Птицы - Владимир Торин
Мадам Клара издала нечто наподобие неодобрительного «гм», положила ребенка обратно в коляску и покатила ее прочь, к дальнему краю дома.
Финч пошел за ней.
– Кто это был? – спросил он.
– Это был Кэрри, – задумчиво сказала няня.
– А кто он?
– Он охотник. Кэрри ведь говорил о том, чем занимается, разве ты не слушал?
– Я имел в виду: что он такое? – уточнил мальчик. – Он же не человек, да?
– Не стоит допытываться, – резко сказала мадам Клара, и Финч понял, что и правда не стоит. Няня выглядела расстроенной и злой. Того и гляди сломает коляску – так крепко она вцепилась в ручку.
Тем не менее любопытство Финча всегда проигрывало его инстинкту самосохранения. Поэтому его язык сам спросил:
– Он собирается кого-то убить?
Она взглянула на него так, словно вдруг забыла, кто он такой.
– Может, сказать кому-то? – продолжил Финч испуганно. – Сказать полицейским?
Мадам Клара отвернулась.
– Полиция не сможет остановить Кэрри. Никто не сможет. Но я попытаюсь. Как и в случае с твоим дедушкой, ни на кого нельзя полагаться, кроме себя. Только я могу их спасти.
– Кого?
Мадам Клара заскрипела зубами. Ее бледный профиль под вуалью выглядел словно посеревшим от долгой болезни. Под видимым Финчу глазом мадам прорисовался глубокий черный круг.
– А кто такой Гелленкопф? – спросил он.
– Нечто недоброе, – сказала мадам Клара едва слышно. – Нечто из прошлого…
Вдаваться в подробности она явно не собиралась, да и вообще, няня пребывала сейчас не в самых лучших чувствах.
Финч собирался спросить ее, куда они направляются дальше, ведь было ясно, что не домой. Он совсем забыл о том, что воспитанные дети о таком не спрашивают, а просто следуют за взрослыми. Но мадам Клара предвосхитила его вопрос.
– В «Часы», – сказала она. – Мы идем в «Часы».
– Внутрь часов? – уточнил Финч.
– Не совсем.
– Не буду вас расспрашивать, – вздохнул мальчик. – Все равно увижу, когда дойдем.
Мадам Клара одобрительно кивнула.
Вскоре Финч наконец-то узнал, зачем мадам Клара из двадцать первой квартиры взяла его с собой.
Он был восхищен, поражен, сбит с толку и испуган всем, чему стал свидетелем за время их совместной прогулки, но «помощь», которую няня от него ждала, его несколько разочаровала.
– Затем рычаг управления второй шестерней, – сказала мадам Клара, и ее голос эхом разлетелся по темному помещению. – Опустить, затем поднять, а потом снова опустить.
Финч кивнул и проделал все, что было велено. Он стоял у огромного механизма, состоящего из зубчатых колес, пружин, маятников, храповиков и цепей. Вот уже минут двадцать он выполнял инструкции мадам Клары, которые казались ему совершенно бессмысленными и непоследовательными.
В какой-то момент он недовольно пробурчал себе под нос:
– Она ведь сказала, что мы идем не внутрь часов, а где мы, по ее мнению, находимся?
И верно, мальчик и женщина с коляской находились сейчас внутри комнаты управления башенными часами на заброшенном здании суда Горри.
– Хорошо, – кивнула мадам Клара, когда Финч справился с рычагом. – Теперь ручка натяжения средней пружины.
– Мадам, стало бы проще, если бы вы сказали, что я делаю, – запыхавшись, промямлил Финч.
– Не стало бы.
– А я думаю, стало! – упрямо проканючил Финч.
– Как будет угодно, – неожиданно согласилась мадам Клара. – Ты переводишь время назад. Возвращаешь стрелки на без одной минуты полночь. Теперь ты знаешь, что делаешь. Выполняй.
Финч глянул на нее раздраженно. Она поймала его. Разумеется, он ничего не понимал в работе часовых механизмов, и прояснение финальной задачи никак не помогало ее выполнить.
– Я так и думала, – с ноткой самодовольства прокомментировала хмурые брови и поджатые губы Финча мадам Клара. – Теперь нужно переключить цепь с барабана основного хода на барабан попятного.
– На барабан попятного, – проворчал Финч.
Мадам Кларе не было дела до его недовольства. Словно опытный механик-часовщик, она продолжала руководить своим маленьким рабочим гремлином.
– Теперь вставь рычаг в разъем на барабане и крути его против часовой стрелки, – велела она. – Пока я не скажу: «Достаточно!»
Финч все сделал и принялся крутить рычаг. Огромные стрелки на циферблате башни медленно поползли по кругу в обратном направлении. Мальчик подумал, что если у этого явления и был какой-нибудь случайный свидетель внизу, на улице, или в одном из ближайших домов, то от такого зрелища он непременно должен был спятить.
