Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых - Ольга Гордеева
— Странно, правда? — сказал он, поднимая ее и пряча в карман с выражением растерянности на лице. — Когда я спросил Грейга, в чем здесь хитрость, он долго и нудно грузил меня местной физикой.
— А остальное? — спросила Юлька.
— Остальное… — Саша вздохнул. — Остальному надо учиться. Впрочем, я не против. Грейг сказал, что пока перчатки мне будет достаточно.
Поздно вечером, когда уже полностью стемнело, Юлька по привычке вышла на балюстраду, тянущуюся вдоль внешней северной стены замка до самого храма Эрлен — Эрлениума, располагавшегося в Северной башне. Она делала это каждый вечер. Ей нравилось вглядываться в темное кобальтовое небо, вдыхать холодноватый осенний воздух, полный родных и чуждых запахов, вслушиваться в тишину, которой наполнялся оживленный в течение дня замок. Иногда к ней присоединялся Саша и они вместе молчали, думая каждый о своем или перебрасывались короткими репликами.
Нынешний вечер, безлунный и облачный, тихим не был: со стороны парка и хозяйственных построек доносились звуки шагов и приглушенные голоса. Юлька настороженно вгляделась в пахнущую сыростью тьму и поежилась — заросли вокруг замка неожиданно приобрели зловещие очертания. С северной стороны почему-то не оказалось ни одного светящегося окна… В нескольких жилых покоях, расположенных на самом верхнем этаже, окна тускло мерцали разноцветными пятнами уже привычных витражей, но сумрак они почти не рассеивали. Темнота навалилась, холодная и враждебная, со стороны черного парка потянуло сыростью и еще чем-то затхлым, отталкивающим. Она уже собралась было спрятаться за стены, в тепло и безопасность, и, повернувшись, уткнулась носом Саше в грудь.
— Я, пожалуй, погуляю, — сообщил он, делая шаг назад. — Что-то спать вообще не хочется.
Юлька кивнула, и он, дойдя до конца балюстрады, легко сбежал вниз по закрученной спиралью лестнице, заканчивающейся у входа в Эрлениум прямо перед одной из статуй рыси, новая перчатка тусклой искрой блеснула у него на поясе. Глядя, как он удаляется вглубь парка по чисто выметенной, но неровной дорожке, она вдруг почувствовала, как почти панический страх постепенно уходит, уступая место обыкновенной усталости. Сумрачный парк, пересеченный узкими дорожками-галереями, теперь казался ей обыденным и совсем не страшным: ветер шевелил верхушки аккуратно подстриженных кустов и деревьев, нес запахи влажной земли, травы, начинающих увядать листьев. Она передумала уходить, вдруг решив подождать Сашу, чтобы переброситься перед сном еще хотя бы парой слов, и, вглядываясь в темноту дорожек, неожиданно разглядела его — он стоял на том же месте, окаменевший, напряженный и настороженный, положив руку на пояс, туда, где висела перчатка.
Там, внизу, что-то изменилось. Ощущение опасности стремительно разливалось в воздухе, источник ее находился там, где остался Саша. Юлька заметалась по галерее, не зная, то ли кинуться на помощь, то ли закричать, она уже была готова сделать что-нибудь безумное, но вдруг увидела выступивший из сумрачных зарослей гибкий звериный силуэт.
Пятнистое пепельно-рыжее существо, в несколько раз крупнее настоящей рыси, изящное и опасное, с человеческими раскосыми зелеными глазами, светящимися в темноте, медленными шагами ступало по дорожке, надвигаясь прямо на Сашу. Он замер в оцепенении, на всякий случай убрав руку с пояса.
Рысь остановилась в полушаге от него и опустилась на дорожку, грациозно, по-кошачьи присев напротив, подняла выразительную хищную морду, с любопытством заглянув в глаза. Оцепенела на несколько долгих мгновений, изучая жертву; кончики изящных ушей лишь изредка подрагивали, да едва шевелилась рыжая пушистая кисточка на хвосте.
