Лин Картер - Башня Медузы

Внезапно один из роботов повернулся и опустил сцепленные кулаки на голову стоящего сзади.

Электронные цепи замкнулись, и над головой воина взметнулся сноп искр. Мертвый колосс растянулся на полу, а его металлический убийца шагнул к следующей жертве. Каола, Темуджин и Королева Ведьм, потерявшие дар речи, во все глаза следили за неожиданным поворотом событий.

Отряд роботов на лестнице, который первым подоспел к Темуджину и на который также напал странный паралич, пришел в движение. Стальные руки поднимались и падали вниз, с невообразимым лязгом воины методично выполняли свою работу. Металлические гладиаторы в беспощадной борьбе пробивали телами балюстраду, под их массивными торсами трескались и разлетались в куски каменные плиты нижнего этажа.

Через считанные секунды стальная орда была ввергнута в яростную, разрушительную бойню. Ослепленные ненавистью, не замечая людей, воины нападали на своих недавних товарищей. Шум битвы был ужасен: стальные пальцы впивались в конечности и отрывали их; те, кто был вооружен булавами, обрушивали их на головы, пробивали закованные в сталь грудные клетки.

Обнаженные провода трещали, охваченные голубым огнем. Энергетические блоки оглушительно взрывались, разрывая тела на части. Маслянистый дым клубился над поверженными воинами.

Азейра застыла, пораженная. Никогда еще за долгие годы ее правления металлические легионы не выходили из-под ее контроля. Похоже, стальная гвардия вдруг разом сошла с ума!

— Остановитесь, идиоты! — крикнула она. — Я, ваша королева, приказываю вам — хватит!

Лязгающая орда обернулась на голос. Накал битвы начал быстро спадать, и скоро воины вновь двинулись вперед. Кирин, который один понимал суть происходящего, схватил разинувшего рот доктора и, дернув к себе, освободил дорогу цепочке марширующих воинов. Те протопали через ротонду мимо людей туда, где, взбешенная, стояла Азейра. За ее спиной, из устья коридора, выходил похожий отряд, по лестнице поднимался третий.

Азейра пронзительно закричала — она поняла, что сейчас будет; ужас вспыхнул в ее восхитительных глазах. Она судорожно схватилась за кристаллический скипетр, который, подобно изящной, в драгоценных каменьях игрушке, пристегнутый к поясу, висел у ее бедра. От его кончика оторвался поток зеленого с переливами пламени. Изумрудные жгутики хлестнули по приближающимся стальным колоссам, обвились вокруг конечностей, торсов. Несколько воинов упали, сраженные силой ее магического оружия, но основная масса продолжала неумолимо приближаться.

Рука робота швырнула королеву на пол, и десятки подбитых сталью ног растоптали, превратили в кровавое месиво прекрасное тело цвета жадеита. Зрелище было не из приятных. Темуджин содрогнулся, Каола смертельно побледнела и отворотила лицо. Даже Кирин не выдержал и отвернулся; он помрачнел, губы его были плотно сжаты. Больше он не смотрел на бесформенный алый сгусток, слабо шевелящийся под безжалостной поступью марширующих автоматов…

Он не знал, как именно ему удалось сделать это, но он послал в скопище роботов мощный энергетический пучок. Блоки, регулирующие поведение механизмов, не справившись с перегрузкой, перегорели. Лишенные разума, они стали подчиняться только последней полученной команде — убивать! И в своей слепой ярости воины сбили с ног и до смерти затоптали Азейру, Королеву Ведьм, правительницу Зангримара. Она мечтала с помощью стальных легионов безраздельно повелевать мирами Звездной Грозди. Что ж, теперь мирам некого опасаться…

Грохот от столкновения, когда одновременно сошлись три отряда роботов, многократным эхом отразился от сводчатого потолка ротонды. От жуткого лязга закладывало уши. И тот же шум доносился отовсюду. Похоже, пучок энергии, направленный против механических врагов, распространился по всей крепости. Все роботы, сколько их было во дворце, сошли с ума и сейчас нападали на все, что двигалось или проявляло иные признаки жизни.

Настало самое подходящее время покинуть арену бойни. Грохот стоял такой, что бесполезно было надрывать голос; поэтому Кирин просто указал рукой на дальний конец ротонды, где за мраморным портиком виднелся выход на балкон.

Обогнув сражающихся роботов, они добрались до балкона. Прямо под ними, где из крепостной стены выступало взлетное поле, Кирин увидел пустой флаер. В считанные секунды он помог Темуджину и Каоле перелезть через балюстраду и спустился на поле. Затем, спустившись сам, бросился к флаеру. К машине была приставлена охрана, но оба робота, забыв о долге, усердно превращали друг друга в груду металлического лома.

— Быстро! Надо выбираться отсюда, — бросил он, подсаживая девушку в кабину. Отдуваясь, маг-коротышка взобрался на низкую овальную плоскость летательного аппарата.

— Онолк, Марьяш и Таксис — повелитель копий! Парень, скажешь ты наконец, что такое ты сотворил там, в ротонде?

— Клянусь, и сам не знаю… накатило что-то, — удивленно ответил Кирин.

Внезапно выступ под машиной дрогнул, и все трое, не удержавшись на ногах, упали. Сетка трещин пробежала по мраморной поверхности взлетного поля. Над краем крепости у них над головами показались клубы дыма. Вся видимая часть дворца погрузилась во тьму.

— Похоже, вышла из строя центральная силовая установка, — буркнул он. — Живей! Сейчас не до разговоров!

Приказав Каоле и магу занять кресла в ряду по периметру кабины, Кирин прошел вперед, к месту пилота. Он уселся перед сверкающим пьедесталом из какого-то кристалла — точной копии того, какой они уже видели, когда их везли сюда с космодрома. Он очень надеялся, что за бурными событиями не растерял знаний по управлению кораблем, подсмотренных в свое время у робота-пилота. Быстрыми пальцами он ощупал поверхность сверкающего возвышения. Внутри полупрозрачного материала ожили, замерцали огоньки. Ага… теперь вот так… и еще… есть!

— Я полагал, не помешает знать, как управлять этой штуковиной, — вдруг да пригодится, — довольно улыбнулся он. — Потому и приглядывался, пока нас увозили от корабля. А сейчас держитесь.

Словно сухой осенний лист, подхваченный восходящим потоком, двадцатифутовый овал слабосветящегося пластика оторвался от взлетного поля и взмыл в воздух. Кирин повел корабль над городом; от резко взятой скорости ветер трепал волосы, на глаза навернулись слезы.

Занимался вечер. В хмуром небе тусклыми матовыми фонарями повисли восемь или девять лун. Вдоль извилистых улиц стальной метрополии слепо мерцали огоньки, а устремленные ввысь башни, издавая яркое свечение, отчетливо выделялись на фоне сгущающихся сумерек. Похоже, сумасшествие, охватившее роботов, не распространилось за пределы дворца: спускаясь к земле или паря высоко в небе, беглецы не заметили на широких проспектах и площадях каких-либо признаков хаоса или сражения.