Противостояние - Вадим Юрьевич Панов

– Если что-нибудь случится, нам будет всё равно, – пожала плечами Сандра. – Но спорить не стану, решайте сами.

– Вот именно!

– Исайя, не дави на девушку, – с улыбкой попросил Райли. – Сандра, почему ты заговорила об этом?

– Всё просто, – ответила Конфетка. – Полёт «Чайковского» – это в первую очередь победители конкурса. Не будь нас, катастрофа вызвала бы намного меньше эмоций, ну, до тех пор, пока не стало бы известно об инопланетянах. А так всех интересовало, что случилось с детьми и выживут ли они… Вы сформировали спасательную экспедицию, пообещав родителям вернуть ребят домой. Другими словами, победители «Фантастического Рождества» – очень важные участники информационного сопровождения и будет логично, если кто-то из них станет героем опасной экспедиции в глубь корабля пришельцев – логично и полезно для красивой медийной картинки. – Пауза. – А выставить под софиты меня вы не сможете.

– Уверена, что не смогу? – прищурился Аллан.

– Вам не позволят, а я к этому не стремлюсь. Мне комфортно в тени.

– Если тебе наскучит заниматься IT, сможешь возглавить пиар-службу «Vacoom Inc.».

– Спасибо, Аллан, я подумаю.

Линкольн фыркнул, но промолчал.

– Я думал взять Октавию, – перешёл на деловой тон Райли.

– С точки зрения медиа – идеальный выбор.

– Но мне сказали, что она в хороших отношениях с Даррелом…

– Да, это так, – подтвердила девушка.

– А его я брать не собираюсь.

– Не хотите перегружать команду молодёжью?

– И это тоже, – не стал скрывать Аллан. – Брать одну только Леди неправильно, поэтому я размышлял над парнем ей в пару.

– Тогда какая вам разница?

– Я выбираю между Фрейзером и Хиллари.

– Чем они лучше Бесполезного?

Райли нахмурился, но через пару секунд понял, что Сандра назвала Августа кличкой, и рассмеялся:

– Кому он обязан прозвищем?

– Диккенс постаралась.

– Я так и подумал. – Райли помолчал, после чего объяснил: – У Даррела карьера уже состоялась. Он добился многого, но это его потолок, и однажды он станет очень богатым… пенсионером. Пусть это и случится, когда ему стукнет двадцать пять или тридцать. А у Фрейзера и Хиллари впереди большое будущее, возможно, политическое, и кому-то из них я крепко помогу.

– Цинично, – оценила Сандра.

– Такова жизнь. – Аллан помолчал. – Я могу попросить тебя поговорить об этом с Леди?

– И предложить предать друга?

– Нет, просто передать моё предложение. Можно с подробностями, которые я озвучил – я их не стесняюсь.

– Почему вы не хотите поговорить с Октавией сами?

– Мне кажется, ты сможешь изложить происходящее мягче. Но если Леди захочет услышать предложение от меня – пусть приходит, я открыт для разговора.

– Хорошо, Аллан, я поговорю с Октавией.

– Прекрасно. – Однако Райли не улыбнулся, как ожидала Сандра, остался серьёзен. – И раз уж мы об этом заговорили, скажи, кого из парней ты посоветовала бы взять?

– Пятого, – без колебаний ответила Конфетка.

– Почему?

– Хиллари здоровый, но слабый – внутри. А Пятый пойдёт до конца, будет ползти, но не сдастся и… Даже если он сломается, то не сразу.

– Уверена? – очень серьёзно спросил Аллан.

– Да.

Несмотря на то что Артур по-прежнему пребывал в коме, Анна на глазах становилась прежней: энергичной, приветливой, внимательной. Она много общалась, даже смеялась, охотно включилась в обсуждение собрания и лишь иногда на мгновение замирала, становясь грустной, но почти сразу брала себя в руки и продолжала разговор. Она внимательно следила за тем, чтобы возле Артура всегда кто-нибудь находился, и с благодарностью приняла помощь Нуцци, который устроил для мальчика капельницу, которую он разыскал в медицинских запасах VacoomA. «Не можем же мы позволить парню умереть от истощения», – пошутил врач.

