Укрощая хаос - Бен Гэлли
Нилит была готова отдать руку за возможность вырваться из клетки и показать Джоби, как сильно она с ним не согласна. Она не могла отвести взгляда от своей ладони.
– Какой яд? Отвечай, Джоби. Я имею право это знать!
– Госпожа, слазергасты живут в диких колодцах Никса и с рождения пьют из них воду. Она превращает их зубы и когти в тени, поэтому они наполовину живы, наполовину мертвы. Они застряли где-то посредине этих состояний – по крайней мере, так говорят книжники. Гаст не раздирает жертву на части, как сделал бы любой другой дикий зверь, но кусает ее всего один раз. А затем он ждет – видите ли, слазергасты обладают удивительным терпением.
Нилит очень не хотелось задавать этот вопрос, но она обнаружила, что говорит против своей воли.
– Чего ждет?
Джоби не стал отвечать сразу – ему хотелось насладиться ее дискомфортом.
– Он ждет, что вы превратитесь в тень. Тогда он сможет вами полакомиться.
Нилит прищурилась, мечтая о том, чтобы ее взгляд пронзил Джоби и выпустил ему кишки.
– Значит, моя судьба – медленно угасать?
Джоби лучезарно улыбнулся.
– Госпожа, вы радоваться должны. Как только вы умрете и начнете работать, ваш долг Консорциуму будет уплачен.
– Нет! Нет! – Других слов у Нилит не было. Она выкрикивала это слово снова и снова, когда осознание накатывало на нее. Она чувствовала себя так, словно в нее, одна за другой, втыкаются стрелы. – НЕТ!
Нилит схватилась за прутья решетки, и их медь обожгла ее левую ладонь. Такую боль она еще никогда не испытывала, однако она выдержала, несмотря на то, что ее пары вспыхнули.
– Сколько? Сколько времени это занимает?!
– Неделю, а может, и больше. Зависит от человека.
В животе Нилит забурлила желчь.
– Наверняка от него есть лекарство! Противоядие!
– Средство, обращающее вспять действие яда?
– Да! Расскажи мне о нем!
Джоби задумчиво прикусил губу.
– Боюсь, что его нет. Даже если бы он существовал, Консорциум согласился бы только на уплату долга в полной мере.
– НА ХЕР ТВОЙ КОНСОРЦИУМ! – взревела Нилит.
Джоби продолжил бесстрастно смотреть вперед.
Сломленная, Нилит прислонилась к решетке, с ненавистью глядя на свою призрачную ладонь. Это болезнь. Это грибок, который постепенно распространяется в ней. Она была готова поклясться, что еще одна часть ее запястья исчезла с тех пор, как она заорала на преследователя Джоби.
«Упыри» были просто веселыми клоунами по сравнению с этим человеком, его клеткой и его чудовищем. Крона не одолела ее, а вот преследователю Джоби это удалось. И теперь Нилит практически умерла. Хуже того, она превратится в раба-призрака и будет работать в какой-нибудь адской шахте.
В ее груди что-то натянулось – сильно, словно струна арфы. Нилит отчаянно попыталась замедлить дыхание. Она дышала быстро, испуганно. Вцепившись в кожу на предплечье, Нилит обнаружила, что та потеряла чувствительность, но все еще жива. «Может, распространение яда удастся остановить, если отрезать ее?» – подумала Нилит. Она с радостью бы отдала руку – а может, и обе руки – чтобы избавиться от проклятия слазергаста и пойти своей дорогой. Она снова посмотрела на существо. Слазергаст все еще поглядывал на нее поверх сложенных лап. У него не было глаз, а только прорези вместо ноздрей и серые щупальца, но Нилит чувствовала, что существо смотрит на нее. Его когти перестали стучать по клетке и теперь просто яростно сияли голубым светом, который был виден даже в ярких солнечных лучах.
Нилит повернулась к горизонту, где полосы облаков окутывали сверкающий город. Он был невыносимо близко, до него оставалось миль тридцать, не больше. Она даже могла разглядеть небольшие здания на окраинах, а также невысокие башни там, где крыши начинали подниматься вверх. Нилит знала, что от края Просторов до центральных районов города и Великого колодца Никса еще почти семьдесят миль. Много ночей она мечтала о том, чтобы оказаться так близко от города, но разница между мечтой и реальностью стала сосулькой, проткнувшей ей сердце.
