Конфайнмент (СИ) - Тимофеев Владимир

Расстояние до танка Митрос определил метров в триста.

«Эх, была бы семёрка, достали бы», — шепнул внутренний голос.

Что имелось в виду, капитан понял чуть позже, когда прилаживал гранатомёт на плечо. Про новые советские РПГ-7 он уже где-то слышал, и по слухам их ТТХ вполне позволяли уничтожать бронетехнику на дистанции в несколько сотен метров. «Двойка», конечно, была похуже. Прицельная дальность сто пятьдесят, да и то — из-за невысокой начальной скорости гранаты реально попасть в цель можно было лишь на дистанции вдвое меньшей.

Сейчас, правда, благодаря тому, что стрелять приходилось сверху, дальность вероятного поражения увеличилась, но всё равно — ненамного.

«Для ББМ хватит», — успокоил невидимый собеседник.

Митрос не возражал. Сквозь выбитую балясину пространство внизу отлично просматривалась, и оба броневика были перед ним, как на ладони.

Отжав планку-предохранитель, капитан поймал в прицел корпус ближайшей машины, задержал на секунду дыхание и плавно нажал на спуск.

В ушах громыхнуло так, что Митрос чуть не оглох.

Миг, когда граната достигла цели, он пропустил. Дымом заволокло едва ли не половину крыши, и только по грохоту взрыва капитан понял, что не промазал.

«Валим!» — скомандовал голос.

Димитриос с ним опять согласился. Дымный порох, используемый в вышибном заряде, демаскировал позицию так, что не обнаружить её теперь мог только слепой.

Шквальный огонь обрушился на балюстраду уже через пару секунд. Митрос еле успел спрыгнуть на нижнюю часть кровли. О том, чтобы подбить второй броневик, не могло быть и речи. Нового шанса противник вряд ли уже предоставит, к тому же и сумка с выстрелами осталась у парапета, а без неё РПГ превращался в обычную палку с ручкой — драться можно, пальнуть нельзя.

Однако и одна уничтоженная ББМ значила многое. Враги теперь будут злее и, скорее всего, решат, что архиепископ до сих пор во дворце. Понятно ведь: только дурак станет защищать опустевшее здание?

«А почему, кстати, они решились на штурм так рано? — мелькнуло вдруг в голове. — Откуда им было знать, что архиепископ прибыл раньше обычного?»

От внезапно возникшего подозрения Митрос похолодел.

«Кто?! Кто мог сообщить об этом мятежникам? И, главное, как?»

Все ведущие из дворца линии связи, кроме аппарата самого президента, прослушивались оперативным дежурным, и, значит, утечка произойти не могла, её сразу же обнаружили бы…

«Дежурный», — подсказал голос.

По лестнице Митрос буквально слетел. Ещё десяток секунд понадобилось, чтобы добежать до Центрального. Рванув дверь, он вихрем ворвался в дежурную комнату.

— …да-да, господин полковник. Он сказал: в Троодо…

— Сука!

Увидев направленный на него ствол, связист оторвался от телефона и дёрнулся к пистолету.

Капитан успел раньше. Очередь из штурмовой винтовки перечеркнула предателя, он повалился на пол рядом с упавшей трубкой.

Лейтенант Смирниадис лежал у окна. Ничком. Он был убит выстрелом в спину.

На улице грохотали взрывы, раздавался треск пулемётных очередей, но, странное дело, по окнам дежурки никто не стрелял, и Митрос теперь понимал, почему.

Выскочив назад в коридор, он бросился было к приемной, но в ту же секунду оттуда ударило пламенем. Прямое попадание из танковой пушки не оставило оборонявшимся там никаких шансов.

«Сообщить, что мятежники знают, куда отправился архиепископ… Послать с донесением кого-нибудь из бойцов … Кого?..»

«Сам!» — раздалось в голове.

Да, это был единственный выход.

Искать некогда. Надо бежать самому.

Пусть даже его потом обзовут трусом…

— Дядя Митрос! Дядя Митрос!

Димитриос помотал головой, выплюнул набившуюся в рот кирпичную пыль и обернулся на голос.

— Анна?! Ты что здесь делаешь?

— Дядя Митрос! Я их всех вывела! Вот!

— Немедленно уходи!

— Но я же только спросить!

— Что?!

— А… — девочка бросила быстрый взгляд на приоткрытую дверь. — Папа сейчас там, да?