После собрания Анна довольно долго находилась среди ребят, когда они разошлись – попросила Бесполезного последить за братом и отправилась в уборную, на выходе из которой её и остановил Пятый.

– Баррингтон, мы можем поговорить?

– Можем. – Анна не стала убегать или отворачиваться, смотрела на Фрейзера в упор, но смотрела ровно, без эмоций. – Но зачем?

– Я не собираюсь извиняться, – брякнул Чарльз.

– Это ненужно.

– Да, ненужно, потому что я считаю, что мне извиняться не за что. Всё, что было у меня с Наоми, осталось на «Надежде». Осталось навсегда.

– Я видела тебя с ней, – неожиданно произнесла Анна и сразу пожалела об этом. Ведь она показала, что наблюдала за Пятым. Что ей не всё равно.

Однако Фрейзер не воспользовался её оговоркой, не полез со всякими глупостями вроде: «Я знал, что небезразличен тебе», просто объяснил:

– У нас деловые отношения.

– Потому что ты теперь в команде Райли?

– Мы все в команде Райли.

– Только положение у нас разное.

– Такова жизнь: равенства в ней нет, не было и никогда не будет.

Заявление прозвучало спокойно и обдуманно, без малейшего превосходства, хотя Фрейзер имел полное право его продемонстрировать. Но он просто отметил существующее положение вещей, не более, без желания задеть небогатую Баррингтон.

– О чём ты хотел поговорить? – Анна кивнула на своё место. – Извини, я обещала Бесполезному не задерживаться.

– Да, конечно. – Пятый кашлянул. – В общем, я хотел сказать две вещи… Первая заключается в том, что я, то есть, что мне… Предложили отправиться вместе с Райли.

Анна вздрогнула. Заметно вздрогнула, так, что Чарльз заметил, но опять ничего не сказал. Но ему стало тепло. А вот девушке – холодно. Однако она постаралась удержать голос и следующий вопрос задала почти безразлично:

– Пойдёшь?

– Ещё не знаю.

– От чего зависит?

– Хочу знать твоё мнение.

– Мне всё равно.

– Правда?

Анна отвернулась. Отвернулась, потому что с голосом справилась, а вот выражение лица могло её выдать.

– Да, правда.

– Понятно. – И он улыбнулся – воспользовавшись тем, что девушка отвернулась. Улыбнулся, потому что всё понял, но опять ничего не сказал.

– Кто ещё пойдёт?

– Я не знаю. Честно не знаю.

– Я верю. – Анна помолчала. – А что за вторая вещь?

– Это просьба. – Фрейзер вздохнул: – Райли уйдёт на разведку, но всех военных он вряд ли возьмёт с собой, часть из них останется, скорее всего, под командованием Коллинза, то есть у Линкольна появится сила.

– Хочешь сказать, что теперь с нами будут меньше советоваться и чаще приказывать?

– Увы.

– Тебе это не нравится? – удивилась девушка.

– Я тоже потеряю право голоса и буду выполнять приказы, – развёл руками Пятый. – Почему мне должно нравиться?

– А в чём заключается просьба?

Анна наконец-то повернулась, и их взгляды встретились:

– Баррингтон, я очень тебя прошу быть внимательнее в высказываниях, – ответил Чарльз. – Линкольн привык приказывать. Но пока у него не было силы – он договаривался, однако сейчас, с приездом военных, может вернуться к старым привычкам. А меня может не оказаться рядом…

– Что бы ты сделал? – резковато спросила Анна. И пожалела о том, что резковато.

Но Пятый не обиделся. Очень мягко ответил:

– Вступился бы. – Сделал шаг в сторону, показывая, что разговор окончен, но девушка взяла его за руку и очень тихо сказала:

– Спасибо. – И ещё сказала: – Ты там осторожнее, ладно?

И Чарльзу стало очень-очень хорошо.

Возбуждение, вызванное состоявшимся собранием, спало часа через два с половиной. Громкие разговоры, в том числе на повышенных тонах, прекратились: если ребята и продолжали обсуждать происходящее, то в небольших компаниях единомышленников, без споров, от которых все устали. К тому же лампы вернулись