Ведьмак. Дорога без возврата - Анджей Сапковский
— Понятия не имею, — сказал Лютик, надраивая рукавом застежки модной курточки верескового цвета. — А Цири?
— Не знаю, — поморщилась Йеннифэр и потянула носом. — Ну и воняет же от тебя петрушкой. Слушай, Лютик, ты что, решил стать вегетарианцем?
Гости сходились, понемногу заполняя просторную часовню. Агловаль, весь в церемониально-черном, вел бело-салатную Ш’ееназ, рядом с ними двигалась группа низушек и низушков в коричневом, бежевом и охряном, Ярпен Зигрин и дракон Виллентретенмерт, оба переливающиеся золотом, Фрейксенет и Доррегарай в фиолетовом, королевские послы в геральдических цветах, эльфы и дриады в зеленом и знакомые Лютика кто в чем попало, мерцающем всеми цветами радуги.
— Кто-нибудь видел Локи? — спросил Мышовур.
— Локи? — Эскель подошел, глянул на них из-за фазаньих перьев, украшающих берет. — Локи был с Хервигом на рыбалке. Я видел их в лодке на озере. Цири поехала туда, чтобы сказать, что мы начинаем.
— Давно?
— Давно.
— Чтоб их зараза взяла, сраных рыбарей, — выругался Крах ан Крайт. — Когда у них рыба клюет, они забывают о Божьем свете. Рагнар, сгоняй за ними.
— Погоди, — сказала Браэнн, стряхивая одуванчик с глубокого выреза декольте. — Тут нужен кто-то побыстрее. Мона, Нюна! Roenn’ess aen lacke, va!
— Я же говорила, — фыркнула Нэннеке, — что на Хервига рассчитывать нельзя. Безответственный дурак, как и все атеисты. Кому взбрело в голову именно ему поручить роль церемониймейстера?
— Он король, — неуверенно сказал Геральт, — хоть и бывший, но король…
— Сто лет, сто лет! — неожиданно завел один из пророков, но дрессировщица крокодилов усмирила его шлепком по шее. В группке низушков закипело, кто-то выругался, кто-то отхватил тумака, Гардения Бибервельт взвизгнула, потому что допплер Тельико наступил ей на платье. Медиум женского полу принялся совершенно без причины всхлипывать.
— Еще минута, — прошипела Йеннифэр сквозь мило улыбающиеся губы, сминая букет, — еще минута — и меня хватит кондрашка. Да начинайте же, наконец. И кончайте же, наконец, поскорее.
— Не вертись, Йен, — проворчала Трисс. — Шлейф оторвешь.
— Где гном Шуттенбах? — крикнул кто-то из поэтов.
— Понятия не имеем! — хором ответили четыре распутницы.
— Так поищите же его кто-нибудь, черт побери, — крикнул Лютик. — Он обещал нарвать цветов! И как же теперь? Ни Шуттенбаха, ни цветов! И как мы выглядим, я вас спрашиваю?
У входа в часовню возникло движение, и внутрь вбежали обе высланные к озеру дриады, тонко крича, а следом за ними влетел Локи, весь в воде и тине, с кровоточащей раной на лбу.
— Локи! — крикнул Крах ан Крайт. — Что с тобой?
— Мааамаа! — разревелась Нюна.
— Que’ss aen? — Браэнн подскочила к дочерям, трясясь и от волнения переходя на диалект брокилонских дриад. — Que’ss aen? Que suecc’ss feal, caer me?
— Он перевернул нашу лодку, — выдохнул Локи. — У самого берега. Страшное чудовище! Я ударил его веслом, но он перегрыз! Перегрыз весло!
— Кто? Что?
— Геральт! — крикнула Браэнн. — Геральт, Мона говорит, что это цинерия!
— Жиритва! — рявкнул ведьмак. — Эскель, тащи сюда мой меч!
— Моя палочка! — крикнул Доррегарай. — Радклифф! Где моя волшебная палочка?
— Цири! — закричал Локи, стирая кровь со лба. — Цири с ним бьется, с чудовищем этим!
— Дьявольщина! Цири против жиритвы не устоит! Эскель, лошадь!
