Адский договор: Переиграть Петра 1 - Руслан Ряфатевич Агишев
Конечно, пришлось почти на пять — шесть минут выпасть из реальности. С блокнотом и ручкой для наглядности он бы справился за минуту, не позже.
— Тридцать пять дней, батюшка, — ответил Дмитрий.
У ректора академии в этот момент был такой вид, который можно было описать лишь одним словом — «охренеть». Он аж глаза выпучил, того гляди, из орбит вылезут.
Он уже открыл рот, чтобы еще что-то спросить, но его прервали. Подошедший из-за спины монах спросил про квашеную капусту, которая в кадушке портиться начала. Потом зашел разговор про репу и морковь, которые сильно мыши погрызли. Словом, хозяйственные дела.
Дмитрию велено было идти в монастырскую баню, которую еще утром топили, чтобы отмыться и себя в порядок привести. На учение он должен был прийти на следующий день. Определили его в самый низший класс, который здесь назывался «инфирма» или «слабый» с греческого языка. Как понял Дмитрий из разговоров, ему почти четыре года предстояло учиться в первом класса, изучая только языки — латинский, греческий, арифметику, грамматику, историю и катехизис.
— … Нет у меня четырех лет, чтобы местный диплом получить. По-хорошему, у меня и года даже нет, — бормотал он, рыща по огромному монастырскому подворью в поисках бани. — Надо срочно активизироваться… Вопрос, правда, с чего начать.
С этой же мыслью он вышел из бани и пошел в город. Прежде чем думать о великом — о знакомстве с «сильными мира сего» и организации похода в Крым, следовало озаботиться самым насущными, а именно жилья и еды. Конкретно сейчас, ему был нужен какой-то угол, куда можно было приткнуться на время обучения. Желательно, чтобы этот угол был не сильно дорогим и с вменяемым хозяином. Ему совсем не улыбалось жить в притоне, где за хорошие крепкие порты могут прирезать. Узнать о жилье можно было в местном аналоге сети интернет — рынке, что раскинулся на территории Китай-города.
— Б…ь, какой же здесь рассадник заразы! Куда только местный санэпидемнадзор смотрит? — ворчал себе под нос Дмитрия, пробираясь мимо гниющих внутренностей какого-то животного, источавшего неимоверное зловоние. Совсем рядом, буквально в паре шагов, с лотка торговал пирожками совершенно невозмутимый мужичок с бородой лопатой. Пирожки, кстати сказать, выглядели весьма аппетитно — румяные, с корочкой. Так и просились в руки. — Слышь, земляк, почем пирог?
Тот смерил парня недоуменным взглядом. Явно пытался понять, почему его назвали земляком. Может они и правда были земляками и проживали на одной улице.
— Э-э-э… Полушка за пирог капустой. За две полушки пирог с мясом отдам, — наконец, ответил торговец, так и узнав парня. — Бери с мясом. Сытым весь день будешь.
Покосившись на валявшую гнилую требуху, Дмитрий покачал головой. Про себя добавил, что с таких мясных пирогов скорее можно было диарею заработать, чем сытость. Кто знает этого капиталиста с бородой, где и какое он брал мясо. Лучше с капустой взять.
— С капустой давай, — кинул ему парень полушку, крошечную с пол ногтя монетку. Обратно получил здоровенный, с две ладони пирог, в который тут же вцепился зубами. — Вкушно, — прошамкал он забитым ртом. — Шпашибо, жемляк.
Около часа он наворачивал круги по базару, проходя то по мясному концу, то кузнечному, то по ряду с тканями. Глазел с открытым ртом на продавцов и покупателей, изображая из себя глупого деревенщину. Задавал вопросы про цены, про здоровье, про свободный угол, где бы можно было приткнуться «бедному сироте». Внимательно вслушивался в звучавшие разговоры. Сейчас все могло пригодиться.
— Пшел отсюда прочь! Ворюга! Ходют тут, а потом прут все подряд, — наорали на него с ряда, где торговали дорогими тканями. Даже плетью разок хлестнули, чтобы близко не подходил. — Чичас пса спустю!
Про жилье Дмитрий так ничего и не узнал. Зато кое-что придумал по поводу своего бизнес-проекта с духами. Решил завести себе на рынке небольшой прилавок, посадить туда какого-нибудь продавца с нерусским лицом, который будет выдавать себя за гостя с далекого Востока, торговца великой редкостью на этой земле — невиданными ароматами.
— Сто процентов, эта тема зайдет. У нас всегда на все иностранные падки. Здесь тоже наживку проглотят с такой силой, что удочку вырвут, — бормотал парень, продолжая бродить по окраинным рядам рынка. — Осталось только найти подходящего актера, который согласится сыграть какого-нибудь араба с Востока… Хм… Например, вот такого… Б…ь! Азиат! Может этого…
Дмитрий едва не споткнулся о какого-то бродягу с нерусскими чертами лица, который сидел, по-восточному скрестив ноги. На седой голове старика была намотана какая-то плотная ткань, напоминавшая чалму. В руках были видны четки.
— Кейте… Бик кэйте… Эх, нэк белай булдэ? — до слуха Дмитрия донеслось негромкое бормотание старика. Сначала речь бродяги показалась ему незнакомой. Потом, прислушавшись, он стал разбирать отдельные слова и целые предложения. — Нэк былай кэйте?[2]
Остановившись, парень присел рядом со стариком и еще раз прислушался к его невнятному бормотанию.
— … Ни хазер шляргя? Бельмим…[3]
Парень узнал язык, на котором говорил старик. Это был татарский. Он немного разбирал его. Понимал с пятого на десятое слово. Судя по бормотанию старика, тот только сегодня похоронил сына и остался один с маленьким внуком на руках. Сына, мелкого коробейника, остановили на дороге и, убив, забрали весь товар. Теперь со старика требовали большие деньги, которые ссудили его сына на закупку товаров.
— … Ни шляргя? Акча юг, ашарга юг… Кэйте кешлялр киляляр… Окралар[4]
До Дмитрия сразу же дошло, что лучшего варианта для своего продавца ему просто не найти. У старика был смуглый цвет лица, довольно узкие глаза, нос с горбинкой. Словом, готовый нерусский.
Он быстро добежал до торговца пирогами и купил пару штук с капустой. После сразу же вернулся.
— Слышь, батя, возьми. Попробуй пироги. Вкусные… Черт, как сказать по-татарски? Слушай! Аша, эти! Аша! Якше аш![5] — с трудом вспомнил он подходящие слова. — Акча кирякме![6]
Вздрогнувший от чужого голоса, старик поднял голову. Долго смотрел на пирог, который ему протягивали.
— Бери, батя, — Дмитрий совал ему в руки пироги. — Поешь.
Наконец, взял и, отломив небольшой кусочек, положил его в рот. Медленно разжевал и с видимым удовольствием проглотил. После уже начал с жадностью откусывать от пирога кусок за куском. Видно, что был сильно голоден.
— Поговорить нужно, батя. Хочешь заработать? — Дмитрий вытащил мешочек с медяками из-за пазухи и выразительно потряс им. — Нужно лишь немного поиграть…
Старик на удивление быстро согласился. Его ничуть не удивило предложение выдать себя за торговца с Востока. Он даже согласился свой дом
