Терри Донован - Долина дикарей
Каменный пес находился все на том же месте, наполовину высунувшись из стены. Он продолжал рычать, но его рык уже больше не казался настолько свирепым. Зверь слишком затянул с угрозами.
Тахор поднял камень и швырнул его в Конана. Швырнул с такой силой и скоростью, что раздался гул. Но Конан без труда увернулся, и камень шлепнулся в воду, подняв брызги.
– Эй! – завопила Гизелла.
– Она ведь нужна тебе живой, как я понял, – сказал Конан. – Что же ты кидаешься камнями?
Конан ступал легко, мышцы под его кожей перекатывались, как у мощного льва, вожака прайда, а длинный меч был словно продолжением его ловкого тела. Тахор остановился на расстоянии в несколько шагов, затем сделал вид, что бросается в атаку, но вместо этого прыгнул в сторону и хлестнул хвостом Конану по коленкам. Думал, что хлестнет. Потому что коленки Конана вдруг оказались выше, а вместо них хвост Тахора наткнулся на меч. Черная кровь демона окропила меч и камень.
Разрез был не слишком глубокий, потому что Тахор хорошо управлялся с собственным хвостом и сумел отклонить его движение вниз. К тому же кожа хвоста была весьма прочной.
Конан перевернулся в воздухе и приземлился возле Тахора на расстоянии меча. И снова брызнула черная кровь. Теперь из руки демона. Еще одного удара Тахор дожидаться не стал. Он предпочел отступить. И меч Конана с гулом рассек пустой воздух.
Наконец, каменный пес решил, что настало время покинуть скалу. Он принял форму, наиболее близкую к своему названию, действительно стал походить на пса с вытянутой мордой, только ноги были непропорционально длинными. И со страшным грохотом потрусил к Конану.
Не дожидаясь, когда пес достигнет его, киммериец бросился псу навстречу. Каменный зверюга обладал многими достоинствами, но один недостаток у него был, и существенный – он был слишком тяжелым. А этот недостаток приводил к другому – неповоротливости.
Бегать пес умел очень быстро, но вот остановиться быстро не мог. Конан едва не бросился ему под ноги, но в последний момент уклонился, и оказался у пса под брюхом. И немедленно попробовал убедиться в неуязвимости пса, ткнув мечом вверх.
Меч звякнул, но не оставил на брюхе ни единой царапины.
– Да он сожрет тебя вместе с твоим мечом! – радостно воскликнул Тахор, уже не столь рьяно жаждущий лично убить своего врага.
Его бы вполне устроило, если бы пес просто раздавил Конана.
Киммериец отскочил от задней ноги пса и остановился, тяжело дыша, глядя, как каменная тварь снова изменяет форму, чтобы остановиться прежде, чем рухнет в реку.
Передние ноги пса укоротились, а затем совсем исчезли. Морда остановилась, в то время как задние ноги и короткий хвост продолжали движение. Пес как бы вбежал в самого себя превратившись в округлый серый валун, которых немало было в Киммерии. Правда, этот валун пробыл валуном недолго. Всего лишь одно мгновение. А потом, на том месте, где только что у пса был хвост, появилась морда.
И пес снова бросился на Конана. Глядя на приближающегося пса, выжидая удобный момент, киммериец перестал обращать внимания на Тахора. Как выяснилось, зря. Потому что, когда Конан сделал шаг в сторону, намереваясь убраться с пути зверя, тяжелый булыжник ударил ему в плечо.
– Конан! – крикнула Гизелла.
Варвар обернулся на зеленокожего демона, который собрался бросить следующий камень. Он неплохо владел этим оружием. И в этом было его преимущество перед Конаном.
Передняя нога пса едва не задела киммерийца, который вынужден был упасть и быстро прокатиться под ней, чтобы в следующий миг вскочить и увернуться от задних ног.
Конан по-настоящему разозлился, и когда каменный пес снова начал превращение, бросился к Тахору, чтобы сразиться с ним. Но Тахор предпочел уйти от ближнего боя. Он не был глупцом, и, несмотря на то, что прежде не встречал достойного противника, встретив его в лице Конана, сумел не переоценить свои силы.
Он кинулся от него прочь в туннель, откуда пришел.
– Плыви, Конан! – воскликнула Гизелла. – Голос ее донесся издалека.
Она, наверное, была уже у противоположного берега. Конан больше не раздумывал. Он сунул меч в ножны и с длинного прыжка вошел в воду. Вода была ледяной, но это нисколько не впечатлило его. В Киммерии вода такая одиннадцать месяцев в году.
Он сильными гребками поплыл в сторону Гизеллы. Он разглядел ее голову, которая торчала над водой, как раз в одном из столбов солнечного света.
Следом за Конаном в воду устремился и каменный пес. Он вошел в нее не так гладко, как киммериец. Каменная глыба плюхнулась в воду так, как и положено глыбе. С шумом и брызгами.
И сразу пошла на дно. А дно, как оказалось, было достаточно далеко от поверхности. Река текла в узкой глубокой расселине. Из воды доносились нечастые глухие удары. Это каменный пес ударялся о различные выступы постепенно сужающейся расселины.
Конан доплыл до Гизеллы и взял ее за руку.
– Ты подала отличную идею, – сказал он.
– Aa-а, – ответила она, стуча зубами. – А-а теп-перь у ме-еня еще од-дна ид-дея. Пос-скор-рее отсюд-да выб-браться! – И она указала на отверстие, из которого падал солнечный свет.
Конан взглянул на стену, уходящую вверх не совсем вертикально, но под очень тупым углом. Выбраться будет непросто, хотя и возможно.
– Иди первой, – сказал он и помог Гизелле вскарабкаться на небольшой уступ.
Принцессу трясло от холода. Кожа приняла синий оттенок, оттенок льда. Честно говоря, Конан испытывал весьма большие сомнения относительно того, что она сейчас в силах взобраться по скале. Но все равно ничего другого не оставалось.
– Подожди, сейчас, – Гизелла склонила голову, прикрыв глаза.
Конан спокойно ждал.
– Я вас достану! – заорал Тахор с другой стороны и вслед за этим раздался шлепок упавшего в воду камня, но подземная река была настолько широкой, что до людей не долетели даже брызги. Пришли только волны, да и то очень слабые.
– Иду, – сказала Гизелла и принялась подниматься.
«А в этой девчонке еще полно сил! И она далеко не столь хрупкая, какой кажется», – подумал Конан.
19
Тахор метался по берегу в бессильной злобе и ярости. Он не умел плавать в воде! Он был слишком тяжел для этого. И если бы нырнул в реку, ему пришлось бы отправиться вслед за неразумным каменным псом, который все еще продолжал тонуть – дно у этой реки было страшно глубоко.
И можно было не опасаться за Гизеллу, пока пес не остановится. Но потом он сумеет войти в камень. И ничто не помешает ему подняться вверх и атаковать. Этого нельзя допустить! Гизелла должна предстать перед отцом живой! Значит нужно призвать пса.
Следовало снова поговорить с отцом. Снова испытать его терпение, его милость и справедливость. В этом не было ничего хорошего, отец наверняка разозлится. Но вряд ли существовал иной выход из создавшегося тупика. Тупик – он тупик и есть. Двигаться можно только назад.
