Брендон Сандерсон - Путь королей
Так в ней укрепилось то, что воспитательницы назвали «дерзкой жилкой». А моряки оказались еще большими ценителями остроумия, чем ее братья.
– Ну что ж, – сказала Шаллан капитану, краснея, но все-таки не желая молчать. – Я подумала вот о чем: вы сказали, что моя красота убедила ветра примчать нас в Харбрант вовремя. Но разве это не означает, что в нашем путешествии до этого именно нехватку моей красоты следует винить в том, что мы все время опаздывали?
– Ну… э-э-э…
– Выходит, на самом деле, – продолжила Шаллан, – вы сказали мне, что я была красивой ровно одну шестую часть пути.
– Чушь! Юная госпожа, вы похожи на рассвет, точно говорю!
– На рассвет? То есть, по-вашему, я вся красная… – она дернула себя за длинную рыжую прядь, – и люди частенько делаются ворчливыми, едва увидев меня?
Он рассмеялся, как и несколько оказавшихся поблизости матросов.
– Ну хорошо, вы похожи на цветок.
Шаллан скривилась:
– У меня аллергия на пыльцу.
Он вскинул бровь.
– Нет, в самом деле, – призналась она. – Я считаю цветы довольно милыми. Но если вы подарите мне букет, то скоро сделаетесь свидетелем настолько бурного приступа чихания, что придется искать на стенах слетевшие с меня веснушки.
– Что ж, даже если это правда, я все равно скажу, что вы красивы, как цветок.
– Если это так, значит все молодые люди моего возраста страдают от той же самой аллергии – ибо они держатся от меня на почтительном расстоянии. – Она поморщилась. – Ну вот, я же предупреждала, что это неприлично. Молодые женщины не должны вести себя столь несдержанно.
– О юная госпожа, – сказал капитан, небрежным жестом касаясь своей вязаной шапки, – нам с ребятами будет не хватать вашего острого язычка. Даже не знаю, что станем делать без вас.
– Скорее всего, плыть. А также есть, петь и смотреть на волны. Все то же самое, что и до сих пор, только теперь у вас будет намного больше времени, чтобы заниматься своими делами, не натыкаясь на девчонку, которая сидит на палубе, рисует и что-то бормочет себе под нос. Но я благодарю вас, капитан, за прекрасное путешествие… хоть оно и оказалось непомерно долгим.
Он признательно снял перед ней шапку.
Шаллан усмехнулась – она не ожидала той внутренней свободы, что пришла вместе с одиночеством. Братья боялись за нее. Они считали ее робкой, потому что девушка не любила спорить и в больших компаниях, как правило, молчала. Возможно, она и впрямь робкая… Ее пугало то, что она находилась так далеко от Йа-Кеведа. Но одновременно это было прекрасно. Она заполнила три блокнота изображениями увиденных существ и людей, и, хотя ее постоянно, словно облаком, окутывала тревога за финансовое положение Дома, неприятные чувства уравновешивались истинным наслаждением от происходящего.
Тозбек отдавал указания по поводу стоянки корабля в порту. Он был хорошим человеком. А вот его комплиментам Шаллан не верила. Капитан хотел продемонстрировать симпатию, но перестарался. Она была бледнокожей, а знаком истинной красоты считался алетийский загар, и, несмотря на то что глаза у нее светло-голубые, нечистая семейная кровь проявила себя в темно-рыжих волосах с золотистым отблеском. Ни единой приличной черной пряди. Когда она повзрослела, веснушки побледнели – хвала Вестникам! – но по-прежнему усеивали щеки и нос.
– Юная госпожа, – обратился к ней капитан, посовещавшись со своими людьми, – все говорит о том, что светлость Ясна находится в Конклаве.
– О, это же в Паланеуме?
– Да-да. И король живет там же. Это в каком-то смысле центр города. Только вот он наверху. – Тозбек почесал подбородок. – Ну, так или иначе, светлость Ясна Холин – сестра короля; в Харбранте она просто не может остановиться где-то в другом месте. Ялб покажет вам дорогу. Багаж подвезем попозже.
– Капитан, от души вас благодарю, – сказала она. – Шайлор мкабат нур.
«Благополучно принесли нас ветра». Благодарственная фраза на тайленском.
Шкипер широко улыбнулся:
– Мкай баде фортенфис!
Шаллан понятия не имела, что это значит. Ее тайленский был хорош, когда она читала, но с восприятием на слух все обстояло совсем иначе. Девушка улыбнулась Тозбеку и, похоже, попала в точку, потому что он рассмеялся и махнул одному из своих матросов.
– Мы будем ждать у причала два дня, – предупредил капитан. – Завтра будет Великая буря, так что мы все равно не сможем уйти. Если ваше дело со светлостью Ясной обернется не так, как вы надеетесь, мы отвезем вас обратно в Йа-Кевед.
– И снова благодарю.
– Юная госпожа, это пустяк. Мы бы в любом случае именно так и поступили. Мы можем брать товар где угодно. Кроме того, вы подарили мне такой похожий портрет моей милой жены, ну прям вылитая она. Я повешу его в каюте.
Он направился к Ялбу, чтобы дать указания. Шаллан ждала, положив рисовальные принадлежности обратно в кожаную сумку. Ялб. Ей, веденке, произнести подобное имя было трудновато. Почему тайленцы, смешивая буквы, так часто забывали о гласных?
Ялб махнул ей. Она шагнула вперед.
– Будьте осторожны, барышня, – предупредил капитан, когда она проходила мимо. – Даже в безопасном городе вроде Харбранта хватает неприятностей. Не теряйте голову!
– Да уж, пусть остается на плечах, – ответила Шаллан, осторожно ступая на трап. – Сомневаюсь, что кто-то вернет мне потерю, если таковая и впрямь случится.
Тозбек рассмеялся, помахал ей на прощание, пока она шла, держась за перила. Как все воринки, Шаллан одевалась так, чтобы левая рука, защищенная, была скрыта, а правая, свободная, видна. Темноглазые простолюдинки носили на левой руке перчатку, но дама ее положения обязана демонстрировать бóльшую скромность, которая выражалась в длинной манжете левого рукава, застегнутой на пуговицы.
Платье Шаллан облегало грудь, плечи и талию, а ниже расширялось – обычный воринский покрой. Сшито из синего шелка с рядами пуговиц из панцирей чуллы по бокам; девушка несла свою сумку, прижимая к груди защищенной рукой, а свободной держалась за перила.
Сойдя с трапа, она погрузилась в яростную суматоху порта, где туда-сюда носились гонцы, а женщины в красных жакетах вписывали грузы в бухгалтерские книги. Харбрант являлся воринским королевством, как Алеткар и как родной Шаллан Йа-Кевед. Здешние жители не были язычниками, и письмо считалось женским искусством; мужчины изучали только глифы, предоставляя буквы и чтение женам и сестрам.
Капитан Тозбек умел читать – Шаллан в этом не сомневалась, хоть и не спрашивала напрямую. Она видела его с книгами; ей это было неприятно. Мужчинам не полагалось уметь читать. По крайней мере, если они не были ревнителями.
– Желаете прокатиться? – спросил Ялб с таким сильным тайленским акцентом, что она едва различала слова.
