Последний Персидский поход - Дмитрий Старицкий
А над крышами солярный угар…
***
Титры: Анапа. Краснодарский край. СССР.
3 июня 1988 года
Когда молодожены, отягощенные двумя бутылками шампанского, пересекли границу участка Николая Ивановича, последний встретил их на лавочке - той самой, под увитой виноградом решеткой. Тесть «в квадрате» прихлебывал из горлышка «Жигулевское». По его лицу ничего нельзя было прочитать.
- Погуляли? – ласковым тоном приветствовал их он, - Пивка? Холодное!
Из этого капитан СПЕЦНАЗа Коля Кирпич сделал несложный вывод: дед все знает.
- Спасибо, у нас свое, - он вынул из пакета бутылку шампанского.
- По какому такому случаю?
- По торжественному, - Кирпичников снял фуражку, – Николай Иванович…
- Что – Николай Иванович? Между прочим, я потомственный кубанский казак, а знаешь, как у нас, у казаков, заведено было? Когда вроде тебя, такие вот… Подносит жених отцу невесты, тестю то есть, нагайку, и на колени встает. А тот его хлещет, сколько разумеет. Понятно?
- Понятно, Николай Иванович. Только я уже не жених, а муж. И еще: телесных наказаний для офицеров русской армии никогда не существовало, и даже для нижних чинов они были отменены в тысяча восемьсот семьдесят пятом году по Милютинской реформе. Слыхали?
- Слыхал, зятек, слыхал. А, между прочим, кабы не я, фиг бы вас зарегистрировали.
- То есть? – удивился Кирпич.
- То, что есть! Я, между прочим, депутат горсовета! Меня здесь знают и уважают. Когда мне позвонила Нора из ЗАГСа, я дал «добро». Предгорисполкома подпишет вашу «заяву» задним числом. Понравился ты мне… капитан! Да и нагайки у меня нет. Живи не поротый! И… осторожнее там! Маринка у меня одна… - он вздохнул, - Нельзя было по-людски? Ты бы хоть родителям позвонил. Живы?
- Отца нет. Мать есть, ей позвоню.
- Ладно, пошли в дом. Кстати…Олежка, Царствие ему Небесное – Николай Иванович перекрестился, - тут всем уши прожужжал, когда в отпуске был, какой замечательный у него ротный. Ты, то есть. По кличке «Киппич».
Разливая Шампанское по граненым стаканам, дед съехидничал:
– Извини, хрусталя не держим!
Николай Иванович накапал всем точно по 250 грамм.
- Дорогие вы мои! Марина и Коля! Я поздравляю вас! Будьте счастливы, ребята! Кстати, я свою Варюху взял точно так же. Пришел с фронта, в сорок пятом. Капитаном, как и ты. И морда наглая, вроде твоей. Шел мимо госпиталя. Стоит сестричка. Смотрю - ОНА! Схватил за руку, поволок в ЗАГС. Варька еще упиралась… Счастья вам, дурики!
Глава 5
***
Титры: Фарахруд. Провинция Фарах. Афганистан.
3 июня 1988 года
- Равняйсь! Смирно! Товарищ майор, личный состав батальона построен. Больных и арестованных нет.
Петрович, выслушивая рапорт начштаба майора Мертвищева, сохранял бесконечно угрюмое выражение лица.
- Здравствуйте, товарищи!
- Здр-р-р-авия ж-лаем, таарищ майор!
- Вольно!
- Вольно! – отозвался Мертвищев, снова «проглотив» полупочтенное присловье, которое, впрочем, легко читалось на его лице.
Петрович чего-то шепнул начштаба.
Тот скомандовал:
- Старшины! Парко-хозяйственный день - по плану. Офицеры – в учебный класс.
Офицеры поплелись в штабной модуль.
Их завели в «зал» для партсобраниий и совещаний.
- Товарищи офицеры! – подал команду Мертвищев.
Все дружно подскочили.
Вошедший Петрович был угрюм, как никогда.
- Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие…
- К нам едет ревизор? – бодро отозвался и.о. комроты-1, он же неудавшийся актер старший лейтенант Вася Белкин.
- Еще какой! Из самой Москвы. Сражу сразу: будут драть!
- За что?
- За дурацкие вопросы! Не приведи, Господи… Когда Кирпичников возвращается?
- Вроде, завтра… - Вася хмыкнул, и пожал погонами, - А, может, послезавтра.
