Мечи Ланкмара. Сага о Фафхрде и Сером Мышелове. Книга 2 - Фриц Ройтер Лейбер
Когда предательская слабость немного отпустила, он окинул взглядом освещенные луной лица, желая узнать, не разделяют ли и остальные его ощущения. Пять девочек были уже на полпути к вершине, их размеренное движение вверх сопровождалось пением. Пальчики, шедшая последней, оглянулась, словно почувствовала его взгляд, однако лицо ее было абсолютно спокойно. Следом за девочками шагал Пшаури, губы его двигались, – очевидно, подчиняясь команде Мышелова, он старательно выводил слова священного песнопения. Наконец, менее чем в пяти шагах за ним шел Мышелов – он даже не притворялся, что поет, а глубоко ушел в свои мрачные раздумья; капюшон сполз ему на плечи, обнажив коротко остриженную голову, однако в своей задумчивости он не замечал даже мороза, щиплющего за уши. И это в то время, как капюшон Фафхрда – даром что северянин! – был предусмотрительно натянут до самых бровей.
Посмотрев в другую сторону, он увидел шедших за ним Афрейт, Гронигера, Скаллика, Урфа, Сиф, толстуху матушку Грам и Рилл-проститутку. Все они были поглощены происходящим и ни на что больше не реагировали.
И тут взгляд Фафхрда снова упал на Сиф (должно быть, она сделала какое-то резкое движение), и он увидел, что она смотрит куда-то мимо него, а лицо ее искажено непередаваемым ужасом.
Обернувшись, он увидел, что количество идущих впереди сократилось. Пока он осматривал противоположный конец процессии, Мышелов куда-то исчез, пальцы его перестали сжимать металлический крюк, служивший Фафхрду взамен левой руки, но северянин этого не заметил.
Тут его внимание привлекло лицо Пшаури: молодой капрал уставился куда-то на колени Фафхрда; на лице его было то же выражение, что и на лице Сиф. Опустив глаза, Фафхрд увидел, что Мышелов провалился в мерзлую землю по пояс, так что на поверхности осталась лишь верхняя часть его тела, отчего казалось, будто он превратился в карлика. Невозможно! Но тем не менее так оно и было.
И тут Мышелов ушел в землю по самое горло, точно какое-то подземное существо, схватив его за ноги, изо всех сил потянуло вниз. На поверхности осталась одна голова – ни дать ни взять мингольский предатель, которого мстительные соплеменники закопали в землю по шею и уже готовы сбить его голову, словно кеглю, метко посланным шаром из камня или заполненного свинцом черепа, не раньше, однако, чем каждая из его жен и наложниц поцелует его в губы, добровольно или по принуждению.
И тогда Мышелов устремил на Фафхрда взгляд, полный страха и мольбы, точно он полностью осознавал весь ужас своего положения, и изо всех сил пытался крикнуть: «Помоги же мне!» Но тот лишь смотрел на него бессмысленным взглядом и трясся как в лихорадке.
Фафхрд услышал топот чьих-то ног – замерзшая земля звенела под каблуками. На какое-то мгновение ему также показалось, будто сквозь голову маленького человечка видна земля, точно он вдруг истончился до полной прозрачности. Или это ему от слабости так кажется? В голове мутится?
Тут таинственное существо опять потянуло вниз, и голова Мышелова тоже начала погружаться под землю.
Одновременно из-за спины Фафхрда вылетела Сиф и растянулась во весь рост на земле в отчаянной попытке ухватить то, что еще оставалось от Мышелова на поверхности, и не дать тому провалиться совсем.
К Фафхрду вернулась способность управлять своим телом, и он начал оглядываться по сторонам в поисках Мышелова или его призрака, удаляющегося совершенно в другом направлении. В воздухе, казалось, что-то двигалось, но лишь только он делал попытку разглядеть, что это было, как движение тут же замирало.
Все участники процессии, кроме троих, глазели на Сиф или бежали к ней, в то время как она отчаянно шарила между стеблями пожухшей от мороза травы, словно искала потерянную драгоценность. Афрейт и Гронигер пристально вглядывались куда-то в сторону Эльвенхольма. Женщина указала рукой в том направлении, и мужчина согласно кивнул в ответ.
А Пальчики в упор глядела на Фафхрда. И в глазах ее застыл немой укор, точно она хотела сказать: «Отчего же ты не спас своего друга?»
9
С точки зрения Серого Мышелова, все случившееся выглядело так: он засмотрелся на луну, совершенно забыв и о холоде, и о церемонии. Чувствовал он себя престранно: спина его буквально сгибалась под грузом неимоверной усталости – так бывает во время лихорадки, но жара у него не было, в этом он мог бы поклясться; и в то же время тело его сделалось до странности легким, почти невесомым, словно он заживо превращался в призрак самого себя. Ощущения не вязались одно с другим, и все же ни одно из них не оставляло его ни на минуту.
Вдруг, без каких-то предвестников, на него накатил приступ слабости, подобный тому, что испытал несколько секунд тому назад Фафхрд, только намного сильнее, так что на какое-то время мир померк в глазах Мышелова. Земля ушла у него из-под ног. Когда он вновь пришел в себя, то обнаружил, что смотрит на своего друга, который отчего-то стал еще выше, чем прежде.
Наверное, он просто споткнулся и упал. Но, сделав попытку подняться, понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Что это, паралич? Все его тело было словно зажато в огромные тиски, а когда он попробовал потереть большим пальцем об указательный (обе его руки оказались прижатыми к бокам так плотно, что он не мог ни растопырить пальцы, ни сжать ладони в кулаки), выяснилось, что их окружает нечто, подозрительно напоминающее землю.
Открытие, что он не лежит пластом на земле, как думал ранее, а торчит в ней по самую шею, было, без сомнения, самым кошмарным в его богатой всевозможными событиями биографии. О ужас! Происшествие настолько неслыханное, что он даже не мог понять, то ли это мир окончательно сошел с ума и все действовавшие прежде законы теперь отменены, то ли он сам, неведомо как, ухитрился сделать нечто такое, что привело к теперешнему положению вещей.
В мгновение ока его мозг, подчиняясь пришедшему из глубины сознания импульсу, оценил давление на разные части тела. Оно было одинаково повсюду, кроме лодыжек. Такое чувство, будто у него на ногах кандалы. Или кто-то держит его за щиколотки? Может, это русалки, живущие в зыбучих песках, – помнится, Шильба говорил, что в Великой Соленой топи водятся такие. О великий Мог, только не это!
Он вновь устремил взгляд на Фафхрда, показавшегося ему высоким, как сосна, и раскрыл рот в беззвучной мольбе – но неуклюжий болван лишь таращил на него глаза, гримасничал и корчил рожи и не
