Старшая школа Йокай 2 (СИ) - Кемпф Станислав

— Да, Танака-сан, мне известны возникающие сложности, — я предусмотрел эту часть разговора. — Поэтому, во-первых, моя семья оплачивает авиабилеты в одну сторону, дорогу обратно и помогает с оформлением частной гостевой визы. А во-вторых, с нами едет также Айсонаку Уэно, ученица третьего класса нашей школы Сайтама. То есть формальности соблюдены. К тому же каждому из нас исполнилось шестнадцать лет, и мы имеем право пересекать любые границы Гаагского соглашения. Всё, что требуется от семьи Танака — это разрешение, сканированная копия паспорта Томоко-тян и список сувениров, которые вы хотели бы получить из России.

— Ну ладно тебе, так и отпустил я своего ребенка без карманных денег! — возмутился Танака-отец. Томоко расплылась в улыбке. Мы получили одобрение.

У Лизаньки был очень насыщенный день. Она пересчитывала документы в пачечках.

— Итого каждая пачечка должна содержать… — она занесла карандаш над списком, — копию паспорта иностранца (галочка), копию моего паспорта (галочка), справку о своих доходах (галочка, улыбка), гарантийное письмо, где я беру на себя обязательство кормить и лечить всех вместе и каждого по отдельности (галочка), а также заявление о выдаче гостевого приглашения (галочка). Госпошлина в банке (галочка). Ну всё, пора потрошить миграционную службочку.

— Здравствуйте, какое у вас дело? — офицер смотрел на Лизаньку немного устало.

— Мне нужно гостевое приглашение для друзей-японцев, — рыжеволосая красотка аккуратно положила на стол четыре увесистых пакета. — Один из моих племянников учится там по обмену и очень хочет показать Россию своим друзьям, благо каникулы не за горами. Всем уже есть шестнадцать лет, и их семьи сломали голову, сколько матрешек они хотят в подарок.

От Лизаньки потекли еле заметные волны. Воздух вокруг задрожал. Усталый офицер не видел этого, разбирая документы.

— Надо же, всё на месте. Вы, наверное, очень любите своего племянника, раз занимаетесь бумажной волокитой.

— Да, он чудный мальчуган, — расчувствовалась дамочка. — Такой молодец, за год выучил японский.

— И правда молодец. Если с документами всё настолько хорошо, то не вижу вообще никаких препятствий, — сотрудник федеральной миграционной службы пронумеровал и отштамповал все документы. — Приходите завтра после 14 часов за приглашениями в кабинет 7, здесь в другом конце коридора.

— Спасибо, — нежно улыбнулась Лизанька. — Хорошего вам дня и поменьше таджиков!

Она скрылась за дверью, тихо прикрыв ее. Офицер еще продолжал улыбаться, укладывая четыре пачечки бумаг в стопку, которую нужно было отправить в кабинет 7, а через пятнадцать секунд забыл и о женщине, и о документах. Его ждала целая очередь казахов.

Отдел, выписывающий готовые документы, на следующий же день отдал Лизаньке четыре приглашения. Сотрудница, чуть помявшись, все-таки задала этот вопрос:

— Елизавета Патрикеевна, а почему у вас так быстро рассмотрели документы?

Рыжеволосая красотка мило улыбнулась, и вокруг ее глаз собрались мелкие веселые морщинки:

— Сама ума не приложу. Была уверена, что буду пороги три недели обивать, а оно вот как случилось.

Щелкнула камера смартфона.

«Костян, смари чо у меня есть».

«Ничоси! / Ну вы красотка!»

«Адрес пиши, я отправлю доки курьерской почтой. Ждем вас в гости, теперь уже точно».

— Слушай, а почему у нас билеты только в одну сторону? — Изаму от безделья пинал сумку, ожидая очереди на почте.

— Потому что туда мы летим, а обратно, скорее всего, нет. Поэтому обратные билеты будут, когда мы решим, какой дорогой лучше возвращаться.

— Есть еще какие-то варианты?

— Да, в российский город Владивосток ходит паром. Если самолетом добираться около трех часов, то паром идет двое суток. В общем, это решаемо уже на месте.

Мы стояли налегке. Наши сумки уползли по ленте в загадочную даль.

— Осталось таким же способом отправить и учебные материалы, — недзуми прикидывал, на сколько потянет стопка книг и тетрадей в килограммах. — Провернем перед самым отъездом. Первую неделю мы точно будем стоять на ушах и заниматься чем угодно, только не учебой.

