На грани искры - Дмитрий Соловей
— Не говорим никому, — поддержал я друга. — Мало ли, вдруг это тоже проверка? Нам же ещё какую-то учёбу пообещали. А там, глядишь, и на службу примут.
— Точно, в род Лирван! — отчего-то подумал Санни.
— К этим-то с чего? — не понял я.
— Они зелья продают, мы им нужны будем. И Правитель за нас похлопочет.
— Не сочиняй, — отмахнулся я. — С чего бы Правителю за нас хлопотать? Тем более у рода Лирван свой травник есть, — намекнул я на Рия.
Документы, медальоны и какие-то браслеты-пропуска на поступление в ту особую школу нам привезли через месяц. Строгий мужчина передал каждому комплект, заставил поставить подписи, подтверждая получение, и по капле крови на каждый документ капнуть, чтобы никто другой наши бумаги использовать не мог.
Этот же поверенный по делам Правителя снова напомнил: молчать, не рассказывать о большой привилегии. Да мы и не собирались.
Единственное, Санни попросил свой экземпляр документов, медальон и браслет спрятать в мешке. Бабушку он тоже не планировал извещать — мало ли, расстроится ещё. Она ведь не в курсе, что мы оказались причастны к аресту её дочери.
К слову, информации на этот счёт нигде не появилось. Никто не сплетничал, не обсуждал. Кумушек на рынке больше интересовали цены на новый урожай, а смерть советника уже подзабылась.
У нас же появились другие хлопоты и заботы. Всё, что посеяли весной на личных огородах, пора было собирать. И снова помогло моё особое видение.
Огород, оказывается, нужно было пропалывать, убирая сорняки. А мы всё в делах и заботах, как-то не до того было. Зато благодаря моему видению быстренько отсортировали растения с магией от ненужных, высушили и подготовили к сдаче зельеварам.
Эти важные дядьки приехали в середине осени. Ученики вынесли на площадку рядом с привратницкой столы и разложили свои запасы.
Мы с Санни в первый день приткнуть стол не успели. Зато внимательно наблюдали, как ведётся отбор трав, как зельевары выбирают и бракуют собранное. Не уверен, что они видели магию в растениях, но самой магией активно пользовались, то и дело кидая заклинания на кучки засушенных растений.
Каждый зельевар имел от двух до трёх помощников из числа бывших учеников нашей школы. Те ходили гордо задрав носы, демонстрируя, как им по жизни повезло. Они же катили тележки, куда сгружали выбранные магами травы, сушёные цветы и корешки.
Отбраковывали зельевары много, не стесняясь высказываться о нерадивых учениках.
— Гниль и плесень! Это что такое⁈ — возмущался один из магов, показывая на кучку травы, собранную братом Мерка. — И это выпускник школы⁈
Парень краснел и бледнел, слушая отповедь.
Пожилой маг ещё четверых учеников прилюдно отчитал, в итоге его тележка оказалась меньше всех заполненной.
Этот зельевар сразу бросался в глаза: долговязый, сутулый, с бледной кожей, будто редко видел солнце. Лицо у него было вытянутое, с впалыми щеками, а нос крючковатый, словно у хищной птицы. Он всё время морщил лоб и нервно перебирал пальцами длинные рукава своей мантии. И мантия у него была не как у остальных — не строгая тёмная, а выцветшая, в разводах и пятнах, будто пропитанная всеми зельями, какие он когда-либо варил.
Мы, готовясь ко второму дню этих своеобразных смотрин, переживали. Правда, тряслись и волновались все ученики первого года обучения. Наши растения отличались от собранных старшеклассниками. Помню, преподаватель нас уверял, что ничего сложного в плане сушки и хранения нет. Но кто его знает…
Тот вредный зельевар на первом же столе нашёл, к чему придраться. Отчитал парнишку, попутно охаивая всю школу.
Мы с Санни стояли примерно в середине ряда, и когда до нас дошла очередь, я уже мало что понимал от волнения. Не привык к такому прилюдному порицанию.
Санни же словно и не замечал приближающейся проблемы. Он красиво связал пучки трав белыми бантиками, изобразил пирамидку из склеенных картонных коробочек, куда ссыпал высушенные соцветия.
Не скажу, что выставили много. Некоторые ученики тоже на столы выложили лишь часть своих запасов, потому что всё не помещалось. У нас же на дне корзины осталось несколько пучков простых луговых трав, применяемых при простуде. Травки ничем не примечательные, многие их даже не брали. Я же выбирал чуть ли не по отдельному колоску, и только те, где искрились звёздочки.
В общем, дошёл наконец вреднючий зельевар до нашего стола, морду заранее скривил, рассматривая белые бантики. Презрительно так заклинание кинул, что-то на своём медальоне посмотрел. Повторил заклинание. Потом медальон снял и ближе к засушенным растениям поднёс. Постоял какое-то время, что-то соображая. А потом вдруг спросил:
— Кто из вас имеет отношение к ведуньям?
— Я, — неуверенно ответил Санни.
— Чувствуешь травы?
Санни молча кивнул.
Зельевар же, не говоря больше ни слова, стал сгребать разложенное в свою тележку. Всё снял со стола, а когда заметил под ним корзину, поинтересовался, что в ней. И те луговые травы забрал до последнего листочка.
По рядам учеников пошёл шум. Всех так удивило поведение зельевара, что они побросали свои столы и поспешили посмотреть, чем их травы отличаются от наших.
— Господин Энди, вы что, всё забрали у этих молодых людей? — подошёл ещё один маг. — Нам ничего не оставили.
— Оставил, — проскрипел зельевар. — Мне здесь больше делать нечего, а вы дальше копайтесь, выбирайте.
Стол и корзину мы поспешили убрать, освобождая место тем, кто надеялся ещё что-то всучить зельеварам. Школьный секретарь фиксировал забранное в тетрадку. Ученики отдавали травы бесплатно. Зато зельевары платили школе. Ну и репутация у учеников фиксировалась. Кто меньше всех получит баллов, тот больше будет работать на общественном поле.
Санни же выглядел не столько довольным, сколько задумчивым. Я тоже чувствовал, что произошло что-то важное — но что именно, сказать не мог.
Глава 12
Спросить нас про травы и узнать, как сушили, как собирали, разве что ленивый не подошёл. Крику и возмущений было много. Я так и не понял, в чём именно нас упрекали. Ладно бы нас обвиняли в создании зелья ночного видения, но ведь основная масса растений собиралась днём. И при чём тут личный огород и домик, отвоёванный у школы бабушкой Санни?
Секрет заключался в том, что я видел магию в растениях, но говорить об этом в очередной раз поостерёгся. Санни тоже заметил, что если столько возмущений случилось буквально на пустом месте, то опасаться стоит
