Юрий Никитин - Фарамунд
Тарант печально согласился:
— Свен не узнает. А я?
— Что ты? — спросил Фарамунд, хотя понимал, о чем говорил Тарант.
— Я ведь знаю. И буду знать.
Он улыбнулся печально, эта улыбка показалась Фарамунду оскалом смертника. Тарант трусил, он знал, что идет навстречу смерти, но все-таки шел. И когда снова кивнул, прощаясь, уже навсегда, Фарамунд догнал, пошел рядом.
Тарант покосился удивленно:
— Ты чего?
— Да так, — ответил Фарамунд со злостью. — Знаю, что дурак, но иду. Ты дурак, я дурак...
Крепость Багрового Лаурса выглядела еще ярче, а за ночь словно бы подросла. Вокруг чернели пятна костров, кое-где еще дымились головешки. Стройка не останавливалась и на ночь, Похоже, Багровый Лаурс, в самом деле, отчаянно торопился укрепиться, а отоспаться можно и потом, за крепкими стенами.
По единственной дороге в распахнутые ворота тянулись телеги с бревнами и уже распиленными досками. Гнали скот, везли мешки с зерном и мукой, на телегах горой вздымались туши забитых оленей, туров, лесных коз.
Через врата оба прошли под бдительными взглядами стражей. К счастью, Тарант настоял, чтобы Свен выделил им новые сапоги, и сейчас, когда на воротах оказался тот же страж, он сперва с недоверием всмотрелся в их лица, но когда взгляд упал на новенькие сапоги, так контрастирующие с потрепанной одеждой, страж оскалился в понимающей улыбке:
— А, орешники... Вижу, хорошо поторговали.
Тарант суетливо поклонился:
— Спасибо, господин!.. Теперь вся деревня моим сапогам завидует! А свои старые я теперь здесь продам.
Страж посмотрел на переброшенные через плечо сапоги, оглядел оценивающе мешки:
— Ого, опять орехи? Что у вас за орешник, что можно собирать по два урожая?
Тарант замер с раскрытым ртом, Фарамунд сказал виновато:
— Да это мы... гм... у соседей взяли. Они такие, у них все погниет, а толку не будет. А так им тоже что-то купим... по мелочи.
Страж захохотал, они прошли в город. Тарант оглянулся, голос упал до шепота:
— А я уже решил, что заглянет в мешок!
— Да ему надо?
— Тебе ничего, а у меня кувшин с маслом выперло краем!
Фарамунд смолчал,
Бург был настолько просторен, что у Фарамунда разбежались глаза. Через внутренний двор катят огромные бочки, у просторного сарая выгружают телеги, а еще две открытые повозки, доверху нагруженные оленьими тушами, стоят у дверей подвалов. Снизу выскакивают дюжие мужики, стаскивают оленей с таким проворством, словно битую птицу, исчезают во тьме.
Справа деловито стучит молоточек, за ним послушно бухают тяжелые молоты. Фарамунд ощутил запах горящего железа, древесного угля, а ветерок донес вкусный аромат свежего хлеба. Мимо простучала копытами удивительно грациозная лошадь, на Фарамунда взглянули ее коричневые глаза, не по-лошажьи умные. Тащил ее за повод заспанный парнишка, толстый и настолько грязный, что у Фарамунда зачесались руки выхватить повод, вскочить в седло и...
Он вздохнул, опустил голову и постарался сгорбиться. Тарант шаркал ногами, лицо делал глупое. Возле оружейника остановились, раскрыли рты. Притворяться не пришлось: таких мечей, что стоят в углу, как простые палки, нет даже у Свена.
Трое подмастерьев накручивали на стержень проволоку, чтобы получилась длинная спираль, еще один разрубывал по одной стороне. Разомкнутые кольца ссыпали в деревянное ведро, мальчишка бегом, перекосившись в другую сторону, тащил через двор напротив. Там тоже гремели молотки. Фарамунд понял, что именно там кольца собирают в кольчуги, хозяин здешней крепости готовится к серьезной войне.
Фарамунд спросил Таранта шепотом:
— Сколько здесь человек на воротах?
Лицо Таранта тоже было потрясенное, а челюсть отвисла.
— Не меньше двадцати. А то и тридцать.
— Они там и живут в башенках?
— Нет, в схолах.
— В схолах?
— Ну, многие так называют бараки для воинов. Это по-римски.
К ним присматривались настороженно и злобно. Любой человек несет опасность, Тарант старался все время улыбаться, всем кланялся. Двое мужчин загородили дорогу:
— Чем торгуешь, чужак?
— Принесли орехи, масло, — затараторил Тарант, — Благородному Лаурсу должно понравится!
— Будет вами Лаурс заниматься, — буркнул один. Второй шагнул мимо, потеряв интерес к деревенщине, первый поспешил за ним.
Тихохонько прошли к другой лавке, Тарант показал на здание с соломенной крышей, плотно примыкающее к главному дому.
— Стражи спят здесь. Но ворота охраняют круглосуточно. Головорезы, каких свет не видывал.
Фарамунд затаил дыхание. Дверь в дом чуть приоткрыта, в щель даже виден пустой холл. Он оглянулся по сторонам, народу полно, но все заняты своими делами, никто, вроде бы, не смотрит...
Он выбрал удобный момент, быстро приоткрыл, юркнул вовнутрь, а когда протянул руку, чтобы закрыть, попал пальцами в раскрытый рот Таранта.
Тот прошептал разъяренно:
— Ты что? Могли заметить! Тогда нас тут разорвут на части...
— Здесь, охраны, надеюсь, нет?
— Зря надеешься. Здесь не спивающийся Свен!..
Сверху послышались шаги. Они юркнули под лестницу. Над головой заскрипели ступеньки. Кто-то спускался спокойно, небрежно. Слышался легкий металлический звон, привычный для носящих кольчугу или латы.
Тарант шепнул одними губами прямо в ухо Фарамунду:
— Это один из близких к Лаурсу.
— Тогда пусть идет...
Человек спустился в холл, Фарамунд ожидал, что тот пойдет на улицу, однако тот зачем-то повернул налево, сделал пару шагов, и тут краем глаза заметил под лестницей две скорчившиеся фигуры. Он ахнул, одна рука торопливо метнулась к рукояти меча, глаза выпучились, а грудь начала подниматься, захватывая воздух для мощного вопля.
Фарамунд выметнулся, как прыгающий на добычу волк. Человек рухнул на спину. Фарамунд двумя ударами оглушил, с подоспевшим Тарантом затащили под лестницу. Фарамунд быстро огляделся по сторонам, куча досок, бочки, старые колеса с присохшей грязью... быстро завалил тело всем, что попалось под руку.
— А когда очнется? — прошептал Тарант.
— Уже не очнется, — ответил Фарамунд угрюмо. — Но нам надо спешить.
— Еще бы...
Фарамунд быстро обогнул лестницу, сверху донесся мужской голос, удалился, затих. За спиной шумно дышал Тарант. Глаза были испуганные, нервно облизывал губы. Ступеньки привели на второй этаж. С одной стороны длинного коридора были узкие бойницы окон, с другой — массивные добротные двери, четыре в ряд. В стенах через равные промежутки вбиты пустые держаки для факелов.
Тарант оглядел пустой коридор, голос упал до свистящего шепота:
— Теперь куда?
— Знать бы... давай начнем с первой.
Дверь подалась без скрипа. Они очутились в просторной комнате, мебели мало, везде пусто, но пахнет той же сосновой смолой, словно и здесь все вытесали только что. На другой стене Фарамунд заметил еще дверь, на цыпочках перебежал, потянул за ручку.
