Майкл Резник - Торир. Рыжебородый
— Кто разбил проклятых Норманов? — взбесился Донахью. — Кто изрубил их в куски и сжег их корабли?
— Кто дал тебе огонь? — возразил Кол. — Ты не можешь ничего сделать без моей помощи. С другой стороны, если бы ты был хоть чуть-чуть практичнее, ты заставил бы Раала телепортироваться на палубу и развести там огонь. Это избавило бы тебя от этого, — прибавил колдун, показав на глубокую рану в боку Донахью.
— Если ты можешь все сделать лучше, чем я, почему бы тебе самому не возглавить Уродов? — спросил Донахью.
— Мне и пришлось так сделать.
— О чем ты говоришь? — возмутился Рыжебородый. — Я отдавал приказы!
— Но ты никогда не задумывался, почему Уроды слушаются тебя? Ты даже не интересовался, о чем они говорят у тебя за спиной?
— Они ничего не говорят.
— Ничего такого, что мог бы ты услышать, — согласился Кол. — Но ты же понимаешь, ты внешне точно такой, как те, кого они хотят убивать.
— Предполагаю, ты тоже очень похож на Нормана.
— Если говорить честно, да.
— Ты только держи свой нос подальше, и я докажу тебе, что Уроды станут слушаться кого угодно. Они все — безмозглые твари.
— Боюсь, ты будешь разочарован. Они слушаются тебя лишь потому, что я им приказал.
— Ты — лгун!
— Я? Почему, думаешь, они исполняют твои приказы… потому что ты носишь на поясе человеческие головы? Ты задумайся, почему Уроды до сих пор тебя не убили? Возьми прошлую неделю, когда ты изнасиловал Марию, — (тут Донахью тихо выругался). — Ты в самом деле думал, что я не знаю об этом? Или ты думал, что она не могла позвать на помощь, раз ты рукой зажимал ей рот? Твои подвиги остались безнаказанными только потому, что я так приказал!
— Рет, что за мир! — в ярости взревел Донахью. — Почему вокруг меня одни Уроды!
— Это мир, в котором ты — низшее существо, — сказал Кол. — Будь благодарен за то, что тебе позволено жить. И более того, поблагодари меня за то, что я позволил тебе жить, когда даже твои родители хотели убить тебя после рождения.
— Я не знаю, кто мои родители, — заявил Донахью. — По крайней мере никто из тех, кто живет в Туннелях, не признался в этом.
— Не совсем так. Никто в Туннелях не говорит, кто твои родители, но некоторые из нас знают. Я, например. Джон. Но ведь ты отлично знаешь, что мы не хотим рождаться нормальными.
— Что, Рет побери, в этом такого важного?
— Я-то думал, ты из тех, кто должен знать.
— Почему это?
— Потому что для нас ты — чужак. Ты — не Урод.
— Не понимаю, о чем ты говоришь… Кто мои родители?
— Ты в самом деле хочешь узнать?
Донахью задумался. Что, если его отец Джубал, или Джереми, или даже Джон?
Или еще хуже… его отец — Гарет Кол?
— Нет, — пробормотал наконец Рыжебородый.
— И я думал, нет. В любом случае, Уроды единодушно решили, что ты должен быть предан смерти, но я запретил им убивать тебя.
— Ты еще пожалеешь об этом, — злобно пообещал Рыжебородый.
— Я никогда не испытываю сожаления, — заметил Кол. — Я знаю, что когда-нибудь ты станешь неоценим для меня.
— Точно! — согласился Донахью, взявшись за голову, висящую у него на поясе, и нежно похлопав по ней. — И только что я это подтвердил.
— Ты еще ничего такого не сделал, — уточнил Кол. — Как я сказал, ты мог выиграть битву без потерь. Живя в Туннелях, ты за свою жизнь убил больше двухсот Уродов. Однако ты не сделал ничего, чем стоило бы гордиться.
Донахью внимательно посмотрел на Кола.
— Не смотри на меня так удивленно, варвар. Я не завидую твоей жажде крови. Она была в тебе с рождения, и она никогда не исчезнет. Я знаю это и предвижу, чем все кончится. Тем не менее однажды наступит день, когда ты мне будешь нужен. Только благодаря этому ты до сих пор жив.
— Я скорее умру, чем стану помогать тебе! — прошипел Рыжебородый.
— Посмотрим, — ответил Кол с загадочной улыбкой.
— Зови своих чудовищ прямо сейчас! — заводясь, бросил вызов Донахью.
— Они будут здесь, когда понадобятся мне… и они не чудовища, ты знаешь.
— Не вешай мне лапшу на уши.
— Разве ты не думал, что сам можешь казаться чудовищем, скажем, Джубалу? Ведь у тебя только одна голова, и ты не можешь летать, не можешь читать мысли, и…
Он не стал продолжать, потому что Рыжебородый поднял стул и метнул в Кола. До того как стул попал в цель, огромная упругая паутина сверхъестественным образом появилась в воздухе между варваром и колдуном, поймала стул и отшвырнула его назад, в лицо Донахью.
Рыжебородый перестал улыбаться и схватился за дубинку.
— Не советую, — печально сказал Кол. — Ты можешь этого не понимать или не принимать, но мы нуждаемся друг в друге.
— С каких это пор ты нуждаешься во мне? — угрюмо спросил Донахью. — Почему не в Джоне, Джереми и остальных?
— Я не хочу рассказывать тебе это, — ответил Кол. — Но очевидно, нет ничего такого, что могли бы делать другие, а я не мог. Во мне собраны таланты всех Уродов, и я сильнее всех их, вместе взятых.
— Тогда, во имя Рета, почему ты не уничтожишь Норманов?
— Как я говорил тебе раньше, у меня есть более важные дела… и, с другой стороны, они мне не мешают.
— Не мешают? — взорвался Рыжебородый.
— Да. Кроме того, они раньше тут жили.
— О чем ты говоришь?
— Столетия назад, я выгнал их из Туннелей, — ответил Гарет Кол.
Глава 3
Обозлившись, Рыжебородый покинул Туннели. Через три дня скитаний, он заблудился в густом тумане и возненавидел колдуна еще сильнее.
— Будь, к Рету, прокляты кости Гарета! — пробормотал он в тысячный раз и в тысячный раз опасливо взглянул на небо, чтобы убедиться, что Гарет в отместку не послал одну из своих огненных птиц.
Но нет, Гарет так не сделает. Злиться, кому-то мстить — на него это не похоже. Смутно и только через несколько лет Рыжебородый оценил утонченную хитрость Гарета Кола. Огненные птицы? Никогда. В его духе послать против Донахью ветры с пылью. Они не так сильны, чтобы повредить Рыжебородому, но достаточно сильные, чтобы он отступил.
Рыжебородый подобрал сухой лист, раскрошил его в массивной ладони, потом позволил ветру унести пыль. Он знал, что в своих поселениях Норманы держат собак, и не хотел, чтобы ветер донес им его запах.
Донахью снова посмотрел вперед, проклиная туман. Рет побери! Сейчас он должен находиться в пятидесяти ярдах от Норманов, но до сих пор он не видел противников. Рыжебородый положил руку на рукоять меча и осторожно стал пробираться вперед.
«Ты только взгляни, Гарет. Взгляни и увидишь, что я могу сделать в одиночку!»
Рыжебородый крался вперед. Он то и дело останавливался, пытаясь сообразить, сколько Норманов может скрываться впереди. Хотя это не важно. Не было и не будет Норманов, которые могли бы пережить встречу с его мечом. Невольная дрожь прошла по телу Урода, когда холодный, сырой воздух коснулся его кожи.
