Судьбы местного значения - Владислав Валентинович Стрелков
Потом Михаила Маевского для подтверждения личности доставили в медбат, где он стал помогать персоналу. И по отзыву врача первого ранга Павлова, который оказывается хорошо знал Маевских, отлично помогать. Михаил Маевский лично провел несколько десятков операций, спасая жизни наших бойцов. Судя по опросам хирургической сестры и самого хирурга — сложных операций, при чем — действовал уверенно и профессионально. Практически спас жизнь фельдшеру, а затем самому Павлову, после ранения обоих при авианалете. Затем, при эвакуации раненого хирурга, отвлек внимание противника на себя. Маевский погиб в бою. Резеда погиб в бою. Оба фигуранта погибли. Тетрадь Резеды доставил лейтенант Денисов. Эвакуацию тетради Маевского обеспечил капитан Перепелкин, передав с тяжелораненым бригадным комиссаром Серебровским. А командующий информацией из тетради воспользовался, кстати, что свидетельствует в пользу достоверности сведений…
Дверь кабинета раскрылась.
— Разрешите, товарищ комиссар третьего ранга?
— Входи, Павел Анатольевич. Можно не чинушничать, — сказал Меркулов.
Следом в кабинет вошел адъютант с подносом, на котором стояли стаканы с чаем и тарелка с бутербродами и печеньем.
— Ты не голоден? Давай перекусим, чем Богомолов послал.
— С удовольствием, — кивнул Судоплатов, подавив улыбку.
— Как все прошло, Павел Анатольевич? — спросил Меркулов, когда сержант вышел.
— Со Стаменовым поговорил, — ответил старший майор, — но, как и когда он до Берлина нашу дэзу донесет, конечно — вопрос[2].
Комиссар согласно кивнул. Какое-то время они ели бутерброды и запивали их чаем.
— С докладными и сводками уже знаком? — спросил Меркулов когда с перекусом закончили.
— Так точно. Пока сюда ехал, успел просмотреть.
— Тогда вот, ознакомься, — сказал комиссар 3-го ранга, подвигая папки ближе к Судоплатову. — Просмотри быстро и мнение свое выскажи. Подробнее ознакомишься потом. Этим тебе придется заниматься.
Судоплатов принялся изучать материалы, а Меркулов прихлебывал чай, наблюдал за старшим майором. Листы Павел Анатольевич просматривал быстро. Иногда перебирая их, искал уже прочитанные, находя нужные места и что-то сверяя. При этом мимика лица менялась с каждым прочитанным листом.
— Феникс… феникс… — пробормотал Судоплатов задумчиво. — Возрождающаяся из пепла.
— Что? — переспросил Меркулов.
— Феникс — это сказочная птица, которая сгорает, а потом возрождается из пепла.
— Знаю. Что думаешь об этом?
— Что-то мне подсказывает, что о «фениксе» мы еще не раз услышим. Не зря пока неизвестный источник выбрал себе такой псевдоним.
— Как считаешь — это одиночка, а не группа?
— Однозначно группа. Но судя по содержанию тетрадей, исходит из одного источника. А где исходники?
— В «восьмерке» у экспертов.
— Экспертов?.. — задумался Павел Анатольевич. — Может, продублируем? В МУР свозим, или лучше их спецов к нам вызовем. В МУРе эксперты ушлые, опытные, помогут нашим, быстрее разберутся.
— Можно и вызвать. Ты скажи — что думаешь об этом?
— Сложный вопрос, — ответил старший майор, — тут мистикой отдает. Что одна тетрадь, что вторая… и пока наверх докладывать преждевременно. Тщательнее проверить все надо.
— Вот и проверяй, товарищ старший майор. Нарком собирается создать особую группу при НКВД, а тебя поставить во главе. Цели группы — разведывательно-диверсионная работа. Людей подбери сам. Составь записку необходимого, потом обсудим и к наркому обратимся. Что еще…
— Оповещение особым отделам по фениксу надо сделать.
Меркулов согласно кивнул и поднял трубку телефона.
— Седьмой, примите для передачи сообщение. Текст — следующий:
'Начальникам особых отделов частей и соединений всех фронтов.
Срочно. Секретно.
При проверках выходящих из окружения командиров и красноармейцев, обращать внимание на слово «Феникс». В случае упоминания во время допросов — военнослужащих изолировать и незамедлительно сообщить в Главное управление Госбезопасности старшему майору Судоплатову. В случае ухудшения обстановки обеспечить первоочередную эвакуацию фигурантов.
30 июня 1941 года. Заместитель народного комиссара внутренних дел СССР комиссар госбезопасности 3-го ранга Меркулов'.
