Аллира - Александра Лисина
Потеряно застыв на краю равнины, я беспомощно оглянулась на Рума, только сейчас отчетливо сознавая, что случайно втянула в свои проблемы целую уйму народу, которому это, в общем-то, совершенно ни к чему. Тот же Ширра вполне мог добраться домой и без моей компании. Эльфы опять же, Лех и его побратимы… по сути, им не должно быть до меня никакого дела. Однако они все еще рядом. Заботятся. Переживают. Оберегают, хотя в принципе могли бы этого и не делать.
Почему?
– Все в порядке? – тихо спросил Беллри, закончив с шалашом и подойдя ко мне почти вплотную.
Я мельком оглянулась: шалаш получился совсем небольшим и явно был рассчитан на одного человека. Как думаете, долго ли я соображала, для кого они его делали?
И это было неправильно. Необъяснимо. Ненормально, я бы сказала, даже несмотря на преклонение остроухих перед Ширрой.
– Трис? – не дождавшись ответа, переспросил Беллри. – Что-то не так?
«Да все не так!» – захотелось крикнуть ему в ответ, но вместо этого я лишь внимательно посмотрела на стоящего рядом эльфа.
Странно: в его взгляде не было ни малейших сомнения или колебаний. Только тревога и беспокойство. За меня. И ни мига сомнений относительно того, что они сегодня сделали.
«Как же так вышло, что сейчас ты стоишь передо мной и ждешь ответа? – молча задала я мучивший меня вопрос. – Как получилось, что ты смирился с моим присутствием? Когда-то ты ненавидел меня, презирал и был готов убить за малейшую оплошность. А теперь стоишь напротив и терпеливо ждешь моего ответа… Зачем, Беллри? Что заставляет вас идти вперед? Ради чего рискуете? Ведь ты очень молод для эльфа. Силен, хорош как воин. Капризен и непримирим, как вся ваша раса. Если тебя не ранить, вы с Шиаллом можете прожить еще сотни лет, прежде чем время оставит на ваших лицах хоть какой-то отпечаток… Так зачем же? Неужели из-за Ширры? Разве он может требовать, чтобы вы подвергали себя такому риску?»
У эльфа вдруг расширились глаза.
– Нет, – неожиданно прошептал он, опуская голову. – Ты ошибаешься: это не ради него.
Я вздрогнула, с внезапным ужасом понимая, что никогда прежде не интересовалась: а владеют ли наши остроухие магией? И тут выясняется, что все не просто так, потому что он услышал меня, как Лука недавно! Маленький мальчик-маг, у которого так рано открылся столь редкий дар!
«Двуединый!» – охнула я, непроизвольно отшатнувшись.
«Не бойся… пожалуйста, не надо! – так же молча взмолился эльф, примиряюще выставив руки. – Я не причиню вреда! Жизнью клянусь, что не пораню!»
Меня ощутимо затрясло: маг! Здесь, совсем рядом! Среди бессмертных, я знаю, таких немного. Еще меньше, чем среди людей. Но для остроухого народа каждый такой маг настолько ценен, что его чуть ли не на руках носят. Почитают и уважают наряду с правителями эльфов, потому что магический дар открывается лишь у прямых потомков крылатых. По крайней мере, так говорил Рум. И вот один из них здесь? Высокомерный гордец Беллри, которого я не так давно придурком называла?!
«Беллри! Да что ж ты не сказал-то?!»
«Рано или поздно ты бы все равно узнала, – не слишком весело отозвался эльф. – Я лишь надеялся, что это не случится так скоро».
«А Лех знает?!»
«Нет».
«Что-о?!»
«Нет, – повторил Беллри, мельком покосившись на командира. – Никто не знает, за исключением верховного мага и начальника Торрота. Раскрываться не в наших интересах».
Мне стало совсем нехорошо.
«А как же Рес? Он ведь чует магию!»
«Шиалл меня прикрывает».
«Он что, тоже?!.»
«Нет, но у брата очень яркая аура, рядом с которой мои способности сложно заметить. Даже тебе удалось понять далеко не сразу».
«А Ширра?» – совсем растерялась я.
«От него ничего невозможно утаить».
«То есть он в курсе твоих возможностей?»
«Разумеется, – улыбнулся эльф. – Прошу, не бойся. Я не хотел тебя напугать. Просто это случилось так неожиданно, что я не сразу сообразил. Клянусь, что не причиню тебе вреда».
Клянется он…
Я зябко передернула плечами.
Вот так сюрпризы подкидывают мне Леховы приятели! Один магию чует, как кот – сметану, второй оказался ну очень высокопоставленным и уважаемым магом, третий – его родной брат, что значит – занимает положение не ниже, причем не только в своем лесу. Сам Лех – бессменный ведущий этого необычного гнотта…
Просто удивительно, каким чудом мы с Ширрой вписались в эту компанию.
– Мы уважаем твой народ не меньше, чем скорров, Трис, – безошибочно распознал мои переживания Беллри. – Ты молода, это правда. И пока не сознаешь, в чем твоя настоящая сила. Тебе еще многому предстоит научиться, прежде чем она станет доступной целиком. Быть может, пройдут годы или даже века. Но поверь, ты – истинная дочь своего народа. И я сделаю все, чтобы ты познала свою настоящую суть как можно скорее.
– Разве это так важно? – с сомнением покосилась на него я.
– Ты сама поймешь, когда придет время.
– Скорее бы оно пришло, это время. – У меня из груди против воли вырвался нервный смешок. – Потому в последние дни я только запуталась еще сильнее, чем раньше. Да еще и ты добавил сумятицы. Кто бы мог подумать, что в Приграничье спокойно разгуливает такая важная особа!
– Долг жизни священен для каждого из нас, – спокойно напомнил Беллри. – Правда, Леху я его уже отдал, но у меня с некоторых пор появилась другая причина, чтобы пока не возвращаться в лес и даже пропустить Элдиране. Эта причина – ты, Трис. Понимаешь?
– Нет, – честно призналась я, на что он странно улыбнулся и неслышно шепнул:
– Когда придет время, поймешь. А пока просто поверь – тебе нужно как можно скорее попасть к Летящим пикам. Там ты найдешь ответы на свои вопросы. И там обретешь свое настоящее имя.
Ну вот, понятно объяснил, называется!
Я разочарованно проводила глазами растворившегося в темноте эльфа и покачала головой.
Ясно одно: во-первых, Беллри знает, кто я такая; во-вторых, догадывается, где искать моих родственников; в-третьих, почему-то благоговеет перед ними так же, как и перед Ширрой; наконец, в-четвертых, твердо намеревается сдержать свое обещание и проводить нас с Румом до самых гор. Причем отчего-то кровно заинтересован, чтобы мое превращение закончилось как можно скорее. А еще, кажется, мой второй облик нравился остроухому гораздо больше, чем мне самой.
Ночь разбудила меня совершенно неожиданно. Примерно за пару часов до рассвета, когда, казалось бы, сон должен быть особенно крепким, а желание закрыть глаза и уронить голову на подушку – просто безумным.
Но мне, напротив, вдруг стало резко не до отдыха: какая-то странная мысль мелькнула на задворках сознания, заставила содрогнуться от омерзения и тут же исчезла, оставив ощущение
