Марина Комарова - Враг хозяина штормов
— Кому? — уточнил я.
Арве опустил плечи:
— Не знаю, расспросить так и не вышло. В темницу вошли стражники и увели ее. Но, даже когда ее грубо толкали и тянули, она оставалась гордой и спокойной. Будто знала: чему… — Фоссегрим запнулся: — Чему быть, того не миновать.
Да уж. Если с Арве была действительно Волчья пророчица, то все становится на свои места.
— А что было дальше? Как вам удалось сбежать?
— Мы были в море. Но каким-то образом Эйнару, воину из Браннхальда, удалось сбросить чары Хозяина Штормов. Он сумел растормошить остальных, или, возможно, — мальчишка замолчал, но тут же снова продолжил: — Чары просто развеялись… Не знаю.
Арве обхватил себя за плечи, будто ему стало холодно.
— На нас нападали, — глухо прозвучал его голос, — запасов не было. Мы шли на смерть, но все равно оставалась надежда встретить какой-нибудь корабль. Уж лучше смерть, чем плен у Хозяина Штормов.
— А еще лучше — мертвый Хозяин Штормов, — хмыкнул я.
Арве снова взялся за поводья:
— А он живой?
— Не знаю, — вздохнул я. — Но, каким бы он ни был, его нужно уничтожить. За эти десять лет мне не довелось узнать о нем ничего достоверного. Кто знал — спит в земле, а сам Хозяин Штормов не намерен беседовать. А как ты попал к Хишакху?
— Он приехал на Острова-призраки. Меня опоили каким-то зельем, не дававшим мыслить, посадили на корабль южан, и все…
— Интересно, откуда южные корабли в наших водах?
Фоссегрим пожал плечами, вдруг резко вытянул руку и указал в сторону:
— Оларс, смотри!
Я глянул и обомлел: низкорослая лошадка Йорда спокойно шла нам навстречу. Но рисе не мог отпустить ее. Где он?
— Утбурдовы крылья, этого еще не хватало!
Я пришпорил Аяна и крикнул Арве:
— Забери коня и следуй за мной. Йорд!
Арве не спорил, а оборачиваться и проверять, исполняет ли он мои указания, не было времени.
Быстрый спуск по холму, прямо к озеру, по берегам которого росли жесткие темно-зеленые кустарники, по виду напоминавшие амр. Тут царили тишина и покой — и не было ни следа слуги.
— Йорд!
Решив посмотреть возле самого озера, я направился к кустарникам. Возможно, ничего страшного не произошло — рисе мог оставить лошадь и пойти разыскивать воду. Но с другой стороны, глупо это, вода же — вот она.
Тихий плеск и последовавший шорох заставили меня насторожиться. Придержав Аяна, я прислушался. Снова раздался шорох. Быстро спрыгнув на землю и стараясь не шуметь, я направился к кустам. Не удивлюсь, если рисе ухнул в озеро, чтобы наполнить флягу.
Я замер, но вокруг снова воцарилась тишина. Осторожно отодвинув ветки кустарника, я уже было сделал шаг вперед, но резко замер: невдалеке от меня в холодные воды озера медленно заходила девушка. Рыже-красная, как рябина зимой, коса закручена в узел; прямая спина, гордо развернутые плечи — кожа белее костяного янтаря, узкая талия, остальное уже водой скрыто — не разобрать.
Не холодно ли в осеннем озере-то купаться? Впрочем, северяне на многое способны. Бросив взгляд на берег, я увидел аккуратно сложенную одежду, лук и колчан со стрелами. И ничего не боится, смелая, раз так все оставила. Или просто не думает, что кто-то может подглядывать?
Девушка тем временем плеснула воду на грудь, окунулась по шею и, ойкнув, тут же встала. Обернулась, поднесла руку к лицу и резко замерла.
Глаза — мед в солнечных лучах — смотрели прямо на меня, только ничего ласкового в них не было. Брови хмуро сошлись на переносице. Луч солнца упал на нее: заиграл золотом и медью в волосах, отразился от желтых камней на головной повязке, огладил белую кожу плеч, скользнул по талии. А сама хороша, как Леле Славная! И шея, и ямка между ключицами, и округлая грудь с коричневатыми сосками, да и остальное, видимо, не хуже, век бы смотреть. Или не только смотреть. Губы сжаты в сердитую линию, а глаза метали золотые молнии.
Было видно, что она решает: кинуться к луку или же не двигаться, посмотреть, что я буду делать. По-хорошему, стоило отвернуться, только пропавшего рисе все равно нужно искать, некогда проявлять благородство.
— Что вам от меня нужно?
А голос приятный — тягучий, мягкий и глубокий, медовой сладостью завораживает. Как и глаза. Сладко и сладко, только после во рту остается горечь. Да такая, что ни водой, ни вином не смыть.
— Ничего, — ответил я чистую правду, не сводя с нее глаз. — Мне нужен мой слуга. Он такой… низкорослый, широкий в плечах, в простых кожаных доспехах. Пошел за водой…
В глазах девушки стояло недоверие, высокие скулы тронул легкий румянец. Кажется, не стоит так смотреть, но сама виновата, что решила купаться нагишом.
— Я никого здесь не видела, — четко произнесла она. — И предпочла бы не видеть.
— Точно?
Оларс, хватит пялиться на девиц, надо искать Йорда. Разворачивайся и иди! Да, иди… Утбурд, как хороша!
— Точно, — так же ответила она. — Прошу вас уйти.
Она снова опустилась в воду, впрочем, явно не потому, что боялась моего разглядывания.
Наклонив голову в знак согласия, я решил все же вспомнить о хороших манерах. За спиной что-то затрещало. Вероятно, Арве догнал меня. Надо сказать мальчишке, чтобы не шел сюда, девица может в следующий раз встретить гостей стрелами.
— Ухожу, можете быть спокойны.
Треск повторился, на этот раз намного ближе, послышалось чье-то дыхание.
— Осторожнее! — неожиданно вскрикнула она.
Дернувшись в сторону, я наткнулся на жесткие ветки и листья. Попытался обернуться, но тут же в голове взорвался сноп искр, погрузив меня в непроглядную тьму.
Глава 2
ЧУДЕСНИЦА ИЗ МЕРИКИВИ
Приятное тепло у виска нежило и снимало боль, казалось — еще чуть-чуть, и сам станешь его частичкой. Вздохнув, я открыл глаза. Надо мной склонилась рябиновокосая красавица, а рядом топтался Йорд.
— Лучше? — От медового голоса по телу пробежали мурашки.
Только сейчас заметил: она уже одета и что-то прижимает к моему виску левой рукой. Ничего не понятно: сколько я тут лежу и что произошло? Но все же ответил:
— Да.
Девушка отняла руку, голова тут же начала раскалываться. Охнув, я зажмурился.
— Это скоро пройдет. — Нежные пальцы коснулись моего лба. — Извините, я не хотела вас ударить.
— Ударить? Меня?
— Она хотела в меня попасть, — невозмутимо буркнул Йорд, — говорит, испугалась. И сразу камнями швыряться.
— А как мне не испугаться? — тут же возмутилась она. — Я думала, что вы рисе!
Слуга оскорбленно засопел, а я с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться. Такое слышать и впрямь обидно.