От страха за Сашу Юлька забыла, как дышать. Только потом она обнаружила, что стоит, вцепившись мертвой хваткой в перила и судорожно ловит ртом воздух. Сияющие изумрудной зеленью глаза Рыси неожиданно закрылись, она зажмурилась, как довольная кошка, встала, обошла его и не спеша поднялась по ступенькам крыльца, а затем оглянулась снова, еще раз бросив пристальный взгляд на ошарашенного Сашу. Он поклонился ей, по-местному приложив руку к груди. Глаза ее на мгновение вспыхнули ярким светом и потухли, она благосклонно опустила морду, словно принимая его поклон, и села у входа в собственный храм, повернувшись в сторону парковой аллеи. Юлька посмотрела туда же, куда был обращен ее взгляд, и увидела направляющегося к ней человека. Невысокий и худощавый, судя по смуглой коже и черным смоляным волосам, он был уроженцем знойного Ар Шамаля. Легко взбежав на крыльцо, он отвесил рыси шутливый полупоклон и открыл перед ней тяжелую дверь храма, и, дожидаясь, пока она войдет, неожиданно поднял голову вверх, встретившись глазами с Юлькой.
В следующее мгновение она, поймав его взгляд, почуяла жуть: его темные сумрачные глаза заглянули ей прямо в душу. Взгляд незнакомца, властный и холодный, имел почти гипнотическое воздействие. Юльке показалось, будто перед ней разворачивает кольца и начинает свой опасный танец гигантская змея. Ее потянуло вниз, туда, на крыльцо, и она непроизвольно наклонилась вперед, не в силах остановить вдруг вышедшее из-под контроля тело. К счастью, гость в это мгновение опустил голову, разорвав зрительный контакт, и обернулся на Сашу, по-прежнему стоявшего на боковой дорожке. Секунда, другая — и шаам решительно развернулся и сделал шаг следом за Эрлен, исчезая за тяжелой старинной дверью.
Саша постоял в оцепенении, а потом медленно побрел по тропинке куда-то вглубь парка, в настороженную и небезопасную темноту. Юлька еще какое-то время ждала его на галерее, потом, почувствовав тягостную усталость и опустошение, с трудом заставила себя двигаться к жилым комнатам.
В их общей гостиной тускло мерцал один непогашенный аэр. Румянцев сладко спал, положив голову на толстый фолиант.
* * *
— Знакомьтесь, — Грейг подтолкнул вперед высокого тощенького подростка-лэйсе, державшего под мышкой нечто громоздкое, чем-то напомнившее Юльке пляжный зонтик. — Это твой учитель полетов. Брес, девушку зовут Юлия. Расписание занятий на твое усмотрение.
Оглядев их обоих не без скептицизма, он резко развернулся и ушел.
Юлька и Брес уставились друг на друга с бесконечным недоверием. Взгляд мальчишки оказался колючим, не по-детски цепким и серьезным.
— Не поздновато учиться-то?
Она насмешливо прищурилась.
— Что, слабо?
Он развернулся и вразвалку, всей своей походкой демонстрируя превосходство, пошел в парк, махнув ей следовать за ним.
Днем парк производил совсем другое впечатление: ухоженный, подстриженный, с ровными чистенькими дорожками, он напомнил Юльке дворцовые сады Старой Земли. Брес увел ее куда-то в самый его конец, где обнаружился старый неработающий фонтан, в центре которого располагалась старая и обшарпанная статуя Ворона.
Брес развернул «зонтик». Это оказался комплект крыльев яркого синего цвета с черным и серебристым узором. Подозвав Юльку, он помог ей надеть непривычную полужесткую конструкцию, сопровождая процесс одевания неловкими комментариями.
— Ну вот, это твои собственные крылья, строго по росту и размеру. Ухаживать за ними будешь сама, потом объясню как.