Неделя. Даже если Нилит вырвется из клетки и сядет на Аноиша, ей все равно придется гнать, чтобы вовремя добраться до колодца. Всепоглощающее чувство поражения охватило Нилит, словно в ее жилах теперь текла вода, а не кровь. Столько миль. Столько боли. Столько труда. И все закончилось вот так.
Ее сердце снова заколотилось, и Нилит постаралась сосредоточиться на хорошем – на том, что еще оставалось. Ей повезло хотя бы в том, что Джоби ехал на север, а не на запад, и притом с неплохой скоростью. По крайней мере, ей придется страдать только от яда слазергаста, но не от промедления.
Нилит хлопнула здоровой рукой по решетке, и прутья задребезжали. Джоби оглянулся через плечо.
– А как же призрак? Та тень, с которой я была в так называемом Белом аду твоего Консорциума?
– Кел-Дуат не заслужил подобного имени…
Она плюнула в него через решетку.
– Ты там не был, да?
Джоби зацокал языком. Нилит надеялась, что ей удалось наконец-то его разозлить.
– Призрак скоро будет найден. Его следы, как и ваши, госпожа, шли на север. Следы жука, если я не ошибаюсь. А я почти не ошибаюсь.
– И поэтому ты не тратишь время зря.
– Во всем, что связано с делами, надлежит действовать стремительно. Его долг все еще не уплачен.
По крайней мере, это даст ей немного времени. По крайней мере, Фаразар будет рядом с ней, за решеткой и далеко от колодцев Никса. Еще одна небольшая удача.
Нилит со стоном принялась бить головой о решетку, наказывая себя за то, что позволила преследователю Джоби вообще приблизиться к ней. Надо было научиться жестокости у пустыни и всадить ему стрелу между глаз.
Много раз она ударилась головой о прутья, и когда день начал склоняться к вечеру, на ее лбу уже выросла большая шишка, а ее настроение совсем не улучшилось. Хотя глаза Нилит почти ослепли от яркого солнца, один раз она заметила Безела – по крайней мере, ей так показалось. Какое-то темное и крылатое существо пролетело над одной из дюн неподалеку; оно казалось растрепанным, но вполне живым.
Чем ближе был город, тем быстрее Джоби гнал свою лошадь по ухабистой дороге между дюнами, которые начали постепенно сходить на нет, уступая мощи Аракса. Редкие путники, как и было заведено, обходили повозку стороной, настороженно разглядывая клетку и ее обитателей.
Когда одна лошадь уставала, Джоби запрягал другую. Благодаря этому умному решению он мог круглые сутки ехать с одной и той же скоростью, подремывая на козлах. Когда он засыпал, Нилит пыталась найти что-нибудь хотя бы отдаленно полезное – то, что помогло бы взломать замки или отрезать отравленные руки. В пределах досягаемости ничего не оказалось, и Нилит в ярости загремела замками. Зашипев, слазергаст поднялся и повернулся к ней. Она показала ему неприличный жест и предложила идти в жопу. Всхрапнув, Джоби сел прямее, а Нилит отвернулась и снова привалилась к решетке. Во тьме по ее щекам, возможно, скатилось несколько слезинок; они текли поспешно, чтобы их никто не заметил.
* * *
ЖУК НАКОНЕЦ-ТО СТАЛ слушаться.
Можно было даже сказать, что Фаразару уже нравилась рыскающая походка насекомого. Нет, он так и не научился мириться с непредсказуемостью жука, но, скорее, приспособился под его странные привычки. Для этого понадобилось только одно – стойкость.
Именно эта стойкость, эта железная воля позволила им двигаться вперед, и благодаря ей городские огни были все ближе к ним. Город заполнил весь горизонт, от рассвета до заката; мириады крошечных огней светились среди зазубренной горной гряды зданий – черной на фоне лиловых сумерек. Наверное, уже в сотый раз за день Фаразар посмотрел на могучую колонну Небесной иглы – его Небесной иглы – и ухмыльнулся в предвкушении.
Он пнул жука, призывая его идти быстрее, но особой пользы это не принесло. Фаразара ждал трон, а также интриги, которые сереки и его дочь сплели в отсутствие его жены. Алчность Нилит поставила под удар все; Фаразар проклинал ее за это и желал ей отправиться в бездну. Когда он снова взойдет
