Зеленая жемчужина. Мэдук - Джек Холбрук Вэнс
– Вы вдохновили меня, ваше высочество! – воскликнул Тибальт. – Сегодня же начну приобретать этот полезный навык. – Он указал на нишу в глубине зала: – А здесь перед вами Эвандиг, священный трон королей Старейших островов. Мы стоим в присутствии древнего величия! Говорят, раз в год призраки рыцарей Круглого стола собираются в этом зале, чтобы возобновить старую дружбу. Что еще? Вы желаете остаться в этом зале? Здесь мрачновато, его используют только для торжественных церемоний.
– Нынешний совет государей состоится именно здесь?
– Несомненно!
– Где будет сидеть король Казмир? И где сядут король Эйлас и принц Друн?
– Этого я не могу сказать – такие вещи определяют главный сенешаль и герольды. Вы хотели бы посмотреть на что-нибудь еще?
– Нет, благодарю вас.
Тибальт провел Мэдук обратно через проход во Двор мертвых богов. Из вестибюля послышался гул множества голосов. Помощник сенешаля заторопился:
– Прошу меня извинить, я отлучился с поста! Кто-то прибыл – подозреваю, что это принц Друн с эскортом!
Тибальт убежал; Мэдук поспешила вслед за ним. В приемном зале она обнаружила принца Друна и трех тройских вельмож в компании короля Одри, принцев Доркаса, Вемуса и Джасвина, а также принцесс Клуары и Маэвы. Мэдук протискивалась через толпу придворных в надежде приблизиться к Друну, но безуспешно; король Одри уже увел куда-то принца и его свиту.
Мэдук медленно вернулась к себе в апартаменты. Там она нашла Кайлас, сидевшую в гостиной наподобие каменной статуи.
– Когда я вернулась, выполнив ваше поручение, вас уже не было, – сухо сказала Кайлас. – Куда вы ушли?
– Куда я хожу – мое дело, – ответила Мэдук. – Тебе не следует интересоваться такими вещами.
– Моя обязанность – вас сопровождать, – настаивала Кайлас.
– Когда мне потребуется твоя помощь, я об этом сообщу. А сейчас можешь удалиться в свою комнату.
Кайлас поднялась на ноги:
– Я скоро вернусь. Вам в услужение назначили местную горничную, она поможет вам одеться к вечернему банкету. Королева предположила, что я могла бы помочь вам выбрать подходящее платье из гардероба.
– Чепуха! – отмахнулась Мэдук. – Мне не нужны советы. Уходи и не возвращайся, пока я тебя не позову.
Кайлас вышла из гостиной раздраженными длинными шагами.
Мэдук решила одеться пораньше и, после непродолжительного колебания, выбрала платье из бархата «черная роза». Она заблаговременно покинула апартаменты без сопровождения и отправилась в Большой зал, надеясь встретиться с Друном до начала банкета.
Друна в Большом зале еще не было. К ней навстречу вышел принц Джасвин, младший сын короля Одри, темноволосый пятнадцатилетний юнец. Он проводил ее к столу и усадил рядом с собой; с другой стороны сидел принц Рэйвен Помперольский.
Наконец появился Друн. Его усадили с другой стороны стола, довольно далеко от Мэдук. Он успел переодеться – теперь на нем были темно-синий камзол и белая рубашка: простой костюм, гармонировавший с его светлой кожей и аккуратно подстриженными темно-русыми волосами. Он заметил Мэдук и приветствовал ее взмахом руки, но после этого вынужден был вести бесконечный разговор с принцессой Клуарой; даже в тех редких случаях, когда эта болтушка прерывалась, внимание принца отвлекала другая соседка, королева Линнета Помперольская.
Пиршество продолжалось, подавали одно блюдо за другим; через некоторое время Мэдук перестала даже пробовать кулинарные шедевры, предлагаемые стюардами. Стоявшие перед ней четыре бокала были заполнены двумя сортами красного вина, мягким белым вином и душистым зеленоватым вином. Бокалы эти наполняли заново каждый раз, когда Мэдук прихлебывала из них; наконец она перестала пить вино, опасаясь, что у нее закружится голова. Принц Джасвин умел поддерживать бойкую застольную беседу, в чем ему не уступал и принц Рэйвен, младший отпрыск короля Кестреля, брат достопамятного Биттерна, который не смог приехать в Аваллон в связи с приступами ревматизма и астмы. Несколько раз Мэдук замечала, что королева Соллас сосредоточивала на ней холодный внимательный взгляд; принцессе оставалось только притворяться веселой и беззаботной.
Наконец король Одри поднялся на ноги, тем самым показывая, что банкет закончен. Тут же из соседнего бального зала послышались тихие мелодичные звуки лютен и трехструнных скрипок. Мэдук поспешила извиниться перед принцами Джасвином и Рэйвеном, соскользнула со стула и побежала вокруг стола, чтобы оказаться поблизости от Друна. Но сперва ее задержал принц Вемус, пожелавший выразить восхищение ее внешностью и пытавшийся завязать разговор. Мэдук избавилась от него так скоро, как это допускалось правилами вежливости, но Друна уже нигде не было. Нет, вот он стоял, у другого конца стола! Мэдук стала возвращаться, но столкнулась по пути с Кайлас, с плохо скрываемым удовольствием передавшей срочное сообщение:
– Королева Соллас находит ваше платье неподобающим случаю.
– Королева ошибается! Можешь ей сказать, что меня это платье вполне устраивает.
– Но оно не устраивает королеву. Королева считает, что такое платье неприлично для неопытной девушки вашего возраста. Она желает, чтобы вы вернулись вместе со мной в ваши апартаменты, где мне поручено выбрать вам более скромное платье. Пойдемте, мы должны это сделать безотлагательно.
Мэдук жестко ответила:
– Сожалею о том, что королева недовольна, но уверена, что ты неправильно истолковала ее указания. Вряд ли королева ожидает, что я стану переодеваться посреди бала. Будь так любезна, не подходи ко мне снова. – Мэдук попыталась проскользнуть мимо, но Кайлас преградила ей дорогу: – Вы слышали инструкции королевы! Я их понимаю безошибочно!
Мэдук с трудом сдерживала раздражение:
– Объясни королеве, что мне было бы чрезвычайно неудобно переодеваться сейчас, особенно учитывая тот факт, что это платье мне вполне подходит.
– Не сказала бы.
– Так или иначе, отойди в сторону – мне нужно кое с кем поговорить.
– С кем именно?
– Какое тебе дело, Кайлас? К чему все эти вопросы? – Мэдук обогнула упрямую компаньонку, но к тому времени Друн опять пропал в медленном круговороте вельмож и придворных.
Мэдук отошла в сторону и встала у стены. Она смотрела по сторонам, переводя взгляд с лица на лицо. Над головой пылали тысячи свеч в красивых канделябрах, озаряя тысячи оттенков переливающихся роскошных нарядов – розовой марены и шафрана, стального синего и мшистого зеленого, лимонно-желтого, каштанового, умбры и нежно-розового. Сверкало серебро, мерцало золото, всюду блестели драгоценности. Лица плыли под люстрами подобно бледным медузам в пронизанной светом приливной волне – всевозможные разнообразные лица, каждое – символ скрывавшейся под его маской души! Но среди них нигде – ни справа, ни слева – не было лица Друна!
У самого ее уха послышался голос:
– Почему ты меня избегаешь? Разве я твой ненавистный враг?
Мэдук
