосредоточившись и подобравшись, Каска, подобно эльфу-байдарочнику, загребал позади то слева, а то справа.
Осиротевшая, палка натужно скрипела.
Пень с облегчением выдохнул.
Ряд сизых стволов подошёл к концу. И впереди показалась цель похода — чёрный дым на фоне белой шапки «Пика».
Глава V. «Мы мир отпарим без помех!..»
За полчаса до
На самом деле Третий Большой пик Большого Леса, конечно, был скалою. Но говорить об этом при ком-то из местных было совсем неуместно. С вами могли поспорить.
Гномы начали бы говорить, а начав уже не остановились бы до победного конца. Или до прихода бригадира.
Разрешалось утверждать подобное лишь на кухне, но и там весьма и весьма осторожно.
— Ты знаешь… Отличная колбаса… Ты знаешь наш Пик… где-то, совсем немного похож на скалу… Каша замечательная!
— Да-а…
Когда-то, при малых ногтях, гном Пень совершенно был уверен, что «круче круч Третьего пика не существует».
И он непременно на них взберётся!.. Как только закончит рыть шахту от забора и до порога.
При посиневших ногтях Пень пик называл скалою. А теперь, когда ногти его все стали желты… он просто вновь собирался как-нибудь залезть на самую вершину.
Ещё хотя бы раз.
Он хотел взглянуть: точно ли не видно края леса?
Даже с самой-самой верхушки?
— А у тебя **ять лыжи точно не натёрты? — с подозреньем, кряхтя, но загребая, поинтересовался Каска.
Лыжи Пеньки «точно» не были натёрты.
Они были смазаны! И промазаны так тщательно, воска не осталось даже для поясницы.
У Пеньки Никогда не болела спина! И ночами он Не ходил на пасеку к энтузиасту-математику гоблину.
Усы благородного гнома поднялись:
— С чего ты взял?
— Они едут, — попеременно загребая, очень тонко и глубокомысленно отметил Каска.
Представить наилучшего из поколений не мог спустить.
Борода его вздыбилась будто жёлтая хвоя:
— … Жена наверно постаралась!... С весны натёрла, чтоб не гнили!
Вслед за резким, неаккуратным движеньем жар разлился по грудине, щекам старого Пня и его ушам…
«Ух… **ять!»
***
Необыкновенно длинный — образец, а не забор!
Гордость производственных сил лесопилки «Хвоя», дощатый он сизой нимфой выплыл из-за закоченевшего орешника.
Цвет сезона издали бросился в глаза.
… Даже самые рьяные вандалы не решались поднять руку на столь объёмное… произведение.
Оценив масштаб, Каска с ходу узнал третье и восьмое бревно-опору.
Пень убедился: доски не разошлись.
Отлично у него получилось подогнать! Одним лишь топором! Так подогнать, что даже возникни у кого желанье — подсмотреть что-либо было невозможно. Вот нет! И всё!
Впрочем, и желающих что-то особо не наблюдалось.
«Гном — это товар штучный!» — сказал один из самых мудрых, древних гномов.
«Мудрость не пропьёшь!» — добавил Пень от себя.
И поднял руку.
Чёрный , густой и почти маслянистый дым огромным облаком вновь поднялся над сизой бесщелевой преградой. Гному захотелось закурить.
Хотя он уже столетие как бросил.
"Отпарим всех!" — оптимистично заявляла табличка в сизой краске. А из-под неё глядели красный нос и борода дежурного. Всё пространство вокруг гномьих бань (по причине частых потасовок) было залито.
Очередь скользила.
«Лыжа — триста крон», — проговорил про себя Пенька.
Он вспомнил ярко-жёлтый скидочный ценник в популярнейшем универсальном магазине. И снял обе лыжи.
Он едва не навернулся… но Каска, как настоящий товарищ, как друг поддержал.
— **ять! — многозначительно сказал старый гном.
И на этом эпопея закончилась.
Конец
***
Дым, как от коптящего каменного угля… но с зеленцою.
Он облаком взвивался над сизой вывеской.
Пень поморщился.
Поднял руку.
Сделал вид, что поправляет лыжу, и сунул кисть в карман.
Какие-то рассыпчатые камешки обнаружились под фирменной подкладкой «лацканы».
«Печенья камни
—
В НИХ ЕСТЬ МУКА!»
Припомнил Пень хитрый ход своего родного четвероюродного брата.
Когда-то очень давно гном уже пытался скормить эти печенья белкам. Но те очень вежливо сбежали.
— Хочешь? — из эксперимента предложил Пенька печенья другу.
Каска есть камни не захотел.
Просто не имея выбора, камнедержатель смерился с печеньем. Под подкладкой, в третьем тайном кармане гном нащупал так долго откладываемую заначку.
«Неделя работы за одну помывку! — тут же взбеленилась мысль. – Снегом обтираться надо!»
Словно повинуясь общему негласному порыву, гном поглядел на небо. И вздохнул точно так же, как и остальные.
«Двести двадцать крон?.. Что они золотом осыпать вас там будут?!» — мог бы озвучить какой-то эльф… Но гном-то знал… где прячется дракон.
Он знал, — настоящая парилка, бывает Только на огне!
Аренда большого зверя. Корм для него… Штраф, за трещины в скале — всё это требовало средств!
Столкнувшись с пылом гномов, камень довольно скоро начинал крошиться. Он разрушался, и заведенье, вместе с забором, вновь переезжало.
«Это ни какую-то лягушку прикупить, — кипятился со смесью злости и восхищенья троюродным племянник Пня. — Тут нужен Горн! Чтобы ка-мень потёк!.. Не эльфов ведь парим!»
Взгляд на зеленовато-чёрное облако.
Некто Золотник ещё в прошлом столетье предложил не
