Владимир Лещенко - Торнан-варвар и жезл Тиамат

– Сто монет, – чуть не плача, сказал торгаш.

– Двести, – отрезал Торнан.

– Ну хоть сто пятьдесят…

– Звать патруль?…

– …Вот так, – спустя полчаса, пересыпая в ладонях серебряные кругляши, обстоятельно излагал Торнан. – Семьдесят монет – это твои, Марисса, да еще добавим тридцать – за понесенное оскорбление. Тридцать монет добавим в кошель тебе и мне. Тридцать – Чикко, заслужил. Ну а десять я предлагаю потратить в хорошем трактире, чтобы отметить победу над злокозненным мошенником. Будет знать, как людям головы дурить!

– А если б он уперся, ты и в самом деле стражу начал бы звать? – Девушка все еще не верила своему счастью – и оно было не только в отобранных назад монетах, но и в восстановленной чести храма. – Вдруг бы он понял, что мы его водим за нос?

– Не понял бы, – улыбнулся ант. – Уж поверь мне, я таких повидал: такие, как он, надувалы мелкие, себя умнее всех считают, – а все прочие для них так, овцы для стрижки и шашлыка. Ему даже в башку не взбредет, что его самого могут обжулить!

– Слушай, Торнан, – вдруг сказала Марисса. – Давно хочу тебя спросить – вот ты так складно говоришь, как будто в храмовой школе учился, так ловко все обдумываешь, и вообще такой… – Она неопределенно щелкнула пальцами. – Ты бы и при королевском дворе не оплошал, наверное. Откуда ты этого набрался? Ведь ты же из диких земель – не обижайся, конечно…

– Ну, – Торнан пожал плечами, – я ведь все-таки с шестнадцати лет среди цивилизованных людей обретаюсь. Да и вообще, с чего ты взяла, что я из диких земель? У нас, между прочим, есть и города – пусть не такие, как тут, – и купцы, и ремесленники, и жрецы, и священные книги, и летописцы.

Тут он не погрешил против истины – все это в королевстве антов имелось, и включая и летописцев – в количестве одного: беглого жреца-недоучки из Хемлина, который и обучил Торнана грамоте.

– Надо же, – простодушно сказала девушка, – а я-то думала, что твой народ такие же дикие охотники, как норглинги.

– Нет, мой народ не охотники, – произнес Торнан. – Мы пастухи и земледельцы. Как, кстати, и норглинги, – но те еще и рыбаки. Нет. охотники тоже есть, как и везде.

– Норглинги – земледельцы? – переспросила Марисса. – Эти волколаки, богами проклятые?

– Они в набеги ходят не потому, что так уж любят воевать и грабить, – пояснил Торнан. – Просто у них на Драконьем полуострове мало земли, и она не может прокормить всех. Если бы кто-то из владык Логрии понял это, и вместо того чтобы непрерывно посылать туда карательные флоты и тратиться на Стражу Севера, выделил бы им какие-нибудь залежные земли для поселения, то получил бы отличное войско и верных подданных.

– Ну уж нет! – возразил Чикко. – Только пусти сюда этих варваров, и лет через сто они так размножатся, что нам, логрийцам, от них житья не будет! А вместо королей будут править ихние эрлы.

Торнан улыбнулся про себя: как совершенно машинально маг причислил себя, родившегося в еще более далеком крае, нежели он, к лограм! В их компании местная уроженка лишь Марисса, да и та, судя по высоким скулам и чрезмерно широкой для местных женщин кости, не чистокровная.

– Ты еще скажи, и у норглингов города есть! – все еще сомневалась Марисса.

– Есть, – подтвердил Торнан. – Два – точно есть. Тимсталь в Вентийском море и Бранн в океане.

Марисса помотала головой:

– Все равно не поверю. У них и богов настоящих нет: Косматый, Одноглазый, Костлявая Старуха – Мать Троллей. Гадость несусветная! – Марисса сплюнула. – Так что, пойдем ужинать?

Однако планам их не суждено было осуществиться. Появился хозяин и сообщил, что к ним пришли.

При виде посетителей все трое вмиг забыли об ужине. Это были стражи во главе с человеком, на груди которого был семиугольник, правда, не серебряный, а (что еще за новости?) золотой.

– Идемте с нами, – сказал рослый. – С вами желают поговорить.

– Разве мы совершили что-то противозаконное или кого-то обидели? – поинтересовался Торнан.

– Противозаконно спорить со стражей, – сообщил седоусый.

– Мы что, арестованы? – спросил Торнан, и рука его автоматически потянулась к рукояти меча.

– Твой слуга дурно воспитан, почтенная Марисса, – сообщил «золотой» капитан оторопевшей девушке. – Ведь я говорю с почтенной Мариссой, послом храма Тиамат в Корге? Тебя вместе со спутниками приглашают во дворец, чтобы вы поприсутствовали на еженедельном ужине нашего государя.

– Тогда другое дело, – сказал Торнан. – Пойдем. Про себя же подумал, что манера приглашать на пир к местному царю тут не очень-то вежливая.

ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ

Края эти от века считались неспокойными. В народе говорили, что боги, изгоняя расплодившуюся сверх меры в Черную Эру нечисть, пришли сюда в последнюю очередь, оттого тут и осталось много такого, чему быть под солнцем не след. А уж Тарская волость, и особенно урочище Болотный Бор, что совсем недалеко от диких лесов итваков, за которыми живут анты и собакоголовые люди, отличалась особенным количеством нечисти. В реках водились рыбы с козьими головами, в лесах видели кикимор.

Самые мрачные легенды рассказывали в здешних лесных селах. Говорили, например, что где-то в самой глубокой чаще стоит черный истукан, высеченный из камня, такого прочного, что ни одним молотом не отбить даже маленький кусочек. Ночами к нему слетаются совы и устраивают вокруг кутерьму, словно роящиеся пчелы – и крик их разносится на мили вокруг.

Но с недавних пор творилось вообще Тиамат знает что!

В селах мычали со страха коровы, выли собаки, кошки приходили в ярость и тревожно теребили хозяев. Повсюду кисло свежайшее молоко; огонь в очагах то и дело вспыхивал зелеными и синими отблесками; в небе днем и ночью кружили зловещие черные птицы.

И народ лишь в страхе обмирал, не зная, что делать.

Но не все жители горевали.

…Полная Луна ярко освещала обширную поляну. В середине ее возвышался черный остроугольный менгир, вершиной устремленный к синеватым точкам звезд.

А вокруг камня собралась изрядная толпа – человек в полсотни или около того. Тайными лесными тропами пришли они сюда, иные проделали немалый путь, дабы в это полнолуние собраться в сем тайном месте.

По знаку одного из собравшихся, на поляну выскочили голые девицы, распустив косы, взялись за руки и закружились в хороводе под треск барабанов и выкрики толпы.

А затем из толпы выступил человек в страшной клыкастой маске. Над головой он поднял блеющего от страха черного ягненка, которого держал за ножки. Затем последовал мощный рывок, короткий крик несчастного создания, и вот уже в руках служителя тьмы болтаются две половинки тушки. Кровь залила маску и могучую волосатую грудь. Сборище завыло и захохотало, приветствуя жертвоприношение.