— Нет! — соврал капитан и, подхватив Анну под локоть, потащил её мимо разгромленной президентской приёмной в западное крыло дворца. — Тебе надо будет кое-что сделать… И это будет сейчас самое важное… Важнее всего… — приговаривал он, не останавливаясь.

— Да что, дядя Митрос?! — не выдержала дочь погибшего друга, когда они, наконец, очутились на лестнице.

— Ты должна… — спустившись на полпролёта, капитан внимательно осмотрелся, — как можно скорее добраться до Храма Архангела Михаила.

— До Трипиотиса? На Солонос? — уточнила девочка.

— Да. Найдёшь там отца Никодима и скажешь ему… — Димитриос спустился ещё ниже и выглянул в окно первого этажа, — Его Высокопреосвященство отправился в Троодос, но там ему оставаться нельзя…

Капитан аккуратно отворил наружную дверь и вышел на улицу. Проход, по которому двадцать минут назад эвакуировали архиепископа, пока оставался открытым, мятежники до него ещё не добрались…

— О Троодосе путчистам уже сообщили, — продолжил Димитриос, махнув Анне рукой: давай, мол, сюда. — Скажешь, что лучше всего сразу поехать в Пафос, там безопаснее. Поняла?

— Да, дядя Митрос! Я всё передам.

— Хорошо. А теперь иди строго за мной и, если начну стрелять, сразу падай…

Площадка между зданием и забором была заставлена какими-то бочками, кадками с пальмами и штабелями стройматериалов. До калитки в заборе надо было пройти метров сорок. Дальше — крутой спуск по узенькой лестнице, мимо старых акаций, а там уже и дорога…

Спокойно удалось преодолеть только половину пути. На третьем десятке шагов одна из кадок вдруг покачнулась, и из-за едва не упавшей пальмы выскочил, чертыхаясь, солдат со «Стеном» в руках. Сделать он ничего не успел — капитан срезал его двумя точными выстрелами. Через секунду над головами прогремела автоматная очередь. Из сложенных возле прохода мешков что-то посыпалось.

— Ложись!

Рухнувший на землю Димитриос перекатом ушёл с линии предполагаемого огня и несколько раз пальнул наугад.

За пальмами кто-то болезненно вскрикнул.

Анна осталась стоять. Она словно бы впала в ступор, забыв обо всём, что ей говорил дядя Митрос.

— Ложись, я сказал! — рявкнул мужчина.

Очередной появившийся из-за бочек и кадок мятежник вскинул оружие и направил его прямо в замершую перед ним девочку.

— Нет!

Невероятным усилием капитан заставил себя рвануться вперёд и сбить спутницу с ног.

Два выстрела прозвучали одновременно.

Враг выронил автомат и опрокинулся навзничь.

Капитан попробовал приподняться на локте и… штурмовая винтовка будто сама собой выскользнула из внезапно ослабших пальцев. Тело почему-то не слушалось, правый бок жгло огнём.

— Дядя Митрос! Дядя Митрос! — упавшая, наконец, девочка теребила Димитриоса за плечи, пытаясь поднять.

Поняв, что сил ей не хватит, она попросту оттащила бойца к ближайшему штабелю.

— Дядя Митрос! Не умирай! Пожалуйста…

Капитан с трудом разлепил засохшие губы.

— Беги… к Трипиотису… передай… в Троодос нельзя…

Девочка всхлипнула.

— Я сказал… беги… Это приказ… Обо мне… не волнуйся… Плен… это не смерть…

Анна ещё раз хлюпнула носом, но всё-таки отпустила Димитриоса. Неловко поднявшись, она побежала к выходу. Возле калитки девочка обернулась и показала капитану два пальца, выставленные буковкой «V».

Когда она скрылась, Димитриос медленно подтянул руку к прилаженной на поясе кобуре и попытался достать пистолет. Он знал: после всего случившегося в живых его не оставят.

Пистолет Митрос достать не сумел — просто не смог отцепить кожаный ремешок.

К «счастью», отстреливаться не пришлось.

Из-за бочек вылетела «лимонка» и упала в метре от штабеля.

Митрос устало вздохнул и прикрыл глаза.

«Прощай… друг», — прошелестело в сознании.

— Прощай… братишка, — тихо пробормотал капитан.

Взрыва гранаты он уже не услышал…

Глава 7

Несколько отпечатанных на машинке листков Степан Миронович изучал до глубокой ночи. Он даже дверь в кабинет закрыл на замок, чтобы никто не мешал. Хотя и жена, и сын давно привыкли к тому, что если глава семейства заперся в комнате, его лучше не беспокоить.