Положив трубку, комиссар 3-го ранга сказал:
— Материалы эти в канцелярии получишь. Все, работай.
От Меркулова Судоплатов направился в свой кабинет. Там он по телефону вызвал капитана госбезопасности Маклярского к себе. Только вернул трубку на телефон, как тот зазвонил.
— Судоплатов, — ответил старший майор.
— Это Меркулов, пришло срочное сообщение от Цанавы[3]. Еще один фигурант и тетрадь!..
Глава 1
Туман медленно таял, оставаясь густым только в распадке. Но и там он медленно растворялся в воздухе, опадая росой на траву. Ночная прохлада уходила, а день вновь обещал быть жарким. Впрочем, спалось хорошо, даже под непрерывные соловьиные трели. Горластые и сейчас не смолкли, лишь к птичьему концерту примешался щебет других пернатых.
Тихо шумел котелок. Угли почти прогорели, курясь еле заметным дымком. Отвар иван-чая с смородиновым и брусничным листом был еще горяч, и Семен чуть отставил котелок в сторону — пусть немного остынет. Достал последнюю консерву и вскрыл банку ножом. Завтракать пришлось опостылевшими сардинами в масле. Тушенки бы, но в немецких ранцах были только рыбные консервы. Да и те закончились. И галета последняя.
Пополнить запас продуктов Семен собрался давно, но пока не удавалось — во всех селениях на пути стояли немецкие части. И у самих немцев экспроприировать не вышло — не попадаются они поодиночке, все толпами ходят. Уже пару дней Семен к своему рациону добавил подножий корм. Липы на пути не попадалось, все осина да ольха, а то и вовсе сосняк или ельник. Зато лопуха вдоволь. Жаль, вкус у него не очень. Однако такая диета хоть как-то силы поддерживает. Только застегивая ремень, Семен заметил, что галифе начали провисать. За восемь дней боев, когда поесть один раз в день и то счастье, а тут и вовсе стало хреново с едой. Похудеешь тут всяко. И не только штаны, гимнастерка обвисла как у пентюха. Хотя, обвислость незаметности добавляет, смазывая контур тела. А к маскировке Семен подходил ответственно — прикреплял к себе веточки, к телу, к ранцу, к пилотке. Карабин и тот мешковиной обмотал, оставив неприкрытыми лишь подвижные части. Как-то выбрел на небольшую поляну, а там немцы отдых устроили. Частично спали, но были и бодрствующие. Однако сидели тихо. Семен застыл на мгновение, и начал медленно за кусты пятиться. И никто его не заметил. Так что хоть маскировка незатейливая, но действенная, всего лишь правильно веточки расположить. Завяли? Недолго обновить.
Да, мяса поесть бы не помешало. Зверье тут есть и его много. Зайцев не счесть. Изготовить силки не проблема, однако это время терять, а стрелять Семен опасался. Двигался он вдоль дорог, а по ним немцы толпами прут. На ночевку Семен уходил вглубь чащи, утром возвращался. И не от того, что боялся заплутать. В любом лесу Семен чувствовал себя как дома, тайга всему научит, но множество рек и болот, к передвижению не располагали. Сырые ноги, если кто понимает. А сапоги одни. Только у одного немца размер подходящий был, у остальных стопа как у детей маленькая оказалась, а брать в запас еще пару… Семен предпочел оружие, боеприпасы и продукты. Сапоги следовало беречь. Развалятся, ноги собьешь, а ноги в лесу — первое дело. Можно лапти сплести, но они через версту-другую развалятся. Да и липы почти не встречалось. Поэтому болота обходились, а переправа через реки голышом, заодно помоешься…
Закуковала кукушка. Семен отхлебнул отвара и в ту сторону посмотрел, недовольно поморщившись.
- Кукуй да на свою головушку, — посоветовал он птице.
Услышать кукушку находясь далеко в тайге считалось не к добру. Приметы приметами, но ничего загадывать этой птице, находясь в лесу — не следовало.
Еще глоток отвара. Прихлопнуть комара на щеке. Да, комары вновь объявились. Ночью их в помине не было, а как спал туман, они тут как тут. Что поделать, болото рядом. Муравейник бы отыскать, но для этого надо выше подняться. Не любят муравьи низины.
Все, пора. Семен осторожно сцедил остатки отвара во вторую флягу. Пусть одна будет с водой, а вторая с отваром. Сложил свой скарб, скатал накидки, что затрофеил у немцев и прикрепил к ранцу. Нарезал свежих веточек, укрепил их на своей поклаже, надел на плечи, взял
