Кровь Первых - Ольга Аст
Маэль поймала мой взгляд и, вытерев рот рукавом, сказала:
– Со мной все нормально. Что нам нужно сделать? Залезть туда? – она решительно указала в сторону булькающей жижи.
– Не стоит, для тебя это будет опасно. – Я огляделся.
Без ипостаси волка мне было легко отслеживать обрывки земных нитей. Подходящее место нашлось всего в паре шагов, и, не обращая внимания на вонь и грязь, я опустил ноги в болото. Оно не могло меня поглотить, хотя черви уже подползли и пытались залезть на кожу. Маэль аккуратно достала ветвь из-за пазухи и вопросительно посмотрела на меня.
– Воткни ветвь сюда и удерживай, чтобы жижа не смогла ее засосать.
Она присела на корточки и в точности выполнила все указания. Маэль наморщила нос, пыталась дышать через раз, подавляя тошноту, но другого способа не существовало. Я не хотел привлекать Дария, а тем более ждать, пока он вдоволь попразднует.
Мне пришлось одновременно вливать свою силу в ветвь и подтягивать здоровые земные нити к отросшим корешкам. Такое действие требовало полной сосредоточенности и сильно изматывало. Теперь я понимал, почему Сэим и Лэим делали это вместе.
Посадка Древа отняла много сил, но у нас получилось и с первыми лучами солнца в земле уже прочно сидело молодое деревце. Почва возле него начала очищаться от гнили, а черви быстро ползли прочь, прячась в телах.
На протяжении нескольких месяцев мы приходили к Древу, и я вливал свои силы, формируя новые нити жизни, пока они не окрепли настолько, чтобы искоренить заразу и освободить души.
Древо выросло крепким и прекрасным. Оно уже не нуждалось в частых подпитках, но я все равно не мог надолго оставить его, постоянно проверяя, чтобы земные токи были здоровыми. Еще год-два, и Древо сможет удерживать равновесие без божественной помощи, а еще через десятки лет – станет вечным исполином-хранителем. Тогда это место приравняется к святой земле – Хельгуру.
– Тебе не холодно? – приятный голос согревал своим звучанием.
– Я все еще бог, Маэль, пусть и в человеческом облике.
Меня ничуть не пугал пронизывающий ветер, даже наоборот, он делал все происходящее реальным. Тело хорошо справлялось с изменениями погоды и было устойчиво к людским заболеваниям. Поэтому первое время я отказывался надевать обычную одежду и продолжал ходить в привычной тунике и без обуви. Но заметив, что Маэль постоянно отводит взгляд от моего тела, Дарий не выдержал и принес мне штаны, рубашку и плащ.
– Это самые большие, которые удалось найти. Потом пошьем тебе достойные одеяния, но прошу, Нэим, хватит ходить полуголым и смущать народ. Ты так всех моих воинов ввергнешь в уныние. Повезло, что из женщин тут только Маэль.
– Разве мой облик отличается от вашего? – я не понимал, зачем мне нужна их одежда, ведь она служила защитой для слабых тел.
– Да ты хоть знаешь, как выглядишь? – присвистнул Дарий. – Да любой мужчина по сравнению с тобой облезлой собакой покажется. Так что советую одеться и стать хоть немного похожим на нас, смертных, Великий бог.
Вещи были неудобными, сползали и противно натирали кожу, пробуждая нестерпимое желание их снять. Но мои мучения того стоили: Маэль перестала прятать взгляд и остальные тоже заметно оживились. Кто бы мог подумать, что какие-то куски ткани могут так повлиять на людей.
Спустя время я привык к человеческим одеждам и для удобства стал убирать волосы в хвост. Но от обуви часто отказывался. Сапоги мешали мне отслеживать земные токи, и я носил их только в особых случаях. Вот и сейчас благодатная почва ощущалась намного лучше, соприкасаясь с голыми ступнями.
Маэль с легкой улыбкой наблюдала за тем, как я обустроился в выпирающих корнях Древа, будто в уютном кресле. От нее исходила легкая тревога, которую она тщательно прятала, не позволяя ей хоть как-то отразиться на лице.
– Что-то определенно тебя беспокоит.
Я протянул руку и провел пальцами по ее щеке. Не скажу, что в обличье волка было плохо, но так легко прикоснуться к Маэль и почувствовать бархатистость ее кожи сделалось возможным только благодаря человеческому телу. В ответ она прикрыла глаза и прерывисто вздохнула. По-прежнему прекрасная и чистая душа.
– Совсем нет. Но почки на деревьях уже распустились, а Дарий все еще не вернулся.
– Твой будущий муж строит новую страну, не удивительно, что он задерживается. Поверь, Маэль, с ним все в порядке. Жив и более чем здоров.
Она кивнула и с любопытством посмотрела на мои колени.
– Так и не скажешь, чем ты увлечен последнее время?
Я провел рукой по исписанному свитку. От Маэль не могло быть тайн, но этот труд вызывал во мне несвойственные богам неуверенность и волнение. До сего дня на Земле не существовало ничего подобного.
– Здесь содержатся истинные знания. С помощью них я обучу людей пользоваться благами природы, поддерживать равновесие и жить в гармонии с этим миром.
В глазах Маэль заплясали искорки, будто солнце взошло на ярком весеннем небе. Она хотела прикоснуться к свитку, но, внезапно нахмурившись, отдернула руку.
– Это похоже на…
– Мою кровь. – Я кивнул, подтверждая ее догадку. – Только так слова обретут силу. Нет ничего могущественнее на земле, чем кровь бога.
– Нэим! – ее лицо озарила яркая улыбка. – Так ты же пытаешься создать свой мир при помощи слов. Ты – творец слов.
Такие мысли никогда не посещали меня. С помощью древних слов я хотел создавать вместе с людьми что-то новое, нужное. Научить взаимодействовать с природой, созидать, чтобы мир преобразился.
– Нэим, ты станешь Словотворцем для людей.
Не удержавшись, я рассмеялся – даже не от странного слова, придуманного Маэль, а, скорее, оттого, что так долго стремился стать достойным братьев, а теперь все вышло само собой. Простая истина, мелькавшая перед глазами, которую заметила лишь она.
– Когда закончу, я обучу тебя и Иона. С моей помощью вы тоже сможете пользоваться знаниями.
Маэль притронулась к губам.
– Не волнуйся, для этого не потребуется голос.
– А Дария тоже обучишь?
На мгновение в голове нарисовалась смешная картина, как он сидит над записями и внимает каждому моему слову.
– Дарий слишком неугомонный для…
– Говорите про меня?
Маэль обернулась на знакомый голос. К нам шел Дарий. Он был весь в пыли после дороги и выглядел усталым и довольным одновременно. Я качнул головой, ругая себя за то, что, увлекшись письменами, заглушил нашу связь настолько, что не почувствовал его приближения. Я стал слишком беспечным и невнимательным. Все больше человеческих качеств проявлялось во мне, и иногда меня это сердило.
– Да, друг
