Алан Фостер - Флинкс на распутье
— Он и в естественном виде тут встречается? — удивился Флинкс.
— Нет, сударь, но кое-что весьма на него похожее на Длинном Тоннеле растет. Мы сделали окраску более насыщенной, ускорили рост и значительно изменили вкус. И собираемся через пару месяцев запустить производство. Сначала, правда, будем делать ограниченные партии конфет. И, разумеется, в другой системе пещер. Здесь у нас научно-исследовательский комплекс, а на западе под цеха оборудуются две крупные пещеры. Первое время конфеты, как и «вердидион», будут продаваться дорого, как предмет роскоши. Но постепенно мы наладим массовое производство.
«Как много зависит от названия», — размышлял Флинкс, глядя на вазу со слизистой плесенью.
Содружество было наводнено продуктами, к которым никто бы не притронулся, если бы узнал об их происхождении. Собственно, ради этого и существует реклама — добиться, чтобы покупатель не устоял перед совершенно ненужной ему вещью.
— Вы упомянули какого-то Максима. Он тоже генный инженер?
— Нет, Макс наш ведущий миколог. Вы не подумайте, что мы тут занимаемся одними грибами и плесенью. Подземный мир Тоннеля полон удивительных форм жизни. Вы даже не представляете, какое разнообразие царит в этой кромешной тьме. Между прочим, здесь немало млекопитающих и их ближайших родственников.
— Я уже видел поплавков и фотоморфов.
Вандерворт одобрительно кивнула:
— А еще встречаются виды, которых таксономисты затрудняются отнести к тому или иному семейству. Это дальние родственники глубоководных обитателей Земли или Кашалота. Их предки жили близ выходов серных паров. Сульфиды служили пищей бактериям, которые селились в жабрах этих существ, или же сами существа переваривали ядовитую химию специальными органами. Микрофлора расщепляла соединения серы на элементы, а получаемая при этой реакции энергия шла на синтез углекислоты, белков и жидкостей. Когда же океаны на Тоннеле отступили и в оголенных толщах известняка началось формирование пещер, эти глубоководные твари и не думали вымирать. Они приспособились дышать воздухом и сделались источником пищи для других сухопутных видов. Мы полагали, что встретили здесь довольно простую пищевую цепочку, но впоследствии обнаружили нечто совершенно удивительное и запутанное. Но эта экосистема как нельзя лучше подходит для генной инженерии.
Вандерворт откинулась в кресле и выжидающе посмотрела на гостей:
— Я позабочусь, чтобы вы, молодой человек, получили заслуженное вознаграждение.
— В этом нет необходимости.
— Верно, он не бедный, — подтвердила Клэрити. — У него собственный корабль.
Вандерворт сохранила невозмутимость, даже брови, аккуратно утонченные и покрашенные в тон волосам, не дрогнули.
— Свой корабль, говоришь? Это впечатляет. Но все же, молодой человек, мы должны вас как-то отблагодарить за спасение Клэрити. Например, мы можем дать один-два коврика для вашего корабля. Если б вы только знали, какие астрономические суммы платят за «вердидион» на Земле или Новой Ривьере! Это вполне подходящий подарок.
— Благодарю, но меня вполне устраивают полы на моем корабле. Впрочем, если вы так настаиваете на вознаграждении, я не прочь захватить несколько упаковок вот этого. — Он кивнул на конфеты из псевдоплазмодия.
Вандерворт с усмешкой вернула вазочку в стеллаж, где, как уже догадался Флинкс, имелись холодильные камеры.
— Повторяю, что мы еще не наладили производство. Но я поговорю с завлабораторией и постараюсь решить этот вопрос. А пока на наших складах есть парочка других биопродуктов, которые наверняка придутся вам по вкусу. Пусть Клэрити их покажет. Ничего страшного, ведь она и так нарушила уже не одну инструкцию.
— Он спас мне жизнь, — напомнила Клэрити.
— Не бери в голову, детка. Я всего лишь шучу.
Она улыбнулась Флинксу. Тот ни секунды не сомневался, что Вандерворт — прекрасная актриса, и роль заботливой тетушки ей прекрасно удалась. Точнее, удалась бы, не окажись Флинкс эмоциональным телепатом. Излучаемые ею чувства были холодными, профессионально-расчетливыми. Будучи знатоком человеческих страстей, Флинкс не мог мысленно не поаплодировать мастерски разыгранной сцене. Вандерворт же приняла его улыбку за проявление безразличия.
— Вам не интересны наши маленькие производственные секреты, я правильно поняла, молодой человек?
— Я любознателен, но знаниями не торгую. Я их только коллекционирую, и любой секрет навсегда остается в моей копилке.
— Что за странные воззрения! Ладно, коль вы хороши для Клэрити, то хороши и для меня.
Она улыбнулась и вынула изо рта наркосигарету, которая, как оказалось, вовсе не прилипла к ее нижней губе.
— Под ее присмотром вы можете обойти весь комплекс. Только обещайте, что на вас не будет никаких записывающих устройств. Сколь долго вы намерены у нас гостить?
— Сколько пробуду — еще не знаю, и собой у меня нет ничего, кроме того, что вы видите. — Флинкс не сомневался, что скрытые от глаз приборы уже обыскали его на предмет недозволенных вещей.
— Что ж, прекрасно. Желаю с пользой провести время. — На этот раз улыбка Вандерворт, адресованная Клэрити, была совершенно иной. — Как думаешь, детка, у нас найдется подходящее жилье для молодого гостя?
— Конечно найдется.
Вандерворт поднялась с кресла, давая понять, что аудиенция подошла к концу.
Запомните, молодой человек: у Клэрити долгосрочный контракт без права преждевременного расторжения, и теперь, когда вы нам ее вернули, я ее никуда не отпущу.
— Эйми, я тоже не собираюсь бросать работу.
— Рада это слышать, дорогая. Я ведь понимаю, что не только в поисках богатства или славы люди покидают свой дом и улетают на другой край Галактики. И я не настолько стара, чтобы забыть, какою силой обладает иногда любовь.
Флинкс на распутье
▼▼▼
Глава девятая
На следующий день Клэрити формально возобновила работу в компании. Когда же коллеги узнали историю ее похищения и спасения, на Флинкса обрушилась лавина дружеских хлопков по спине и пылких рукопожатий. Каждый считал своим долгом отблагодарить его за подвиг. Флинксу ничего не оставалось, как терпеть.
Он пытался вступать в разговоры, однако термины, которыми сыпали коллеги Клэрити, выходили за рамки его познаний. А вот она окунулась в родную стихию.
Флинксу представился невысокий, смуглый и очень нервный молодой человек по имени Максим. Он был ненамного старше Флинкса. Его лаборатория была битком набита самыми диковинными нехлорофилловыми растениями. Некоторые из них обладали способностью передвигаться. Он был в восторге оттого, что ему выпала роль наставника и гида.
