Александр Бушков - Пленник Короны
– Юж-Крагт, – сказал Сварог, мысленно попросив извинений у погибшего авиатора.
– Род занятий?
– Авиатор.
– Место рождения?
– Некушд, – уверенно выдал Сварог название единственно знакомого ему помимо столицы города.
Виконт щелкнул тумблером на столе, наклонился и повторил полученные от задержанного данные, тщательно артикулируя звуки слова в торчащий из столешницы небольшой рупор. «С картотекой сверяется, – понял Сварог. – Оперативно поставлено дело, ничего не скажешь, мастеру охранителю понравилось бы». А может, уже понравилось. Рошаль ведь тоже где-то здесь…
– Как насчет покурить? – спросил Сварог.
Гальвиг-Тарэ молча выдвинул ящик стола, достал из него короткую глиняную трубку, уже набитую табаком, пододвинул по столу к Сварогу.
В кабинете воцарилось молчание. Виконт, вероятно, ждал ответа на запрос, Сварог же заполнил это время раскуриванием трубки. Табачок оказался далеко не лучшего качества. Дерьмовенький, прямо скажем, табачок. Однако наколдовывать себе сигарету отменного качества он не стал – прикуривать от телескопической электрозажигалки как-то не тянуло…
…Сварог пришел в себя, когда его готовились выводить из автомобиля, очнулся от едкой вони. Замотал головой, рукой отстранил чужую руку с ваткой, пропитанной нашатырем. Потом его провели двором, завели в какую-то дверь, повели коридорами, в глазах еще плавал туман, а ноги подкашивались. Окончательно он пришел в себя только на лестнице, на жутко гремящей под шагами металлической лестнице, ведущей куда-то вниз. И обнаружил, что отключенное на время сознание отключило и личину, которой он был прикрыт. И теперь он снова для всех стал прежним Сварогом, а стало быть, и Рошаль выглядит так, как ему и положено от природы. Ай-ай-ай… Правда, Рошаля он не видел, где он, что с ним – никакого понятия. И вообще…
Задребезжал электрический звонок, Гальвиг-Тарэ поднял наушник. Какое-то время слушал, что ему говорят, что-то записывал. Потом отложил наушник, отложил карандаш, сцепил руки на столе и воззрился на Сварога.
– Любопытно. Премного интересного о вас сообщают, авиатор Крагт. Служба в Унии Авиаторов, суд офицерской чести, изгнание из рядов, далее занимался контрабандой, делом увлекательным и доходным, но, увы, насквозь противозаконным. Вы сами-то все свои подвиги помните? Например, за вами числится угон личного аэропила советника Гай-Дрода, поставка оружия «бархатным повстанцам»… Да-а, биография у вас богатая. Какой-нибудь безусый юнец позавидует столь насыщенной приключениями жизни… Тут, я смотрю, еще и нападение на сотрудника Каскада, как раз-таки в Некушде, еще много всего… Можно опустить незначительные подробности и перейти к самому любопытному. А самое любопытное заключается в том, что вы – покойник, мой дорогой. Да-да, самый что ни на есть мертвец. Причем пребываете сейчас на леднике городского морга.
«Нет, ну оперативно же работают, суки! – не без восхищения отметил Сварог. – А я-то наивно рассчитывал, что факт смерти бедняги Южа им еще неизвестен…»
– Передо мной же, как следует понимать, восседает не телесная оболочка, а призрак, фантом. Признаться, всякого я нагляделся из этого кресла, но разговаривать с призраком как-то не доводилось. Следует отметить, отличный из вас призрак вышел. Не покачиваетесь в воздухе, не пытаетесь раствориться, не пугаете меня завываниями. А интересно, как призраки терпят боль?
Сварог пускал дым, не перебивая этот поток красноречия. Благо, его ни о чем больше не спрашивали. Его пока лишь готовили к обстоятельным расспросам, создавали у него соответствующее настроение, короче говоря, обрабатывали.
– А нужны ли крайние меры? – задал виконт риторический вопрос. После чего заговорил помягчевшим голосом, голосом доброго, но крайне уставшего человека: – Если бы от нашего с вами разговора не зависели судьбы тысяч людей, я бы и не помышлял о применении к вам второй и даже третьей степени интенсивности. Поверьте, я знаю, что такое боль… Но за мной стоят людские судьбы. Судьбы наших матерей, отцов, сыновей, дочерей, соседей. Мне, поверьте, иногда становится страшно за них.
Он тяжко вздохнул.
– Давайте посмотрим на факты. А факты неоспоримы. Факты просто убийственны для вас. «Боро-четыре», – Виконт снова похлопал по «амперметру», – удостоверил применение вами магии. А вдобавок, визуально установлено, что вы пребывали в чужом облике, созданном с помощью заклинаний. Свидетелями тому были не только сотрудники Каскада, но и рядовые горожане, видевшие, как исчезает ваше фальшивое обличье и проявляется истинная внешность. Считайте, что факт противоправного деяния доказан. Поскольку любые магические действия на территории Короны запрещены, то считайте, что приговор суда вам уже вынесен. Смертная казнь. И подумайте еще вот о чем. Каким бы именем вы не прикрывались, мы рано или поздно доищемся правды – тогда пострадают и ваши родственники. Ни за что пострадают. Мне почему-то кажется, что вы разумный человек, что вы не из тех, кто готов пожертвовать собой ради абсурдных идей и ради преступника Визари, одержимого идеей власти… О да, я знаю, что вам внушали! Что магии подвластна сама смерть, что ваши соратники, когда их число превысит число не Иных, вернут вам силой коллективного колдовства прежнюю личность и память о прошлом… Соблазнительные идеи. На что еще ловить человеческие души как не на возможность победить смерть?.. А вы никогда не задумывались над таким простым вопросом: отчего, при всей заманчивости этих идей, поклонники магии вот уже много лет пытаются расшатать основы Короны, а Корона стоит, крепнет и расширяет свои владения? Да оттого, что люди знают, что на самом деле несет им ваша магия. Убедились. Уверились, что не пусты слова ученых о том, что любое магическое действие, даже самое простенькое или направленное на сиюминутное благо, требует жертву. Закон весов срабатывает всегда: если одна чаша поднялась, другая должна опуститься. Пусть одному ваша магия приносит удачу, выздоровление или мешок денег – другой человек расплачивается за это, расплачивается несчастьем, страданием или… или смертью. Люди уверились, что большинство обрушивающихся на них бед порождены кем-то, кто сейчас на другом конце света, на каком-нибудь острове или в соседнем доме произнес заклинание или начертал на стене пентаграмму. И никто не желает стать пушечным мясом для чьего-то благополучия…
Сварог вспомнил цепочку необъяснимых смертей этого дня. Черт, если сидящий напротив человек прав, то выходит, он, Сварог, спровоцировал гибель случайных людей? Создал какую-то паршивую сигарету – погиб Крагт, создал личины – погиб студент. И всякие наваждения и необъяснимости, вполне возможно, порождены его магической деятельностью, которой он возмутил какие-то сферы, что-то нарушил в равновесиях и попрал законы сохранения чего-то там… Неужели это правда?
