Ярче, чем Жар-птица - Диана Анатольевна Будко
– Крапсан, не прикрывайся юношеским цинизмом. Лишь когда ты отзываешься всем своим существом на то, что ты делаешь, когда ты забываешь обо всем и можешь ясно сказать: «Да, я живу!» Лишь когда эта страсть разливается по твоей крови, смешивается с ней, бежит по каждой вене и артерии, проникает в твои кости и делает их еще крепче, только тогда можно говорить о настоящем призвании, которое немыслимо без способностей и задатков. Остальное – прах и иллюзии. Ты должен сам это почувствовать.
Глаза Гульри горели, и когда Ирис посмотрела на него, полностью согласившись и впитав каждое слово, то увидела в них удивление и восхищение, ведь чувства старого волшебника разделяла чужая ученица, волшебница, которой он когда-то отказал от места. А его собственная большая надежда брезгливо улыбалась в ответ на никем не замеченную ремарку кудесника Хабмера и не понимала своего наставника.
Подобное отношение возмутило и разозлило Ирис больше, чем сальные намеки. Конечно, Крапсан не виноват, что не чувствует того же, что и она, но он мог бы отнестись к этому не так пренебрежительно, раз решил идти навстречу великому будущему.
Гульри долго прощался, благодарил за прием и неожиданно для всех, вопреки всем правилам этикета, обнял Ирис. Дружески похлопывая по спине, он быстро прошептал ей на ухо:
– Теперь я понимаю, почему у рода вашего отца такой прекрасный символ. Вы горите ярче, чем жар-птица.
Забравшись в повозку, он незаметно еще раз восхищенно посмотрел на нее, а Ирис так и не догадалась, что он прочел ее мысли и последний комплимент относился вовсе не к ее внешнему виду.
– Крапсан разбил столько сердец. Эх! Дорогая моя, – покачал головой кудесник Хабмер, заметив, как задумчива Ирис, – запомни раз и навсегда: чудовище может превратиться в принца, только если само этого захочет…
– Боюсь, ему это не грозит. Он надменный, как и его учитель!
Тем не менее высказывания Гульри про призвание и жар-птицу пришлись ей по вкусу, и она очень часто повторяла их про себя. Первое – когда вдруг одолевала лень, все шло наперекосяк или терзали сомнения, а второе – в редкие моменты, когда стояла перед зеркалом в тщетных попытках убедиться в собственной привлекательности.
* * *
Ирис почти уснула, когда ее разбудил громкий стук чуть вдалеке. С трудом соображая, что происходит, она накинула халат и босиком спустилась вниз.
– Мярр, кто это?
– Какая разница. Все равно он не проникнет к нам через твою защиту.
– Ты не понимаешь! – Ирис испуганно запахнула халат. – Это может быть…
– Это чиновник, как и вчера. Опасности нет.
– Если они хотят, чтобы я еще раз… – Испуг мгновенно превратился в ярость.
Волшебница вместе с драконом вышла в сад. Возле калитки стоял мужчина в костюме чиновника и упорно бил по дверце.
– Чем могу быть полезна?
– Волшебница Ирис? – Он протянул ей свиток. – Великая честь: вам надлежит завтра в два часа дня прийти в Замок. Вас желает видеть принц Туллий.
Глава 4
Василиск
Ирис в тысячный раз вытащила гребень из неудачной прически. Ей хотелось выглядеть очень строго, независимо и недружелюбно, чтобы у принца Туллия пропала всякая охота обращаться к ней в следующий раз. Но разве из таких непослушных волос можно создать по-настоящему официальную прическу?
Она еще раз тщательно расчесала каждую прядь. Пожалуй, единственно верным решением будет просто заколоть волосы наверх. Так можно будет, с одной стороны, подчеркнуть, что она не подданная этой страны и не собирается слепо следовать местной моде, а с другой – такую прическу, как она заметила, здесь делают женщины, когда заняты хлопотами по хозяйству, и это должно намекнуть принцу, что она только что отвлеклась от некоего срочного и важного дела.
Остановив свой выбор на безыскусном бордовом платье с узкими рукавами и отказавшись от кружевной нижней юбки, она решила, что этот образ лучше всего подходит для знакомства с принцем Туллием.
«В конце концов, я все равно не знаю местный придворный этикет. Судя по тому, как одеваются балтинцы, понятно, что ткани они предпочитают однотонные, зато украшений на каждой из женщин столько, сколько нет и у принцессы Тирлипат. Но сейчас мне вовсе не обязательно слепо повторять за ними».
Подойдя к воротам, она расправила юбку, придирчиво осмотрела себя со всех сторон и, убедившись, что с нарядом все в порядке, обратилась к стражнику, застывшему возле входа, с просьбой пропустить. К ее удивлению, он быстро открыл ворота и впустил, не задав никаких вопросов.
В саду было пустынно. В фонтанах цвела вода и потягивало болотом. Растения, среди которых Ирис приметила несколько ценнейших экземпляров, неухоженно стелились по всей площади сада – зеленые вперемешку с засохшими, перекрывая дорожки и пряча под собой скамейки и скульптуры. Ни одно из них не цвело. Не было слышно ни птиц, ни лягушек, лишь настойчивый писк комаров и жужжание мух. Кое-где стояли непросохшие с момента водной триады лужи, забитые гнилыми листьями и перьями.
«Об этом месте не только не заботятся, но и словно выпивают из него силы», – подумала волшебница, переступая через упавшую трухлявую яблоню.
Подойдя к замку, она нерешительно потянула на себя дверь и оказалась внутри. В отличие от сада, в холле царил удивительный порядок, словно хозяина не интересовало ничего, кроме его дома. К ней подошел молодой человек, одетый в голубой камзол, отороченный серебряным кантом, и поклонился.
– Чем могу быть полезен?
– Я к принцу Туллию.
– Сейчас вас проводят. – Он ударил в гонг, стоящий у входа. К ним подошли четверо других служащих, также одетых в голубые камзолы, но из более дешевой ткани. Двое встали перед Ирис и провожатым, а двое – позади. Импровизированный конвой двинулся вперед.
Лестничные переходы были ничем не примечательными: обычные каменные блоки, покрытые известкой, а входы на этажи спрятаны за огромными резными дверями красного дерева. Самым запоминающимся в этой прогулке стали единороги, вышитые на спинах этих странных молчаливых придворных.
Наконец они остановились перед одной скромной дверцей, еле заметной в мерцании небольшого канделябра.
– Когда вы окажетесь в тронном зале, – обратился к ней спутник, – то сделайте пять шагов вперед, остановитесь, пригните колени, положите руки на бедра и склоните голову. Так необходимо стоять, пока принц Туллий не решит, что вы достойны его слов.
Он трижды постучал в дверь и вошел внутрь, а через несколько секунд
