Дуглас Брайан - Восставшие из праха

— Мы восстановим этот храм! — горячо обещал Махарим.

— Этого не нужно…— В голосе Аттара послышалась усмешка.— Ведь то, что вы должны сделать,— это разрушить изваяние!

— Разрушить?

— Мое тело — мое нынешнее тело! — соль.

— Соль! — не выдержав, закричала Рыжая Соня.— Так вот что имел в виду старый хаман! Конечно! Без соли невозможно приготовить ни одно блюдо, и уж наверняка всякая женщина об этом знает!

Теперь в голосе Аттара слышалась улыбка.

— Белая женщина права. Без соли нет жизни. А мое тело — соль. Разрушьте это тело, возьмите соль моего тела и бросайте его в оживших мертвецов. Только так я смогу, возглавить вашу битву! Только со мной вы сможете одолеть оживших нелюдей и отправить их в небытие, откуда они восстали назваными!

— Но Аттар… Ведь ты хочешь, чтобы мы совершили кощунство! — неуверенно проговорил Махарим.

— Не мертвая соляная плоть Аттара жива! — возразил голос.— Жив его дух! И его дух будет жить в вас и ваших потомках! Вы сможете сделать для меня другое тело, если одолеете лемурийцев… Но никто и никогда не вспомянет моего бессмертного духа, если все вы погибнете от клыков и кинжалов оживших мертвецов!

Махарим приблизился к соляному изваянию. Он все еще колебался.

Соня подошла к своему чернокожему соратнику и крепко сжала его руку чуть выше локтя.

— Смелей, Махарим! — сказала она.

— Смелей! — подхватил Аттар.

И когда Махарим занес копье и отколол кусок соли от ноги статуи, золотистый блеск в глазах изваяния древнего героя вспыхнул на миг ярким пламенем — вспыхнул перед тем, как угаснуть навсегда.

* * *

— Мы опоздали! — воскликнула Соня, когда их глазам предстали еще дымящиеся руины Хадана.

Рыжая Соня, Азуги и Махарим возглавляли большую армию черных воинов. Их солдаты, жители различных деревень и небольших городков Черных Королевств и даже Куша, были вооружены длинными копьями, луками со стрелами, кое-кто — короткими, остро заточенными мечами, предназначенными для нанесения как колющих, так и рубящих ударов.

Все они покрыли свои черные, лоснящиеся тела боевой раскраской — каждое племя сообразно тотему своего клана. Здесь были воины Леопардов, воины Буйволов, воины Пантер. Их лица были устрашающе раскрашены так, что напоминали оскаленные морды зверей. Головы украшали короны из разноцветных птичьих перьев.

Рыжая Соня, вооруженная луком и мечом, была одета в свою обычную одежду, поверх которой набросила жемчужно-серый плащ — тот самый, что сшила по ее заказу несчастная сехута Эратон. Этот плащ был почти копией роскошного одеяния, преподнесенного в дар королю лемурийцев предателем Бракной.

Армия быстро продвигалась сквозь джунгли, и на третий день марша глазам воинства Сони предстал разрушенный Хадан.

Она обернулась к воинам, чувствуя необходимость как-то поддержать их боевой дух и объяснить происходящее.

— Король лемурийцев уже побывал здесь! — громко проговорила Соня.— Он уничтожил всех людей, живших в Хадане. Отныне нам, забывшим наши распри, надлежит идти за ним по пятам, чтобы лемурийская зараза не покрыла весь мир и не смела с лица земли весь род людской.

Чернокожие воины слушали, хмуря брови на обезображенных раскраской лицах. В знак одобрения Сониных слов они стучали копьями о щиты и испускали громкие крики.

Несколько часов люди Рыжей Сони бродили по развалинам Хадана, выискивая тех, кто остался в живых. Несколько человек еще могли держать в руках оружие. Они с готовностью встали в ряды армии людей, пылая жаждой отомстить королю лемурийцев за зверское истребление всего хаданского населения.

Женщин и детей, скрывавшихся в руинах,— а их нашлось больше десятка — Соня отправила на юг, в черные деревни, дав им сопровождающего. Дарфарские женщины позаботятся о своих несчастных сестрах, дадут им кров, пищу, воду и все необходимое.

Соня уже собиралась покинуть мертвый город, когда под руинами южной стены послышался чей-то слабый стон.

— Азуги! Сюда, скорей! — позвала Соня своего сподвижника.

Солдат беспрекословно повиновался. Он давно уже уверовал в бесспорные таланты Сони как полководца.

Вдвоем они быстро разобрали камни и обнаружили под завалом умирающего нилита Трарзу. Когда Бракна нанес ему предательский удар, нилит, к несчастью, только потерял сознание. Его завалило камнями, и он, оставленный без воды и пищи, истекающий кровью, страдая, ждал милосердной избавительницы-смерти, а та, словно бы в насмешку, все медлила.

— Боги! Да это же нилит Трарза! — воскликнул Азуги.

Нилит открыл мутные глаза.

— Азуги…— прошептал он.— Ты дезертир… А где Соня?

— Я здесь.— Соня наклонилась над умирающим.

Он попытался выдавить некое подобие улыбки.

— Ты была… права, Соня. Бракна… предатель.

— Я знаю.

Последним напряжением воли Трарза приподнялся.

— Нелюди…— прошептал он.— Везде… эти ужасные чудовища… Их нельзя убить… Они рвут когтями, грызут зубами… Они бессмертны…

— Нет,— покачала рыжеволосой головой Соня. — Они всего лишь мертвы. Но на любого ожившего мертвеца есть управа.

Нилит схватил Сонину руку и из последних сил стиснул ее пальцами.

— Сделай это, Соня! Город мертв. Чудовища уничтожили его. Их король…— По лицу умирающего пробежала судорога. Уже немеющим языком он пролепетал: — Отомсти, Соня… Останови ужасное нашествие…

Тело Нилита дернулось в предсмертной судороге и затихло.

— Он умер,— негромко проговорила Соня и закрыла покойному глаза, из которых и после смерти продолжал глядеть ужас.

* * *

Армия Рыжей Сони быстро продвигалась на Север. Следы, оставленные королем лемурийцев и его жутким воинством, говорили сами за себя. Сожженные дома, трупы людей, убитых копьями, мечами, заеденных острыми клыками, разграбленное имущество, забитый скот — все это свидетельствовало о том, что здесь побывали нелюди.

При виде каждого нового зверского разрушения чернокожие воины яростно скрипели зубами. Решимость уничтожить короля лемурийцев росла и крепла.

В каждом из разрушенных городков находились люди, чудом избежавшие гибели. Они без колебаний становились в ряды солдат Рыжей Сони и Махарима. Лишь бы добраться до нелюдей! Лишь бы суметь отомстить за уничтоженный дом, за убитых родичей, за разграбленное имущество!

Через семь дней непрерывного марша, после того, как чернокожие воины достигли третьего по счету городка, сожженного лемурийцами, Соню окружили солдаты. Они потрясали копьями и громко кричали.

— Тише! Тише! — закричала в ответ Соня.— Пусть скажет кто-нибудь один!

Вперед вышел рослый солдат. Боевая раскраска на его лице уже размазалась от пота, но держался он горделиво. Он был вооружен длинным тяжелым мечом, похожим на двуручный,— этот трофей он нашел в руинах Хадана.