Ведьма-полукровка - Юлиана Майбах
Он захихикал, потирая руки. Я задрожала от возмущения, но, прежде чем успела хоть что-то сказать, поднялась Тандер.
– Вы не можете так говорить! Пусть в Некаре и не так много мишав, но они настолько же полноценные члены общества, как и мы.
– Хм… Вы так считаете, да? – удивленно сказал он. – Тогда предлагаю позволить госпоже Франкен вступить в схватку с противником, которого я подобрал, и доказать нам правоту ваших слов. Или вы не доверяете ей?
Она яростно закусила губу, но промолчала.
– Выходите к доске, – прошипел он мне.
Поколебавшись, я встала и вышла в центр кабинета, наблюдая, как господин Гнат исчезает в соседнем помещении. Несколько секунд спустя вернулся с черной бутылкой и поставил ее на стол. Прежде чем открыть ее, он натянул над классом защитную сеть. С отвратительной улыбкой на губах выпустил запертое существо. Из места своего заточения медленно поднялась светящаяся фигура, которая, казалось, пылает огнем. Все ее бесплотное тело полыхало ярким пламенем. Очертания напоминали человеческие, но на месте глаз располагались дыры, зияющие пустотой. Не колеблясь, существо бросилось на меня. В последний момент мне удалось отпрыгнуть в сторону, при этом я споткнулась и больно ударилась. Обернувшись, увидела, как в меня летит сгусток света, потом руку пронзила ужасная боль, она тут же покраснела и покрылась пузырями. Ожог. Зажмурившись от боли, я поднялась на ноги.
Существо уже развернулось, собираясь атаковать. Снова попыталась уклониться, наткнувшись при этом на что-то твердое. Учительский стол. Я оказалась в ловушке. Передо мной высилось огненное чудовище, а в спину мне упиралась деревянная столешница. Черные провалы глаз этого монстра, казалось, высасывают душу. Я видела эту всепоглощающую тьму, эту пустоту внутри… и тут заметила, что в глубине глазниц что-то светится… Из моего рта вырвался крик. Я загорелась! Все мое тело занялось огнем! Я чувствовала запах горящих волос, кожи, черневшей с ужасным шипением, мяса, которое уже начало поджариваться… Боль была такой невыносимой, что по моим щекам потекли слезы, тут же превращаясь в пар из-за жара, испускаемого пламенем. Все вокруг меня расплывалось. Боль прогнала все мысли. Я чувствовала только мучения от этой кошмарной пытки и запах своей собственной опаленной плоти.
Потом все прошло. Страдания прекратились. Сначала я думала, что умерла, но потом увидела удивленные лица своих одноклассников. Посмотрев на свои руки и ноги, обнаружила, что они невредимы. Господин Гнат разразился булькающим смехом.
– Итак, этот вопрос мы прояснили. Для вашей информации: это существо называется ферренцером. Оно часто использует гипноз, внушая своей жертве, будто та горит. Нельзя допускать, чтобы оно провернуло этот трюк. Если это произошло, ваш собственный мозг начинает верить, что тело объято пламенем, и от этого можно умереть. И, как мы видим, именно это с вами и случилось бы, если бы я не вмешался.
Чувствуя себя ужасно униженной, я вернулась на свое место. Все продолжали смотреть на меня.
* * *После урока я не стала ждать подруг, а тут же помчалась вон из кабинета. Хотела побыть одна и поспешила прочь без каких-либо объяснений. Я не имела ни малейшего представления, куда идти и что делать, но что-то внутри меня не давало мне остановиться. Я неслась все дальше по ходам и коридорам, шагала мимо бесчисленных дверей и окон и остановилась только тогда, когда ноги отказались слушаться. Тогда съехала по одной из стен и положила голову на колени. Вообще-то я должна была ощущать хоть что-то. Гнев, отчаяние, ненависть или грусть… Но нет. Я чувствовала себя абсолютно пустой. Не могла даже плакать. Проблемы, унижения и тревоги последних дней выросли в непреодолимую гору. Я ни о чем не хотела думать: ни об отце, ни о Дюке, ни о своих магических силах, ни о предупреждении господина Гната, что меня скоро выкинут из школы. Просто не могла больше размышлять об этом.
Услышав шорох, я поняла, что здесь не одна. Осторожно подняла голову и посмотрела в конец коридора, где обнаружила большое окно, сквозь которое падали лучи вечернего солнца. Найт сидел там с книгой, лежащей на коленях. Он купался в этом теплом свете, его окружало золотое сияние. Ангел не мог бы излучать больше грации и красоты, и несколько секунд я безмолвно смотрела на него. Потом медленно встала и подошла к нему. Заметив меня, он поднял голову и улыбнулся.
– Что ты здесь делаешь?
Неожиданно я пришла в себя и неловко опустила взгляд.
– Вообще-то хотела побыть одна и бродила по школе в поисках спокойного местечка.
– У тебя хорошее чутье. Я часто прихожу сюда, когда хочу тишины. Обычно сюда никто не забредает.
Значит, он тоже хотел уединения. Не желая мешать ему, я собралась уходить, пытаясь казаться как можно более беззаботной.
– Ну тогда не буду отвлекать тебя от чтения. Была рада встрече. Я пойду.
На его губах появилась кривая улыбка, которую я так сильно любила, и он сказал:
– Я не это имел в виду. Ты мне не мешаешь. Ну же, садись.
Я медленно подошла к нему, поднялась на скамью в нише и заняла место напротив него. Невольно снова вспомнила о Дюке и о нашем поцелуе. Найт видел это. Мое лицо мгновенно покрылось краской стыда, я ощущала его каждой клеточкой своего тела.
– Ты не знала о своем отце, так ведь? – нарушил мои размышления Найт.
– Этот мерзавец Дюк растрепал всем и об этом?! – возмущенно прошептала я.
Он мягко улыбнулся.
– Нет, не растрепал. Я просто предположил.
Я молча кивнула. Эта ужасная гора из проблем и бед, о которых хотела забыть, продолжала расти.
– На меня просто навалилось слишком много всего одновременно, – сказала я дрожащим голосом, удивившим меня саму.
– Если хочешь поговорить об этом… я охотно выслушаю.
– Не знаю, – прохрипела я.
Но потом меня будто прорвало. Неожиданно по моим щекам потекли слезы, и чувства, которые пыталась подавить, вернулись все разом. Боль разрывала меня на части, я едва могла справиться с ней. В следующий миг почувствовала, как Найт обнимает меня. Он наклонился ближе и теперь прижимал меня к своей груди. Мягко, почти нежно, он снова и снова гладил меня по голове. Мне стало гораздо легче от того, что у меня наконец получилось выплакаться. Я держалась за его рубашку, мокрую от слез, чувствовала его щеку у своей макушки, дыхание на своей коже, и боль постепенно