— Обещаю, — я мысленно уже стоял на пороге дома, обнимая многочисленную родню.

На сегодня оставалось еще одно дело. Попрощавшись с друзьями, я направился в храм шинигами во владениях Кицуки.

Я стоял около входа достаточно долго, чтобы зажариться под июньским солнцем. На мое плечо наконец-то села бабочка. Она сразу сложила лапки и принялась медитировать, пытаясь мимикрировать под цветок.

— Здравствуйте, мне нужна консультация. Я пришел к Кейтаро-сану, храмовому шикигами.

Бабочка стартовала с моего плеча. Это явно был не тот шикигами. Я направился в знакомую беседку. Кейтаро встал мне навстречу.

— Здравствуйте, вежливый гость Кощеев-сан, — он улыбался. — Присаживайтесь. Чем обязан?

— Здравствуйте, Кейтаро-сан, — надо же, он меня помнил. — Ваша доброта, проявленная в прошлый раз, настолько меня поразила, что я решил злоупотребить ею.

— Да ладно, — он замахал ладонью. — Это не доброта, я по жизни такой. У вас аура изменилась.

— Вот с этим мне и нужна помощь. Видите ли, я раньше не мог свободно путешествовать, поскольку мое тело источало… мертвенную ауру, если хотите. Живые рядом со мной теряли силы и болели. Например, я худо-бедно мог находиться в закрытой комнате так, чтобы особо никому не навредить. Однако в условиях того же общественного транспорта дальнего следования, где все друг рядом с другом, это представляло громадную опасность, — я развел руками, показывая, насколько меня печалила сложившаяся ситуация. Мне и в самом деле не хотелось бы находиться в, допустим, самолете. — Сейчас я многому научился. И, мне кажется, также у меня появился навык… консервировать эту ауру, что ли, чтобы она не вызывала тлен и безысходность у всего живого. Мне нужен ваш совет как опытного йокая, видящего энергию. Хватит ли этого навыка, чтобы весь салон «Эйрбаса», а особенно экипаж, пережил полет от Токио до Москвы?

— Кощеев-сан, — Кейтаро не удивился. — За два месяца прогресс огромный. Не знаю даже, как вы такого добились. Это здорово. Давайте поэкспериментируем. Будьте добры, посидите пару минут, чтобы я оценил обычную ауру, а потом, как вы это сказали… «законсервируйте» ее. Я постараюсь дать объективную оценку.

Я сделал требуемое. Шикигами засек время и смотрел с интересом. Прошло около десяти минут по внутренним ощущениям.

— Можете восстанавливать ауру в нормальное состояние. По моим оценкам, ваших нынешних навыков хватит на сорок часов подряд. После этого энергия начнет понемногу просачиваться. По-моему, сорока часов хватит на то, чтобы вы спокойно пролетели половину мира с пересадками, и никто при этом даже не чихнул.

— Спасибо, Кейтаро-сан, — я был благодарен шикигами, который хотя и не был мне ничем обязан, но все-таки возился со мной уже второй раз.

— Пожалуйста. Приходите по необходимости, Кощеев-сан, — Кейтаро обернулся бабочкой и покинул меня.

Вот и всё. Теперь я мог быть по-настоящему спокоен.

Кактус на подоконнике вел себя хорошо. Они с кицунэ быстро договорились, и на горшке появилась пришпиленная бумажка с графиком полива.

— Костик, — Айсонаку уже выучила пару привычных обращений, благо в них не было букв «р», «л», «ы». — Сегодня я хочу составить список твоих любимых блюд, чтобы научиться готовить их.

— Уэно, я правильно понимаю, что в качестве ответного шага я должен буду сделать то же самое? — полюбопытствовал я.

— Разумеется, — бескомпромиссно заявила лисичка. — Вообще это один из языков любви. Называется служение.

— А какие ещё бывают? — я всё-таки заинтересовался.

— Смотри…

Так я с головой окунулся в отношения. Первым языком любви некий западный профессор назвал качественные слова. То есть если похвалить или вслух отметить достижения человека, ему станет приятно, и его отношение к говорящему улучшится. Второй язык — качественное время. С говорящим на этом диалекте нужно проводить время, акцентируя внимание на том же, на чем концентрируется он сам. С ними отлично работают тимбилдинги. Третий язык — подарки. Маленькие физические знаки внимания расположат такого человека скорее, чем что-то другое. Четвертый — тактильный контакт. Человек лучше всего воспринимает касания, поглаживания и прочее физическое взаимодействие.