Сумерки Баригора - Софья Соломонова
– И куда мы направимся?
– Езжайте в Брасс, – решил за всех Реймонд, – там вы сможете долго держать оборону в случае чего.
– А что будешь делать ты, Рей? – Седрик выглядел озабоченным.
– Кто-то должен остаться и следить за обстановкой. Но я напишу Марии, чтобы они с детьми не возвращались в столицу из Кинта.
– Мне это не нравится, – продолжил упрямиться Квентин.
– План дерьмо, согласен, – поддержал некромант, выдавив кривую улыбку, – как и вся эта ситуация. Но сейчас это лучшее решение.
Герцог фон Аурверн лишь бессильно сжал зубы.
– Я найду Регина и объясню ему ситуацию, а вы двое сообщите охране дворца о смерти министра финансов. После заката Регин будет ждать вас на конном дворе.
Седрик и Квентин кивнули, и Реймонд направился к двери для слуг. Уже у самого выхода он остановился и обернулся на своих друзей:
– Удачи.
– И тебе, Рей.
Как и обещал Реймонд, на закате Квентин и Седрик обнаружили на конном дворе Регина, одетого в простой походный плащ с большим капюшоном. С ним было трое слуг: двое молодых мужчин и женщина средних лет. Все четверо выглядели растерянными.
– Это еще кто? – бесцеремонно спросил Седрик, заходя в конюшню.
– Слуги, – не думая ответил принц, – они будут сопровождать меня.
– Не думаю, что это хорошая идея, ваше высочество, – более мягко сказал Квентин, – нам важно привлекать как можно меньше внимания.
– Это мои личные слуги, и они будут сопровождать меня, – упрямо повторил Регин.
– Вы доверяете им, ваше высочество?
– Абсолютно.
– Они хотя бы умеют ездить верхом? – поинтересовался Седрик, недоверчиво разглядывая троицу.
– Да, лорд Ардейн, – подтвердил Регин, – они часто сопровождают меня в поездках.
Седрик лишь пожал плечами.
– Тогда нам нужно выдвигаться. – Квентин огляделся в поисках своей лошади.
– Подождите! – запротестовал Регин. – Объясните мне, что происходит. Лорд фон Моргенштерн сказал мне, что я во что бы то ни стало должен уехать из столицы, а по дворцу ходят слухи, что граф Ардейн убил министра финансов… – Юноша с опаской покосился на Седрика.
– Как мало времени нужно людям, чтобы в очередной раз очернить мое доброе имя! – фыркнул Седрик и направился вглубь конюшни. – Я приведу лошадей.
– Во дворце небезопасно, ваше высочество, – неуверенно начал Квентин, – происходит что-то странное, и пока мы не знаем, кто стоит за этим и как с этим бороться, будет лучше, если вы покинете столицу.
– Герцог фон Моргенштерн сказал то же самое. Хватит ходить вокруг да около, я уже не ребенок! – Регин с вызовом посмотрел на Квентина, и тот смущенно отвел глаза.
– Герцог Лаппорт и правда мертв, но мы не знаем, что убило его, даже Седрик не знает. – Квентин бросил быстрый взгляд вглубь конюшни. – И то, что Вернон назначил своей советницей эту дикарку из северных земель, лишь усиливает наши опасения. Мы не сможем обеспечить вашу безопасность в столице.
Весь вид Квентина выдавал то, что ему такое положение вещей совершенно не нравится: герцог выглядел подавленным, смущенным.
– Что ж… – Неуверенность Квентина передалась Регину, и всю его браваду как рукой сняло, он вновь стал выглядеть как напуганный ребенок, на плечи которого за считаные дни легло больше, чем он мог унести. – Если и вы, и лорд фон Моргенштерн так считаете…
Повисла неловкая тишина, нарушаемая лишь храпом и ржанием лошадей. Квентин старался не смотреть на Регина, а тот уставился в пол, уставший и испуганный. Наконец, принц нарушил молчание:
– И куда мы отправимся?
– В Брасс. Там мы сможем занять оборону, если понадобится.
– Но сперва нам нужно будет кое-куда заглянуть. – Седрик вернулся, ведя под уздцы двух лошадей, пегую и гнедую, за ним шел конюх с еще двумя конями.
– Куда? – Квентин посмотрел на друга с нескрываемым недоумением.
– Увидите. Это недалеко, завтра к вечеру доберемся. – Седрик не дал никому возразить, тут же начав отдавать указания: – Квентин, наши с тобой кони в двух денниках справа, Пауль поможет нам их оседлать.
Конюх чуть поклонился.
– Этот гнедой конь ваш, как я понял, ваше высочество. А оставшиеся – для слуг, раз уж мы берем их с собой. Время не ждет.
И все же прошло не меньше получаса, пока все кони были оседланы, седельные сумки заполнены водой и провизией, а от Пауля удалось получить клятву никому никогда не говорить о том, что он видел принца Регина. Седрику пришлось даже припугнуть несчастного конюха призраками, которые придут за ним ночью и заберут его душу, если он не сдержит свое слово. И все же спустя час после заката небольшая группа всадников в капюшонах выехала из дворца.
Охрана не обратила на них особого внимания, они знали, что дела знати их не касаются. А даже если у кого-то и возникало желание проверить подозрительную группу, светящийся в темноте посох некроманта немедленно отбивал у них всякую охоту лезть не в свое дело.
Баригор, летняя резиденция герцога Форро, 12 октября 1578 года
Что-то грохнуло в глубине дома, и Верни проснулся. За окном было еще совсем темно. Верни прислушался. Может быть, это мама вернулась, она обещала вернуться еще вчера, но ее так и не было. В доме было тихо. Собравшись с духом, Верни заглянул под кровать, чтобы убедиться, что там не притаился гоблин. Верни боялся гоблина. Отец говорил, что принцу не пристало бояться жалкого гоблина. Говорил, что Тобиас не боялся. Отец и Тобиас смелые, а значит, и Верни должен быть смелым, тем более что он уже не маленький, скоро ему будет шесть и ему разрешат обедать за одним столом со взрослыми.
Гоблина под кроватью не оказалось, и, вернувшись под одеяло, Верни подумал, что шум ему приснился. Но когда глаза мальчика уже начали слипаться, тишину дома пронзил полный муки и ужаса женский крик. Страх подобрался к сердцу ребенка и впился в него своей когтистой рукой. Гоблин под кроватью теперь казался совсем не страшным. Лучше бы это был он. Верни натянул одеяло на голову и свернулся под ним калачиком, надеясь, что все это просто сон и он скоро проснется.
Он не знал, сколько пролежал так: несколько минут или несколько часов, – но в доме вновь установилась тишина. И эта тишина пугала. Сердце Верни бешено колотилось, ему было тяжело дышать. По щекам текли слезы, и нос совсем заложило, но Верни боялся шелохнуться, боялся издать звук. Ему так хотелось позвать маму или папу, но их здесь не было. Верни
