Олаф Бьорн Локнит - Сокровища небес
– Только не говорит. Как Пушок, – хмыкнул Хисс. – Шутка, шутка! Не рубить, не колоть, не кромсать, – он задрал голову и тоскливо воззвал: – Ло-орна! У нас гость! Ар-Гийяд пришел!
Наверху хлопнула дверь, простучали шаги, и появилась Лорна – встрепанная и спросонья плохо соображающая. Она перегнулась через перила, оглядела зал, остановила чуть рассеянный взор на туранце и озадаченно спросила:
– Это что?
– Человек, – гордо сообщил Хисс.
– Вижу, что не пекудо… Откуда взялся?
– Он привел! – ехидно пояснил Хисс, тыча пальцем в Конана. – Вернее, они. Тут еще девочка.
– С добрым утром, – мрачно сказала Лорна. – Я-то по глупости обрадовалась, что вы, наконец, угомонились. Этот ваш Ар-Гийяд по-шемски хоть слово разумеет? Хисс, растолкуй ему, что обед у нас после седьмого колокола, завтрак положен только постояльцам, а комната стоит десять монет за день…
– Почтенный Ар-Гийяд все понимает, – с нажимом повторил туранец.
– Ага, – кивнула бритунийка. Подумала, почесала в затылке и рявкнула: – Райгарх! Поди сюда!
Какое-то время не происходило ничего, затем появился заспанный Ши. Воришка отсутствующе улыбнулся тавернщице и с подвыванием зевнул.
– Ты что, Райгарх? – с упреком спросила Лорна.
– Нет, я Ши, – ответил тот с обезоруживающей простотой. – Райгарх спит. Он бросил в меня сапогом и послал узнать, чего надо. Ой, а кто это? – Ши углядел в обеденном зале новое лицо.
Хисс пожевал губами, привыкая к звучанию непривычного имени, и, четко выговаривая каждый слог, произнес:
– Это Джерхалиддин Раввани Ар-Гийяд… да простит меня Митра… из Султанапура.
– Из Аграпура, – поправил туранец. Хисс небрежно отмахнулся:
– Да все едино… В общем, из Турана. Его Малыш нашел. Не знаю, где. И привел сюда. Не знаю, зачем.
– А по-шемски месьор Ар-Гийяд понимает? – вежливо уточнил Ши.
Ар-Гийяд зарычал и начал медленно подниматься из-за стола. Конан и Диери с двух сторон схватили его за свисающие рукава диковинного одеяния и усадили обратно.
– О-о, это серьезно, – пробормотал Ши. – Лорна, я пошел будить остальных.
– …А когда я уже решил, что нам конец, появился этот туранец, Джир… Ар-Гийяд. – Малыш, утомленный долгим рассказом, вздохнул и оглядел собравшихся, среди которых отсутствовал лишь один обитатель «Норы», а именно Аластор Кайлиени. Дверь в его комнату откликнулась на известие о странном пришельце душераздирающим стоном, после чего в обеденный зал вскорости выпорхнула свежая и жизнерадостная Феруза, прощебетавшая, что «Альс придет чуть позже». – В жизни не видел, чтобы человек так сражался. Это было потрясающе…
Туранец, восседая подобно орлу в середине длинного стола, надулся от гордости.
– Это было ужасно, – с тоскливым вздохом сказала Диери Эйтола. Ар-Гийяд неодобрительно покосился на нее. – Спору нет, он выручил нас из большой беды. Но голыми руками убить четырех вооруженных мужчин… Заколоть Советника его же собственным кинжалом средь бела дня, на оживленной улице… Бр-р.
Райгарх уважительно присвистнул.
– Ничего себе, – высказался Ши. Лорна спросила:
– А которого Советника он… э-э…
– Намира, – грустно сказала Диери.
– Ого! Племенной Жеребец допрыгался? – произнес чей-то голос. На лестнице, ведущей на верхний этаж, появился Аластор.
