Боги, пиво и дурак. Том 4 - Ник Гернар
— Ясно, — вздохнул я. — А как там, кстати, Та’ки? С ним все нормально?
— Обжирается дурманом за троих, — ответил Рыжий. — Иногда его с утра до вечера не видно и не слышно. А порой выползает из своего закутка, ляпнет что-нибудь безумное с многозначительным видом — и снова дрыхнуть.
— И что ляпает? — нахмурился я.
— Да у него разве поймешь? Он на второй день, как ты пропал, все утро про какую-то гусеницу рассказывал, которая не гусеница вовсе, а бабочка...
— Да-да, помню, — улыбнулась Кассандра. — И плетет она сети не хуже Арахны, и каждый кто видел ее, хочет... — она запнулась, тихо рассмеялась и добавила. — Ну, в общем что-то такое.
Я почесал затылок.
Бабочка, значит.
Похоже, я не так уж много знал о своем наставнике.
Спешно дожевав свою лепешку, я залпом выпил кофе и поспешил наверх.
Стукнув в дверь, я переступил порог комнаты Яна — и обалдел.
Все стены, стол, поверхности кресел были покрыты бумагами, какими-то схемами и пометками на незнакомом языке. Прямо кабинет какого-нибудь сыщика из киношного детектива. Ну или спальня маньяка. И над всем этим, как воплощение имени своей школы, стоял Ян — хищно сгорбившись, будто собираясь выпустить крылья, он упирался руками в стол и смотрел в никуда.
— Можно?.. — осторожно спросил я.
— Только дверь за собой закрой, — зыркнул на меня Ян.
Я снова окинул взглядом комнату.
— Что это?..
— Попытка просчитать вероятности, — хмуро отозвался магистр. — И как я не считаю, картинка все не складывается. Все как-то очень странно, понимаешь? Вот, смотри! — он ткнул пальцем в один из листков на столе. — Позавчера гильдия ювелиров отказалась от наших услуг и наняла более дорогую школу. Ты когда-нибудь слышал о таком? Или жалоба твоей Белорецкой. Там же никаких причин ее недовольства по факту не прописано, понимаешь? Да и что она могла прописать? «Исполнитель испугался моей голой жопы»? Но эту ее кляузу распространили на пять Багряных святилищ в округе. С чего вдруг?
Я усмехнулся.
— Знаешь, иногда со мной тоже происходят настолько странные и нелепые совпадения, что впору думать о заговоре. Но на самом деле это просто оборотная сторона доставшейся мне удачи.
— Да ну. И что, она тебе просто так досталась? «Без заговора?» —в лоб спросил меня Янус.
И я не нашелся, что ему ответить.
— Допустим, что ты прав, — сказал я. — Ну и кто же мог все это сделать, с твоей точки зрения? Кому выгодно топить корабль, который, скажем прямо, и так еле-еле держится на плаву?
Янус со вздохом развел руками.
— Пока не понял. Но есть у меня одно предчувствие. Например... Ты знаешь историю Эдуарда Третьего?
Я задумчиво почесал висок.
— Недавно я всю вашу династическую эпопею глазами пробегал. Эдуард Третий — это плешивый такой? Одноглазый, зато с двойным подбородком?
— Он самый.
— Кроме физиономии я ничего не запомнил, — честно признался я.
— Двести сорок лет назад он довел до разорения один рыцарский орден, — начал рассказывать Ян, усевшись на край стола. — Орден назывался «Хранители чести». Так вот с помощью выкупленных долговых расписок Эдуард вынудил магистра ордена совершить подлог, чтобы потом обвинить в измене графа Гнедича. Никто ничего не заподозрил, поскольку «Хранители» зарекомендовали себя истинными рыцарями и людьми чести. В итоге Гнедича казнили, а все его баснословное богатство король забрал в свою изрядно опустевшую казну.
Я задумчиво потер подбородок.
В самом деле, на политической арене сейчас происходило что-то странное. События в ратуше. Попытка убить принца. Огромная тень за спиной Олега...
Может, в словах Януса и правда что-то есть?..
Ну, кроме паранойи.
— И если я прав, Даня... То в скором будущем кто-то постучит в нашу дверь и сделает какое-нибудь преотвратное предложение, от которого будет крайне сложно отказаться, — хмуро сообщил мне магистр.
Я присел рядом с ним. И задумчиво проговорил:
— А это... люди или боги?..
Ян повернулся ко мне всем телом.
— Почему боги? Ты о чем?..
— Давай-ка я тебе расскажу о том, как проходила моя учеба. Может быть, пару новых кусочков в свою картинку добавишь.
И я довольно подробно пересказал ему свои приключения в школе Эреба. Ян то хмурился, то удивленно выгибал брови, но слушал, не перебивая.
До тех пор, пока я не описал забывчивого бога в белой пещере.
Здесь он меня остановил и заставил еще раз повторить уже сказанное, задавая кучу дополнительных вопросов.
Потом смахнул локтем документы со стола на пол и усадил меня в кресло.
— Нарисуй его! — потребовал он. — И попробуй вспомнить символ, который вспыхнул под сводом пещеры в тот момент, когда ты к нему перенесся!
— Да ты издеваешься, — запротестовал я. — Из меня художник, как из тебя, блин, жрица Флоры! Ну из шариков он состоял, понимаешь?
— Нарисуй! — прикрикнул на меня во второй раз Янус.
Ругнувшись, я принялся рисовать.
А когда закончил, Ян долго смотрел на мой уродский фоторобот, постукивая пальцами по столу и повторяя что-то в духе «интересно» и «поразительно».
— Кто он? — не выдержал я наконец.
Янус развел руками.
— Я не знаю. И это... странно.
Он взял у меня из рук листок, на котором я начирикал некое подобие глазастого винограда.
— Слушай... А ты рассказывал об этом Эребу?
— Нет, как-то не получилось. Да и уходил я оттуда плохо — старик же никак не хотел меня отпускать.
— Да?.. — проговорил Ян, задумчиво выгнув бровь. — А мне он говорил, что ты не готов вернуться...
— А ты хотел меня вернуть?..
Ян нахмурился.
— Ничего подобного, просто думал, что ты каждый вечер тут у нас околачиваться будешь!..
Я широко улыбнулся.
— Та-аак, значит, все-таки хотел! Что, заскучал без нерадивого ученика? А? А ведь чуть не прибил сгоряча!
— Да тебя прибьешь, — не сдержал ответной улыбки Янус. — Ты же если на волне
