Украденный наследник - Холли Блэк
Качаю головой, но клятва уже принесена. Я слишком устала, чтобы объяснять, почему она меня беспокоит. Мысли расплываются и путаются.
Я поднимаю взгляд на трех пленников, которых только что освободила, и внезапно со всей ясностью понимаю, что натворила. Я и не представляла, как сильно изменилась. Я больше не та испуганная девочка из Двора Зубов, вечно искавшая, где бы спрятаться. Я успела стать бунтаркой, пока развеивала заклятья, наложенные на смертных.
На мгновение чувствую злобную радость. Не могу сказать, что мне нравится чувствовать себя в опасности, но приятно стать причиной событий, а не песчинкой, которую куда-то несет их бурный поток.
– Сними обувь, – говорю девушке. Мой голос хрипит еще сильнее, чем раньше.
Она опускает взгляд на свои кроссовки.
– Зачем?
Бросаю на нее требовательный взгляд, и она тут же разувается.
Я поднимаюсь с пола, пытаясь вспомнить план, который так и не додумала до конца. Меня ведет в сторону, и Гиацинт тут же подхватывает меня за руку. Гордость говорит мне отругать его за это, однако моя благодарность слишком велика.
– Чтобы твоих шагов не было слышно, – объясняю я. – Вы втроем можете спрятаться за корытом с водой. Здесь темно, и если пригнетесь, вас не заметят.
– А вы? – после секундной паузы спрашивает Гиацинт.
Качаю головой.
– Я же говорила, что не пойду с вами. Я отвлеку стражников. Вы точно сможете выбраться отсюда?
Гиацинт коротко кивает. Он ведь обученный солдат, он должен знать, как вести себя в ситуациях, отдаленно похожих на эту.
– Если вы останетесь здесь, то подвергнете себя огромной опасности, – говорит он, нахмурившись.
– Я никуда не пойду.
– Он не простит вас за это.
Если Оук узнает о моем поступке, скорее всего, так и будет. Однако мне по-прежнему необходимо бросить вызов леди Ноури, а иначе она выследит меня сама. И ничто этого не изменит.
– Ты принес мне клятву, – напоминаю Гиацинту, хотя мои страхи эхом вторят его словам. – Всего несколько мгновений назад. Я приказываю вам с Гвен выбраться из Двора Бабочек живыми. И отвести мерроу в морскую пещеру. Это по пути.
– Прикажите мне после этого отправиться на север, к леди Ноури. – Гиацинт опускает голос почти до шепота. – Если вы туда доберетесь, у вас хотя бы будет союзник.
– Именно по этой причине и не нужно приносить пафосных клятв верности, – рычу в ответ. – Тебе, скорее всего, прикажут совсем не то, чего ты хочешь.
– Я слышала о фейри и сделках с ними, – говорит Гвен, совершая глупость. – Ты и у меня что-то попросишь, да?
Окидываю ее внимательным взглядом. Я не собиралась ничего от нее требовать, но это было не очень разумно с моей стороны. Вероятно, у нее с собой мало вещей, но с ее одеждой и кроссовками мне будет легче вернуться в мир смертных, если возникнет такая необходимость. К тому же у нее должно быть кое-что еще.
– У тебя есть телефон?
Кажется, Гвен удивлена.
– Я думала, ты попросишь год моей жизни или воспоминание, которым я дорожу больше всего. Или, может быть, мой голос.
И зачем мне все это нужно?
– Ты предпочтешь отдать мне год жизни?
– Пожалуй, нет. – Гвен лезет в карман и достает телефон, а потом снимает портативную зарядку с цепочки для ключей. – Только здесь нет связи.
– Дай знать, когда вы с Гиацинтом окажетесь в безопасности, – прошу я, забирая у Гвен телефон. Маленький аппарат из металла и стекла кажется почти невесомым. Я очень давно не держала в руках ничего похожего.
– Я хотела позвонить своему парню, – говорит она мне. – Один раз он поднял трубку, и оттуда доносилась их музыка. Если он позвонит…
– Я скажу, чтобы он выбирался отсюда, – перебиваю ее. – Теперь прячьтесь. А когда стражники зайдут в темницу, сразу бегите.
Гиацинт бросает на меня красноречивый взгляд и уводит смертную во тьму.
В следующую секунду мою руку берет мерроу.
– Земная госпожа, – говорит он. Его голос хрипит даже сильнее, чем мой, а кожа холодна на ощупь. – Знания – единственный подарок, который я могу вам преподнести. Среди волн скоро разразится война. Подводная королева ослабла, а у ее дитя сил еще меньше. Когда вода обагрится кровью, земле лучше держаться в стороне. Цирен Кроин уже близко.
Он умолкает и, покачиваясь из стороны в сторону, направляется к корыту.
Выслушав его предостережение, иду к двери с медными вставками и поворачиваю ручку. Я все еще пошатываюсь и никак не могу отдышаться, словно меня только что отпустила длительная лихорадка. Разрушение чар еще никогда не сказывалось на мне так, и это пугает меня.
Однако боган и красноволосая женщина-рыцарь внушают мне куда больший страх. При виде меня стражница тянется за мечом, который снова висит у нее на поясе. Я лишь надеюсь, что Озерный Джек просто бросил его, а не его поймали.
– Как ты… – начинает боган.
Я перебиваю его самым решительным тоном, на который только способна:
– Заколдованного солдата, пленника принца, нет в камере! – Это правда, потому что я сама его выпустила.
– Но что ты делаешь в месте, где тебе не положено находиться? – спрашивает красноволосая женщина.
– Когда я пришла, вход никто не охранял, – отвечаю я, позволяя упреку повиснуть в воздухе.
Щеки стражницы заливает краска, и она торопливо проходит мимо меня. Шагает к дальнему концу темницы, где расположена камера Гиацинта. Я следую за ней, старательно отводя взгляд от окутанного тьмой ко– рыта.
– Ну что? – спрашиваю я, уперев руку в бок.
Паника в их глазах подсказывает мне, что королева Аннет недаром заслужила репутацию жестокой правительницы.
– Девчонка, – выдыхает красноволосая стражница, увидев, что смертная тоже исчезла из камеры.
– И подводный шпион. – Боган произносит пароль, заходит в камеру мерроу и принимается по ней вышагивать. Выпустив всех пленников, я по крайней мере сбила их с толку. Им остается только теряться в догадках о том, что здесь произошло.
– Ты ничего не видела? – спрашивает меня рыцарь.
– А что я должна была увидеть? – отвечаю вопросом на вопрос. – Что же такого увидели вы, раз посмели покинуть свой пост?
Боган бросает на женщину многозначительный взгляд, явно призывая ее к молчанию. Пауза затягивается. Наконец стражница обращается ко мне:
– Никому об этом не рассказывай. Мы поймаем пленников. Они ни за что не выберутся из Двора Бабочек.
Я медленно киваю, будто обдумывая ее слова, а затем приподнимаю подбородок, как это делают все джентри. Как это делала леди
