Объятия перламутра - Мелисса Дефи
– Отпустите меня!
– Отпустить? ― хмыкнула старуха. ― Мне семь сотен лет, я опираюсь на палку и не могу без помощи выйти из собственного дома, ― прошептал ведьминский рот. ― Аль Фригидус, ― вырвалось заклинание из ведьмы, и мое тело сковала чужеродная магия. ― Твоя кровь вернет мне грациозную осанку и крепкие ноги, вернет мне острое зрение и белые зубы.
– Что вы со мной сделали? Я не могу пошевелиться! ― Ноги приросли к земле, тело не слушалось, а ведьма уже поднесла свою гнилую челюсть к моей руке. ― Стойте! Нет! ― закричала я во всю глотку, но черные зубы все же впились в мою руку. Жар прошел по всему телу, меня затрясло, слезы градом полились от бессилия. Какая же я глупая! Госпожа Фортуна увела меня от сотни ведьм из деревни, а я попалась дряхлой старухе. В глазах начало темнеть, а в голове вдруг послышался смутно знакомый мужской голос: “Лили, держись! Я уже близко!”
Глава 13. Ловушка для дракона
ЛИЛИ
“Я уже близко” звучало в голове. Старуха отпрянула от меня и, не устояв, упала на песок.
– Ты истинная! ― прохрипела старая женщина, сверкая кроваво-красными глазами. По подбородку карги стекали капли моей крови.
Колдовские оковы спали, и я снова смогла двигаться. Не в силах стоять, я упала на колени и закрыла кровоточащий укус ладонью. Не знаю, сколько моей крови досталось ходячему трупу. Достаточно для того, чтобы мир вокруг словно погрузился в вязкое масло. Звуки, доносившиеся до меня, стали едва различимы, запахи пропали, язык высох. Лишь чудом удавалось удерживаться в сознании.
К нам сбежались островитянки. Охая и ахая, они принялись кружить вокруг нас, одно смазанное пятно перед глазами менялось другим, таким же размытым. Кто-то послал за жрицей. Не знаю, в какой момент мои чары спали, но я снова была в своей одежде.
– Лили, ты жива! Только держись! ― беспокоилась ящерка. ― Держись! Еще выберемся!
Одна из самых молоденьких женщин, та, что занималась детьми, села рядом со мной и произнесла заклинание над моей рукой.
– Аль вилнус сана, ― рана затянулась, и жгучая боль постепенно утихла.
– Спасибо, ― прошептала я, и девушка сверкнула улыбкой в розовых глазах, но тут же спрятала ее за маской безразличия. Послышались быстрые шаги.
– Разойтись! ― Из-за лиц островитянок показалась знакомая фигура. ― Как ты посмела! У тебя последние мозги ссохлись? Никто не вправе растрачивать кровь самородков попусту!
– Эту кровь нельзя трогать, ― прохрипела старуха, вставая и выпрямляясь во весь рост. Она скинула сотню лет, но все равно осталась глубоко в годах.
– Конечно нельзя! ― уперла руки в бока жрица. ― Кровь самородка слишком густая! Даже твой организм не выдержал бы, выпей ты все! Мы сварим зелье, и тогда хватит каждой из нас.
– Дурная! Ты ее не проверила! ― заорала старейшина, откидывая трость в сторону. ― Несите септарию!
– Драконий камень? ― ахнула жрица. ― Не может быть!
С двух сторон ко мне подошли ведьмы и подняли на ноги. Затем меня подвели к жрице, удерживая под руки. Ведьма повесила на мою шею веревку с увесистым бурым камнем, пронизанным светлыми прожилками. Как только септария коснулась моей груди, прожилки заискрились перламутром.
– Она принадлежит дракону! ― прошипела старейшина. ― Истинность уже пробудилась в ней!
Вокруг нас собралось уже не меньше двадцати слушательниц. Но, несмотря на это, в пещере повисла леденящая душу тишина. А старая ведьма, наслаждаясь вниманием, решила добить публику:
– Дракон уже летит за ней. Совсем скоро он ступит на остров!
– Батюшка Океан! Что же это? ― отовсюду раздавался шепот молодых сестер.
– Дракон не остановится ни перед чем, сожжет наш лес! ― запричитали старшие. ― Нашу деревню и нас тоже сожжет!
– Она наша погибель!
– Жрица, как же нам быть?
Голоса перекрывали друг друга. Паника охватила ведьм. В этот момент каждая для себя решала, бежать ей или прятаться.
– Ты правда истинная? ― послышался тоненький голосок Клео в голове.
– Нет. Здесь какая-то ошибка! Они опять хотят обхитрить меня, ― я замотала головой, не веря в происходящее.
– Что-то не похоже, ― усомнилась в моих мыслях хвостатая подруга.
– Я не истинная. Я с драконами-то впервые встретилась только пару дней назад, ― почему она мне не верит? Отчего в мыслях всплыл образ Рейнара? Память подкинула ощущение его нежных объятий и то, как он втирал в мою руку целебную мазь.
– Драконье пламя поглотит наш остров, ― продолжали охать старшие. ― Он не пощадит даже детей!
– Ну что за чушь! ― не удержалась я. ― Драконы мирные и разумные существа! Они знают общий язык, добры и воспитанны. Зачем кому-то сжигать целый остров? Пусть и безумный. Это ж сколько силы нужно!
– Истинная! ― жрица обратила на меня внимание. Ведьма ухватила мой подбородок крючковатыми пальцами и вгляделась мне в лицо. ― Почему ты не сказала?
– Нечего рот самородкам заклеивать, ― огрызнулась я.
– Оставляйте ее здесь! ― скомандовала предводительница безумных и грубо оттолкнула меня. Не удержавшись на ватных ногах, я свалилась. Сестры, что удерживали меня раньше, больше не решились трогать меня. ― Нужно бежать! В море! Уходить на дно! Только там наше спасение!
– Как была торопыгой пятьсот лет назад, так ей и осталась, ― фыркнула старейшина.
– Так нет же нам жизни без острова! Пропадем! ― вставила Ирида. ― Нужно дать бой! Дракон или нет, у него тоже найдутся слабые места!
– Уже нашлось, ― заметила старуха и посмотрела на меня. ― Единственное слабое место.
– Что ты предлагаешь? ― жрица умерила свой пыл и решила дать другим возможность высказаться.
– Мы устроим дракону ловушку! ― авторитетно заявила старейшина. ― У них принято совершать подвиг во имя любви. Пусть пройдет испытание, а как справится, так и пропадет, ― лицо злодейки не предвещало ничего хорошего, не только для выдуманного ею дракона, но и для меня.
– Некому за мной прилетать! Вы ошибаетесь! ― Я все еще сидела на земле, не в силах встать после потери крови. Тем не менее, тело само постепенно отодвигалось от безумной жрицы, кровожадной старухи и их подпевал.
– Сильна, но не обучена; прекрасна, но не опытна; хитра, но наивна, ― повторила старуха, неотвратимо надвигаясь на меня. ― Ты даже не знаешь правды о себе! Дракон прилетит за тобой, и, если найдет, то заточит в своей сокровищнице, и будешь куковать там всю жизнь, жалея, что я не всю кровь выпила у тебя сегодня.
На этих словах она