— Погодите! — Йеннифэр сорвала диадему с волос и бросила на пол. — Мы телепортируем вас! Так будет скорее! Доррегарай, Трисс, Радклифф! Давайте руки…
Все умолкли, а потом громко закричали. В дверях часовни стоял король Хервиг, мокрый с головы до ног, но целый. Рядом с ним стоял молоденький парнишка в блестящих доспехах странной конструкции и с непокрытой головой. А следом за ним вошла Цири. Вся испачканная грязью, растрепанная, с гвихиром в руке. Поперек ее щеки, от виска до подбородка, шла глубокая, отвратительная рана, сильно кровоточащая сквозь прижатый к лицу оторванный рукав рубашки.
— Цири!!!
— Я убила ее, — невнятно проговорила ведьмачка. — Я разделала ей башку.
Она покачнулась. Геральт, Эскель и Лютик подхватили ее, подняли. Цири не выпустила меч.
— Опять, — простонал поэт. — Опять она получила прямо по мордашке… Что за чертовы неудачи преследуют эту девочку…
Йеннифэр громко застонала, подбежала к Цири, оттолкнула Ярре, который со своей одной рукой только мешался. Не обращая внимания на то, что смешанная с тиной и водой кровь пачкает и портит ей платье, чародейка приложила ведьмачке пальцы к лицу и выкрикнула заклинание. Геральту почудилось, что весь замок задрожал, а солнце на секунду пригасло.
Йеннифэр отняла руку от лица Цири, и часовню заполнил вздох изумления — безобразная рана превратилась в тонюсенькую красную черточку, помеченную несколькими маленькими капельками крови. Цири повисла в держащих ее руках.
— Браво, — проговорил Доррегарай. — Рука мастера.
— Мое восхищение, Йен, — глухо проговорила Трисс, а Нэннеке расплакалась.
Йеннифэр улыбнулась, закатила глаза и потеряла сознание. Геральт успел подхватить ее прежде, чем она опустилась на пол, обмякшая как шелковая ленточка.
XII
— Спокойнее, Геральт, — сказала Нэннеке. — Без нервов. Это сейчас пройдет. Она перетрудилась, вот и все. К тому же эмоции… Она очень любит Цири, ты же знаешь.
— Знаю. — Геральт поднял голову, поглядел на стоящего в дверях комнаты паренька в блестящих доспехах. — Послушай, сынок, возвращайся в часовню. Тут ты не нужен. Кстати, так, между нами, кто ты такой?
— Я… Я Галахад, — прошептал рыцарек. — Могу ли я… Дозволено ли мне спросить, как чувствует себя прекрасная и мужественная девушка?
— Которая? — улыбнулся ведьмак. — Есть две прекрасные, мужественные и женственные девушки. Кстати, одна из них девушка по чистой случайности. Которая тебя интересует?
— Та, что моложе, — сказал юноша, заметно покраснев. — Та, которая не колеблясь кинулась спасать Короля-Рыбака.
— Кого?
— Он имеет в виду Хервига, — вставила Нэннеке. — Жиритва напала на лодку, из которой Хервиг и Локи ловили рыбу. Цири бросилась на жиритву, а этот юноша, который случайно оказался рядом, поспешил ей на помощь.
— Ты помог Цири. — Ведьмак посмотрел на рыцарька внимательней и доброжелательней. — Как, говоришь, тебя зовут? Я запамятовал.
— Галахад. А это — Авалон, замок Короля-Рыбака?
Дверь распахнулась, там стояла Йеннифэр, немного бледноватая, поддерживаемая Трисс Меригольд.
— Йен!
— Мы идем в часовню, — известила тихим голосом чародейка. — Гости заждались.
— Йен… может, отложим?
— Я стану твоей женой, даже если меня черти в ад поволокут! И стану немедленно!
— А Цири?
— Что Цири, — выглянула из-за спины Йеннифэр ведьмачка, втирая гламарию в относительно здоровую щеку. — Все в порядке, Геральт. Ерундовая царапина, я даже не почувствовала.
Галахад, скрипя и позвякивая доспехами, опустился, точнее — повалился на одно колено.
— Прекрасная дама…
Огромные глаза Цири сделались еще огромнее.
— Послушай, Цири, — сказал ведьмак. — Это рыцарь… хм… Галахад. Вы уже знакомы. Он помог тебе, когда ты дралась с жиритвой.
Цири залилась румянцем. Гламария начинала действовать, поэтому румянец был и вправду прекрасен,