Мадам Клара подкатила коляску к циферблату и начала пристально следить за движением стрелок.
В какой-то момент она вскинула руку и воскликнула:
– Достаточно!
Финч отпустил рычаг и подошел к мадам. Та не шевелилась и глядела в прорези цифр на падающий снег.
– А чего мы ждем? – спросил мальчик. – Что должно произойти?
– Сейчас часы будут бить.
– Но мы же оглохнем! – возмутился Финч. – Или сюда сбежится куча народа узнать, почему полночь бьет второй раз.
– Гляди, – только и сказала мадам Клара.
С затаенным дыханием Финч проследил, как минутная стрелка сдвинулась. Он зажал уши ладонями, но оглушающего звона не последовало. Стрелки лишь соединились в верхней точке, и…
И в тот же миг раздался негромкий щелчок, за ним еще один и еще, будто размыкались замки. Весь циферблат пришел в движение. На глазах у пораженного Финча он отсоединился от главной оси, вышел из рамы и медленно повернулся на огромных петлях, открываясь наружу, как простое окно.
В часовой комнате тут же завыл ветер, в нее забрался снег. Но мальчик этого даже не заметил – он смотрел на нечто совсем уж странное. И все никак не мог оторвать взгляд.
К ним по воздуху под протянутым к часовой башне тросом плыл небольшой продолговатый трамвайный вагон. В его бортах светились иллюминаторы, спереди располагалось большое окно рубки управления. Внутри кто-то находился.
– Он идет к часам! – ошарашенно проговорил мальчик.
Мадам Клара издала утомленный вздох, вызванный его недогадливостью.
– Это не часы, Финч из двенадцатой квартиры, – сказала она. – Это станция «Часы». А если точнее, станция «Часы Попятного Времени» на пути следования подвесного трамвая.
Финч прежде и подумать не мог, что в их городе курсируют подвесные трамваи, – да и дедушка о таком никогда не рассказывал.
Под восхищенным взглядом мальчика вагончик подплыл к зданию, завернул на тросе у стены и остановился напротив круглого проема. С шипением раздвинулись двери.
Мадам Клара закатила коляску внутрь, после чего сама зашла следом и обернулась. Финч по-прежнему стоял в часовой комнате и глазел на подвесной трамвай.
– Это крайне невежливо, – сказала мадам Клара, – задерживать график движения, садясь в трамвай на станции с такими большими часами.
Мальчик кивнул и поспешил за своей спутницей, испугавшись, что трамвай может уехать, отползти… отчалить?.. без него.
Финч вошел в вагончик, и двери за ним тут же закрылись. Из вещателя у рубки трамвайщика раздалось: «Следующая станция – “Задутая Свеча”».
«Ух ты! – восхитился Финч. – Как в настоящем трамвае!»
Но уже в следующее мгновение от его восхищения не осталось и следа. Чтобы забыть обо всем на свете, ему хватило лишь бросить взгляд на тех, кто плыл по небу над городом вместе с ним и мадам Кларой.
В вагоне было несколько пассажиров, и все они являлись обладателями белой кожи, длинных носов, черных глаз и ртов, напоминающих трещины. Они были одеты в костюмы и цилиндры, на головах дам длинными острыми булавками крепились шляпки. И все эти существа совершенно не обращали внимания ни на Финча, ни на мадам Клару. Кто-то читал газету, кто-то о чем-то беззаботно сплетничал с соседом, а кто-то и вовсе, казалось, спал под мерное, едва ощутимое покачивание вагончика.
Финч заставил себя не пугаться и не выглядеть странным, ведь его, чего доброго, тут же заметят и съедят, а в том, что его могут съесть, он почему-то нисколько не сомневался. Спотыкаясь на каждом шагу и дрожа всем телом, он направился к резной лавке, на которой, придерживая коляску за ручку, уже с удобством устроилась мадам Клара.
Мальчик опустился рядом.
Сиденья здесь располагались вдоль бортов и глядели друг на друга, а не в сторону движения, как в обычном трамвае.
Напротив Финча сидела девочка. Он понял, что это девочка, по тому, что существо было меньше прочих и в клетчатом платье. Эта девочка сверлила его немигающими черными глазами, трещина рта искажалась в гримасе. Финчу стало еще больше не по себе.
– Что ей нужно? – шепотом спросил он у мадам Клары.
Та поглядела на девочку, потом на Финча.
– Видимо, ты ей понравился, – с ноткой коварства в голосе сказала няня. – Посмотри, как она тебе мило улыбается.
Финч бросил взгляд на девочку и вздрогнул: в трещине рта показались острые треугольные зубки.
– Ничего не мило, – пробубнил он. – И вообще я хочу знать, что это за… за…
Няня прервала его:
– Я бы на твоем месте не называла их «что». Некоторые из них весьма обидчивы, а свои обиды помнят десятилетиями.
– Хорошо, – не стал спорить Финч. – Но кто они такие?
– Жители города, – просто