И узрел Ар-Гийяда.
Ар-Гийяд, в свою очередь, увидел Аластора.
На какое-то мгновение картинка словно застыла: Аластор с отвисшей от удивления челюстью, туранец, взлетающий в затяжном прыжке над столом, Райгарх, сцапавший за ножку тяжелый табурет, и все прочие, на чьих лицах нарисовалось выражение безмерного изумления. Затем с шумом, ревом и грохотом все пришло в движение.
– Вор! – надрывался Ар-Гийяд, опрокинув взломщика и пытаясь добраться до его горла. – Меч! Собак! Убью!
– Уберите от меня это! – задушенно хрипел Аластор. Джай доблестно рванулся на помощь, запутался в табурете и загремел. Женщины хором визжали. Конан на пару с Хиссом попытались оторвать неистового кочевника от его жертвы, однако хватка у Ар-Гийяда оказалась железной. Жертва тем временем сучила ногами и понемногу начинала синеть.
Только после того, как Райгарх с размаху сокрушил о бритый загривок безумного степняка несколько предметов обстановки, а остальные обитатели «Норы» навалились разом, гостя удалось скрутить. Аластор, сипя и кашляя, отлеживался у стеночки, вверенный хлопотам перепуганных девиц, покуда рычащего Ар-Гийяда со всем тщанием прикручивали к одному из подпирающих крышу столбов.
Туранец, попробовав на разрыв щедро намотанные вокруг его запястий веревки, сразу перестал вырываться и угрюмо притих, сверля Аластора злобным взглядом.
– Кх-х… – прошипел Альс. Феруза поспешно протянула ему кружку с вином – промочить пострадавшее горло. – К-какого демона… Кто его притащил, признавайтесь?
– Он! – одновременно возопили Хисс и Ши Шелам, показывая на Малыша.
– Точнее, мы вместе его привели, – потупилась Диери. – Так получилось. Мы не виноваты, правда, Конан?
Покрасневший Малыш со всем возможным достоинством произнес:
– Ну… э-э…
– Друзья мои! – неожиданно звучным голосом возгласил Аластор, вскакивая на ноги. – Простите меня, недостойного, если я чем-то провинился перед вами. Вы, должно быть, желаете моей смерти. Иначе как объяснить, что один проигрывает чужие деньги, а отдуваться приходится мне, второй ухитряется поссориться с милейшей Кэто – и все хлопоты опять на мне! – а третий приводит в дом воплощение демона Шеблы – Исторгателя Душ и натравливает не на кого-нибудь, а на меня!.. Малыш, откуда, во имя семнадцати Кругов Преисподней, ты его раздобыл?! И зачем он здесь?
Чувствовалось, что взломщик разозлился не на шутку…
Впрочем, за Малыша вступились, а когда он и Деянира с пятого на десятое повторили свою историю, Аластор только покрутил головой, взлохматил свою роскошную шевелюру и извиняющимся тоном произнес:
– Да, в самом деле… Не бросать же его там было, такого красавца. Но что я ему сделал, в толк не возьму?
– Ты вор, – громко и убежденно заявил туранец.
Альс поднял бровь:
– Да, и без ложной скромности скажу, что неплохой. Тебя, почтеннейший, зависть мучает?
– Ты украл у меня одну вещь… – глядя в потолок, начал Ар-Гийяд.
– Всего одну? И сразу душить? Да ты жадина, уважаемый! Что за вещь-то была?
– Он упоминал меч, собак, шакалов, – припомнил Ши. – Может, ты у него собаку свел?
– Сам ты собак, – гордо сказал Ар-Гийяд. – Этот паршивый шакал украл мой меч! За это он поплатится жизнью.
На лице Аластора появилось искреннее недоумение.
– Драгоценнейший, ты что-то путаешь, – твердо заявил он. – Оружие – не мой профиль. Может, кто другой украл? Похожий на меня?
