Исчезнувшая стражница - Марта Гонсалес Альварес
На пороге появляется Селена и чуть ли не подпрыгивает от удивления, увидев их там. Однако Луна все же удивлена больше… На голове у бабушки – та же длиннющая седая коса с платиновым отливом, но ниже шеи ее не узнать… Селена одета в лайкровый топ и леггинсы. И в кроссовки!
Луна даже не знала, что у ее бабушки есть кроссовки. Без привычного для нее груза шарфов, жилеток и бус Селена выглядит очень худой, а с такими пушистыми волосами и такой облегающей одеждой она похожа на леденец. Увидев бабушку такой, Луна почти забывает о серьезности дела, которое привело их сюда.
– Э-э… бабушка?
– Что случилось? – ругается Селена, поправляя на плече огромную спортивную сумку. – Я хожу на йогу.
– Моя мама занимается йогой, – выпаливает Нора.
Тон произнесенной фразы выдает, что девочка, мягко говоря, не в адеквате, и это привлекает внимание Селены. Когда она переводит взгляд на Нору, ее глаза расширяются.
– Милая, что с тобой случилось? – с ворчанием она отходит от порога, пропуская их в дом. – Давайте, заходите быстро.
Селена стоит, придерживая дверь, и нервно поглядывает на лестничную площадку, пока Ирис и Луна затаскивают Нору на кухню. Со вздохом облегчения она падает на диван, сворачивается клубочком, подогнув ноги в коленях и шепчет что-то вроде: «Какой мягкий…»
К большому удивлению Луны, Селена не бросается в атаку, засыпая их вопросами. Он продолжает смотреть на Нору, опуская сумку для йоги на пол. Затем она ведет девочку в ванную, откуда доносится звук льющейся воды. Когда они возвращаются, засохших пятен крови от царапин Норы уже нет. Селена усаживает ее на диван, а сама отправляется на кухню. Через некоторое время она возвращается с подносом вафель и чашкой горячего, дымящегося питья для Норы.
– Вот, выпей, милая. Тебе станет лучше.
В ее голосе нет и намека на резкость. Луне такая мягкость бабушки кажется странной, неуместной – это как увидеть зверя с шелковыми перчатками, надетыми на лапах. Конечно, от всей этой деликатности не остается и следа, как только бабушка переводит косой взгляд на Луну и Ирис. Селена не спешит начинать разговор, терпеливо ожидая, пока Нора допьет приготовленный напиток, время от времени спрашивая, как она себя чувствует. Девочка все еще выглядит немного потерянной, но, по крайней мере, ее ответы начинают обретать смысл. Более или менее.
И тут раздается звонок в дверь. Селена ворчит и открывает Хане и Эрин. Эрин сразу же подбегает к подруге и присаживается рядом с ней. Но прежде обменивается многозначительным взглядом с Луной.
«Мы его упустили», – говорит этот взгляд.
«Где, черт возьми, вы были?» – мысленно спрашивает Ирис.
Вероятно, она злится, потому что посылает сообщение так, чтобы Луна тоже его слышала. Выходит забавно – Селена спрашивает у них ровно то же самое:
– А вы вдвоем где были? – она обращается к Хане и Эрин. – Разве хорошо оставлять Нору в таком состоянии?
– Им не за что извиняться, бабушка, – начинает Луна, удивляя своим заявлением всех присутствующих. Она пытается посмотреть Селене в зрачки, чтобы казаться напористей и жестче, но в итоге отводит взгляд. – Я думаю, пришло время рассказать девочкам о рисках, которые таят их способности. Если ты не расскажешь, это сделаю я.
Луна прекрасно помнит их первую встречу с Селеной в этой же комнате. Она помнит дурацкие листы с заметками о навыках и силах, специально приготовленные для каждой из мистикал. Помнит, как среди всей информации, которую им нужно было изучить, Ирис обратила внимание на единственное зачеркнутое слово – «Риски».
К счастью, в тот день Луне удалось быстро сменить тему и после всего случившегося на встрече, никто из мистикал не вспомнил об этой мелочи. Хотя на самом деле это вовсе не мелочь.
– О каких рисках? – переспрашивает Эрин. – О каких рисках, Селена?
Бабушка бросает на внучку испепеляющий взгляд, молча приказывая ей перевести тему и не желая расхлебывать заваренную Луной кашу. Но Луна не собирается сдаваться.
Она ухмыляется, когда Селена вздыхает, смирившись.
– Ну что ж, ты сама этого захотела, – смягчает тон бабушка. Она садится в кресло лицом ко всем пятерым стражницам и, подперев подбородок длинными пальцы, сложенными в замок, объясняет. – Во-первых, я хотела бы прояснить один момент: если мы с Галой ничего не сказали вам, – она вновь поднимает на Луну ожесточенный взгляд, – так это потому, что не хотели напугать вас. Вы только что столкнулись с Хаосом и силами, в которые еще несколько часов назад напрочь отказывались верить и которыми вам еще предстояло научиться управлять. Мы не хотели обременять вас еще больше. Страх не позволил бы вам обрести уверенность и мастерски овладеть своими способностями, чтобы защищаться от аберрантов.
– Пока что не очень успокаивает, – замечает Хана, хотя ее голос звучит совсем не испуганно, а скорее… заинтригованно.
Луна никогда ее не поймет.
Селена делает вид, что не обращает внимания на этот комментарий, хотя, когда ее перебивают, на ее лице проскальзывает гримаса презрения.
– Каждый центр наделяет вас способностями, – продолжает она, – но злоупотребление силой или неправильное ее применение влечет за собой последствия. Конечно, для каждого центра они разные.
– Это то, что случилось с Норой за использование силы без необходимости? Так вот почему она… – Хана поднимает руки над головой и размахивает ими, как сумасшедшая, – получается, так?
На этот раз в ее глазах нет даже намека на смех. Только беспокойство и немного…
Луна не очень хорошо считывает эмоции других, но она готова поклясться, что глубоко в глазах Ханы кроется чувство вины.
– Это лучше вы мне расскажите. Что именно произошло?
Повествование начинает Эрин: заледеневшая колба разбилась, вспыхнул огонь, почти обжегший ей брови («Смотрите, как она любит преувеличивать…» – думает Луна), а Нора внезапно превратилась в испуганного маленького зверька.
Селена серьезно кивает.
– То, что с ней случилось, в хронике известно как «одичание»: это возвращение к самым базовым инстинктам, как у животного. Это возможно при злоупотреблении силами Стихийного центра.
– Значит, если я неправильно использую силу, я превращаюсь в животное, – заикается Нора.
– Класс! Если бы ты продолжила… то полностью превратилась бы в него? А можно выбрать, в какое именно животное? Обалдеть! Я думаю, тебе отлично подходит заяц. Или жираф. Ты такая высоченная! Или…
– Она физически не превращается в животное, Хана, – объясняет Луна. – Это просто… ну, то, что вы видели. Ее реакции и…
– А какие риски у остальных центров? – спрашивает Хана, усаживаясь на подлокотник кресла Селены. – Какие у моего? Может, я превращусь в лампочку?
– Хана! Это бессмыслица!
– Да, наверное, это правда. Мистикал существовали задолго до появления лампочек, – размышляет она. – Тогда… в свечку? – она старается подавить восклицание. – ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИТЕ МНЕ, ЧТО Я СТАНУ ЗВЕЗДОЙ!
– Риски, связанные с твоими способностями, не
