На грани искры - Дмитрий Соловей
Женщина недовольно сморщилась, поправила шляпку. Провела ладонью мимо лица, принюхалась, потом с подозрением уставилась на запястье. Ну да, лёгкий растительный запах у нашего зелья имелся.
Потерла ладонь другой рукой и вроде бы успокоилась.
Для меня же потекли кажущиеся бесконечными минуты ожидания и беспокойства. Похоже, средство оказалось слишком слабым. Не действует через кожу. Онемевшие руки — это ерунда. У этих людей ноги в порядке, так что убежать мне вряд ли удастся. Тут ещё экипаж начал притормаживать, а потом и вовсе остановился.
— Госпожа, смотрите, здесь подойдёт? — открыл задвижку слухового окна возница.
А мадам сидит, глазами лупает и молчит. Вот тут-то я и сообразил, что средство, похоже, сработало. Мало того, я сам им надышался — еле двигаюсь! Но всё же сумел сказать:
— Да-да.
Старался подражать женскому голосу, но не знаю, как получилось.
Пока возница ждал сам не пойми чего, я свой мешок потрошить начал. Наткнулся на купленные перчатки — натянул. И маску на лицо надел. Пинцетом несколько капель зелья набрал. Потом, кряхтя как старый дед, с трудом дверцу экипажа распахнул. Вылезти наружу так и не смог, но хоть дверью прикрылся.
Возница подумал, что это его госпожа выходить собирается, подскочил помогать. И когда голову высунул, тут-то я ему прямо в глаза из пипетки прыснул!
Так удачно получилось, что и без всяких дополнительных ухищрений дядьку сразу дезориентировало. Он сперва за глаза схватился, потом видно попытался меня поймать, но я откинулся назад всем телом.
Руки-ноги слушались плохо, но я изо всех сил нажал на ручку противоположной дверцы и вывалился из экипажа на землю. Возница что-то возмущённо закричал, потом попытался оббежать карету, но запнулся и грохнулся.
Я же только и смог, что пипетку от себя отодвинуть да немного отползти в сторону.
Полежал какое-то время, маску стянул, подышал свежим воздухом, полюбовался полянкой в лесу, где мы остановились. Недалеко от нас просматривалась дорога, а этот пятачок, видимо, путники для отдыха использовали.
Прошло не меньше двух часов, как я смог нормально пошевелиться, сначала на четвереньки встал, а потом и вовсе выпрямился. Хорошее зелье получилось!
Пока лежал, прикидывал, что дальше делать. Можно бы и просто сбежать, но меня с Санни легко найти. Спросят у приказчика в ювелирной лавке, он и расскажет, что я про школу травников упоминал, дальше всё совсем просто. Второй раз в такую передрягу попадать не хотелось. Какие-то семейные тайны Санни и меня зацепили, значит, лучше сразу решить все вопросы и сдать этих людей стражникам.
Для начала, конечно, стоило себя обезопасить. Действие зелья через какое-то время закончится, так что процедуру лучше повторить. И на этот раз капнуть каждому прямо в рот, чтоб наверняка.
Возницу тоже вниманием не обошёл. Правда, сдвинуть этого здорового дядьку получилось с трудом, а уж о том, чтобы в экипаж его загрузить, и речи не шло. Пусть тут и валяется. В нашем лесу хищного зверья давно нет, его повыбили ещё в те годы, когда степняки на земли Правителя заходили. Так что оставил мужчину лежать, только ещё зелья добавил, чтоб надолго хватило.
Глазами он так яростно показывал, что обо всём думает, что мне аж не по себе стало. Убьёт, как есть убьёт, если снова ему попадусь!
С теми, кто в повозке сидел, взглядами не обменивался. Быстренько накапал зелья каждому на оттопыренную нижнюю губу и захлопнул дверку. И уже после этого снял с себя маску с перчатками.
Дальше мне предстояла не самая простая задача. Дома я иногда помогал отцу, но самостоятельно запряжёнными повозками не управлял. Теперь же выбора не было. Кони выглядели спокойными, дотянулись до кустов, пощипывали зелень, беспокойства не проявляли. Надеюсь, и дальше будут такими, даже если возница сменится.
С горем пополам, оцарапав бок экипажа о ствол какого-то дерева, я всё-таки вывел его на дорогу, а потом уже забрался на место возницы. Вопросы, конечно, у кого-нибудь возникнут, но я надеялся, что останавливать меня никто не станет. Если всё же это случится — так честно отвечу, что везу этих людей к стражникам.
Мне повезло ещё несколько раз. Во-первых, никого по пути в город я не встретил. А всё потому, что этот лес почти примыкал к нашей школе, и все в курсе, что в нем только школьникам и место. Вскоре показались знакомые места, и, не выезжая на большие улицы, я свернул к школе.
По плану, что я составил, пока лежал обездвиженный, здесь и буду дожидаться Санни. Чтобы не привлекать лишнего внимания, место возницы я освободил и какое-то время просто ходил вокруг экипажа.
Выходной день — ученики туда-сюда снуют: кто-то с прогулки возвращается, кто-то уходит. Меня, конечно, заметили, но ни я, ни экипаж подозрений не вызвали. Иногда за учениками, которые рядом живут, приезжали слуги, и повозки подолгу стояли у ворот.
Время близилось к ужину, а Санни всё не появлялся. Понятно, бабушка его накормит, вот он и не торопится. А я только позавтракал, обед пропустил. Но больше всего меня жажда мучила. Отойти никуда не мог, так что продолжал терпеливо ждать друга.
Наконец он подъехал на семейной коляске, что-то буркнул сопровождающему, поправил сумку за спиной и направился к входу.
— Санни! — окликнул я его и поманил к себе.
На лице друга сразу засияла радостная улыбка, но продержалась ровно до того момента, пока я не ввёл его в курс дела.
— Может, твоя тётя ничего такого и не совершала, — подвёл я итог. — Но меня схватили и увезли в лес.
— Нужно их зельем правды опоить, — сразу решил Санни.
— Они ни двигаться, ни разговаривать не могут, — напомнил я.
— Ах да! — сообразил он. — Тогда дадим зелье стражникам, и они их расспросят.
— И что мы скажем? Что сами его сделали? Это незаконно. К тому же хочу напомнить, что все цветки-времянки похитили в лагере, а у нас в зелье это один из главных компонентов.
— Скажем, что мне бабушка дала, — мгновенно поменял решение Санни, но тут же спохватился: — Нет, нельзя, её наверняка спросят.
— Заодно и нас заставят выпить наше же зелье и все наши секреты узнают, — вздохнул я.
— А без зелья ничего узнать не получится. — прикусил губу Санни, размышляя.
— Думаешь, мы единственные, кто может его изготовить? — усомнился я. — Речь идёт о смерти советника Правителя. Для такого дела
