Убийцы и те, кого так называют - Мэри Соммер
– Привет, Саймак, – первым поздоровался Джек и ухмыльнулся.
– Подойди, – ответил Саймак. Сам он остался стоять на возвышении рядом со своим красивым троном.
Джек безразлично пожал плечами и двинулся вперёд. Его неторопливые шаги звонким эхом отражались от гладких стен. Связанные за спиной руки помогали держать осанку, хоть это и отзывалось болью в месте, из которого ещё несколько часов назад торчал кусок стрелы.
Подойдя к пьедесталу, Джек остановился и вопрошающе уставился снизу вверх на нового короля Марилии. Он был готов выслушать любой приговор, но прозвучавшая претензия оказалась неожиданной.
– У тебя ужасный вид, Джек. – Саймак поморщился.
С этим трудно было поспорить. Одежда Джека пережила уже не одно купание, и в сухих промежутках её не трудились почистить или погладить. Волосы его спутались, подбородок покрывала жёсткая щетина, а на шее остались отметины от настойчивых поцелуев.
– А вот ты выглядишь даже блистательнее, чем обычно, – ответил он, ни капельки не преувеличив.
У Саймака дёрнулся уголок губ. Он спустился на предпоследнюю ступеньку и остановился перед Джеком. Критично оглядывая его, Саймак обратил внимание на медальон. Будто желая удостовериться, он протянул руку, схватил цепочку и приблизил отличительный знак рассказчика вместе с его обладателем ближе к своему лицу.
– Где взял?
– Выиграл в карты, – ответил Джек чистую правду.
– Решил вернуться к прошлому призванию? – Саймак разжал пальцы, и медальон упал обратно на грудь, звякнув о заклёпку на куртке. – Жаль, из тебя получился отличный стрелок.
– Конечно, ты ведь сам меня учил. Не почешешь мне нос?
Если Саймак и удивился, услышав просьбу, то не подал виду. Он потянулся к нагрудному карману в поисках платка, но почему-то передумал и покрутил нос Джека между костяшками указательного и среднего пальцев.
– Огромное спасибо, – поблагодарил Джек.
Саймак кивнул. Он и так был выше ростом, а теперь, стоя на ступеньке, облачённый в тёмный камзол с широкими рукавами, нависал над Джеком подобно коршуну.
– Может быть, хочешь рассказать мне историю? – насмешливо спросил он.
– Я могу рассказать её начало. – Джек оскалил зубы. На мгновение он растворился в мыслях, забыл про усталость и перестал чувствовать боль от ранения и многочисленных ушибов.
Саймак вопросительно поднял бровь.
– Ровно в полночь, – начал Джек зловещим шёпотом, – когда упадёт последняя песчинка, шестеро…
Пришлось замолчать, потому что Саймак одним молниеносным движением атакующей кобры схватил его за горло. Другой рукой из ножен на поясе он достал меч и направил его остриё Джеку в глаз. В такой позе Саймак напоминал готовящегося к выстрелу лучника.
Наверное, не стоило сейчас это говорить. Нужно было играть тоньше, хитрее, но Джек не удержался. Ему необходимо было увидеть именно такую реакцию.
– Я могу убить тебя прямо сейчас, – яростно прошипел Саймак, и в его глазах сверкнуло отражение острого лезвия.
Джек был ограничен в движениях, однако смог покачать головой.
– Нет? – Саймак удивился, но ослабил хватку.
– Нет, – повторил Джек, – ты ничего мне не сделаешь.
Рука на его шее немного дрожала.
– Почему?
Джек широко улыбнулся.
– Потому что я на твоей стороне.
Медленно, сражаясь с собственными сомнениями, Саймак сначала опустил меч, а потом и вовсе убрал его в ножны.
– А ведь никто не осудил бы меня. – Он потёр напряжённые фаланги пальцев. – Народ так и жаждет мести за любимого короля. Вид твоего тела, пронзённого моим мечом, порадовал бы толпу, а меня сделал героем.
Не поворачиваясь к Джеку спиной, Саймак поднялся на пьедестал и вновь уселся на трон, расслабленно положив руки на подлокотники.
– Удивительно, как смерть меняет отношение к человеку, – продолжил он, – оправдывает, возвышает. Смерть стирает из памяти предрассудки и преобразует осуждение в сострадание, а изгоя – в народного любимца.
– Несправедливо, да? – посочувствовал Джек.
Он уже едва мог стоять. Выброс адреналина помог продержаться до этого момента, но теперь все ресурсы организма уходили на то, чтобы сохранять вертикальное положение. Мозг вот-вот собирался отключиться, сердце замедлило ритм. Желая скрыть слабость, Джек отошёл к колонне и прислонился к ней плечом.
А дверь за его спиной снова заскрипела, и на пороге показался Клэнс. Он быстро зыркнул сначала на Саймака, затем на Джека и, кажется, не совсем понял, почему фигуры на шахматной доске расставлены именно так.
– Клэнси! – воскликнул Саймак радостно. – Как хорошо, что ты заглянул к нам. Распорядись, чтобы для убийцы моего брата подготовили горячую ванну и чистую одежду.
– Что, прости? – Клэнс в недоверии вытаращился на своего короля.
– Я как-то непонятно выразился?
– Нет, но…
– Выполняй немедленно! – рявкнул Саймак, и его верный помощник боязливо скрылся, заперев за собой дверь.
Джек на дюйм сполз по колонне.
– Ты ведь понимаешь, что я не могу тебя пощадить, – в голосе Саймака прозвучало искреннее сожаление, – но я также не могу позволить, чтобы ты закончил жизнь в таком виде.
– Очень великодушно с твоей стороны, – ответил Джек, чуть склонив голову.
– Когда оклемаешься, я попрошу тебя о небольшом одолжении, – как бы между прочим заметил Саймак. Уточнять, в чём же одолжение будет заключаться, он пока не стал.
– Ты мог бы отпустить меня на Свободную землю, – предложил Джек, – вместе с Грэйс.
– Думаешь, она пойдёт с тобой?
– Это уже моя забота.
Саймак задумался. Может быть, над предложением Джека, может быть, о чём-нибудь совсем другом.
– Как тебе здесь? – Он развёл руками.
– Просторно, – ответил Джек.
Поднявшись с трона, Саймак спустился и вышел в центр зала.
– Тарквин хотел отстроить эти развалины. – Новоиспеченный король рассматривал обстановку с таким же брезгливым пренебрежением, с каким изучал непрезентабельный вид Джека. – Он говорил, что в замке на горе чувствует себя как в воздушной тюрьме. Ему нужно было иметь возможность в любой момент вскочить на лошадь и умчаться куда-нибудь.
Саймак покрутился, высматривая под потолком покрытые плесенью участки. Если бы у Джека не было в кармане камня, который помогает читать мысли, он бы подумал, что лёгкая грусть в голосе единственного оставшегося брата ему только чудится.
– Трон тоже для него? – поинтересовался Джек.
– Это мой подарок на избрание.
– Думаешь, по прошествии года Тарквина бы избрали?
Саймак перестал вертеться и пристально посмотрел ему в глаза.
– Ну, ведь кого-нибудь бы выбрали.
Горячая ванна, как последняя привилегия осуждённого, оказалась приятным и весьма забавным развлечением. Джека не смутил тот факт, что за процессом мытья наблюдал стражник, рука которого на всякий случай лежала на эфесе меча. Совершенно напрасно: схваченный преступник уже достаточно набегался.
Джек не стал сопротивляться, когда появились две девушки, промыли края свежей раны и принялись в четыре руки намыливать ему голову. Они трудились с безразличным усердием, не допускающим никаких
