Путь воина - Валерий Михайлович Гуминский
— Строить хорошую дорогу, — пожал плечами Травников. — Или перевозить золото по Туре. У нас же есть большой катер и прогулочный теплоход. Тура, в принципе, судоходна, но на некоторых участках во время жаркого лета мелеют пороги. Поэтому лучший вариант — дублировать водный путь сухопутным через тайгу.
— Если начнем прокладку дороги, то за год не успеем, да и по финансам пока не потянем, — задумчиво произнес Владимир. — Ну что ж, буду договариваться с соседом.
— Владимир Андреевич, не обязательно прямо сейчас начинать с крупных проектов, — беспокойно зашевелился наместник, по должности своей, скорее главный управляющий. — Пока подготовим проект, подтянем купцов — они с удовольствием вложатся в благое дело — а потом найдем подрядчика. А до сих пор можно отправлять намытое золото в Тобольск. Думаю, ваш батюшка не станет возражать.
— Не хочется с самого начала быть должным, — поморщился княжич.
— Можно вопрос? — Травников замялся.
— Спрашивайте, Иван Лукич.
— Правда ли, что вам удалось вернуть ногу? Слухов очень много идет, но в большинстве своем все сходятся в мнении, что барон Назаров — шарлатан.
Лицо Строганова дернулось. Он решительно закатал правую штанину и продемонстрировал розоватую гладкую ногу, демонстративно оттянул пальцами кожу, похлопал ладонью, издав звук, который не спутаешь ударом по деревяшке.
— Простите, Владимир Андреевич, — густо покраснел Травников, что было довольно забавно, учитывая его возраст. — Право, неловко получилось.
— Я обязан Никите Анатольевичу всем, что сейчас у меня есть, — отчетливо проговорил княжич. — Он вернул меня к жизни с помощью своей биомагии. Как видите, нога самая настоящая, только боюсь — шерстью теперь не покроется.
— Не самый худший вариант, — усмехнулся Иван Лукич, приходя в себя.
— А слухи… пусть про меня болтают всякое, но порочить имя барона Назарова не позволю, особенно в свете предстоящих переговоров.
В общем, поговорили они тогда долго, обсуждая каждую мелочь. А потом Травников предложил объехать город, показать воочию, что досталось новому хозяину. Владимир согласился, только с одним условием. Поедут они на внедорожнике. «Ладога-кросс» Ивана Лукича не обладала достаточной степенью защиты, поэтому в таком деле телохранители были непреклонны, как и сам Строганов.
Княжич отметил, что только центральная улица выглядит по-современному. Двух-трехэтажные симпатичные дома принадлежали клановым дворянам (с ними еще предстоит разговор по поводу клятвы), более скромные одноэтажные особнячки — купцам, осевшим в Турском с той поры, как здесь начался бум золотодобычи с открытием новых и перспективных приисков. В основном горожане жили в деревянных добротных домах. Владимир замечал, что почти у всех есть собственные котельные, улицы в буйной зелени, много красивых женщин и девушек, одетых весьма неплохо. Не Петербург, но тобольским модницам не уступают. Понятно теперь, какую проблему нужно решить в ближайшее время. Скоро конец сезона, и сюда потянутся отнюдь не мирные овечки с мешочками намытого золотого песка. Нужно срочно организовать местную полицию, пока из числа прибывших с ним бойцов. А там и местных подтянуть или по контракту зазывать. Чем платить — найдется. Травников уверял, что в связи с перенаправлением денежных потоков на нужды города, теперь станет легче. Несмотря, что пятьдесят процентов прибыли уходит в государственную казну, реального выхода драгметалла чиновники из Министерства финансов все равное не знали, поэтому князь Строганов пользовался этим моментом и оставлял себе гораздо больше. Лояльность императору обходилась дорого, но подобные махинации того стоили. Владимир собирался идти по такому же пути. Ему было легче, чем барону Назарову. Казенные земли Верхотурья не оставляли Никите практически ничего из добытого. Но Владимир не слышал, чтобы его спаситель жаловался на подобный грабеж. Скорее всего, у молодого волхва были какие-то свои интересы в городке, которые он никому не озвучивал. Иначе какой смысл держаться за прииски, не дающие личной прибыли?
— Собственное золото можно отдавать государству, чтобы оно вернулось деньгами в клановый банк с прибылью, — посоветовал Травников. — Это все равно придется сделать, иначе нет смысла держать его в хранилище. Неучтенное золотишко продавайте иностранцам, они охотно его купят. Пусть по сниженной цене, но внакладе не останетесь.
— Через сколько лет можно выйти в рост? — Владимир разглядывал из машины буйные краски осени, раскрасившие березы, тополя и клены разноцветной палитрой; сосны, растущие вдоль дорог и тротуаров, придавали особый колорит городку.
— Прииски стабильно приносят от трех до пяти миллионов, а если продавать иностранцам — то еще пару миллионов можно смело приплюсовать, — тут же ответил Травников, показывая, что в своем хозяйстве он бог и царь.
— Слышал, Иван Лукич, про Бельских? — Владимир усмехнулся, поражаясь, с какой легкостью главный управляющий выискивает лазейки в законе.
— Вычегодское дело? — Травников ненадолго задумался. — Подробностей мне никто не докладывал, но кажется, князья кроме золотишка занялись иными делами. На этом и погорели.
— А у нас так не получится?
— Если император вздумает лезть в мошну Строгановым, начнется война, — твердо произнес Иван Лукич. — Бельские сидели на государевых землях, но не стеснялись запускать руку в казну. А тобольские земли еще в шестнадцатом веке отписаны вашим предкам. Главное, не жадничать и делиться с императором. Он же не только в свой кошель деньги кладет. Армия, образование, пенсии, сиротские дома… Ну и нам тоже надо показывать свою заинтересованность в развитии государства, помогать Меньшиковым, одновременно с этим оставаясь в стороне. Ну и меценатствовать понемногу. Например, построить в Турском театр, взять артистов на кошт, как говорят казаки. С радостью сюда поедут.
— Стратег вы, Иван Лукич, — улыбнулся Владимир.
— Я хочу добиться здесь порядка и процветания, — твердо произнес Травников.
Наместник с приездом княжича Владимира как будто получил второе дыхание. Он не давал роздыху своим помощникам, вместе со Строгановым мотался от прииска к прииску, строил планы по благоустройству поселка и мечтал, что он поскорее получил статус города. По мнению Владимира, в этом пока не было необходимости. Назревали куда более серьезные дела с окончанием сезона. Из тайги уже начали выходить «дикие» старатели, заполоняя кабаки и гостиницы.
Травников к тому времени собрал команду добровольцев из крепких парней и мужчин, а Владимир придал им усиление в виде десятка бойцов под командой Данилы Могутова, который своим двухметровым ростом вызывал оторопь у жителей поселка. А ведь многих местных мужчин и парней боги не обидели статью и физической силой. Здесь, в сибирских лесах, сконцентрировалась самая настоящая соль земли Русской.
Пришлым развлекаться
