Крылья - Мария Валентиновна Герус
– Ивар Ясень, родной сын Яся Ясеня. Меня в городе каждая собака знает.
– Боюсь, свидетельства собак не будут приняты во внимание городским судом…
Он вернулся домой, но дома не было. Господин Назанский что-то орал, но Варка очнулся, только когда в подбородок ему уперлось широкое дуло пищали. И тогда он ушел. Сбежал по всем ступенькам Колокольного переулка и даже не оглянулся.
* * *
К ужину Варка, конечно, опоздал, перекусил холодной кашей на кухне. Каморка, в которую его отвел Илка, была маленькой, кровать не очень удобной, но он заснул как убитый. Во сне видел всякую мерзость: не то рытье общих могил на поле под Кременцом, не то нашествие гигантских крыс на Большие Лодьи. Век бы ничего этого не видеть.
Проснулся поздно. Над ним стоял озабоченный Илка.
– Обед проспишь, красавчик.
Лишаться обеда Варка счел неразумным.
– Переоденься, что ли. С тобой госпожа Град поговорить хочет.
Варка хмыкнул.
– Ну хоть чистая рубашка у тебя есть?
Чистая рубашка в котомке нашлась. Рыжая припасла, наверное.
Госпожа Град, которую Варка по старой памяти побаивался, пребывала в гостиной не одна. Рядом на тонконогой козетке пристроилась Ланка, розовая, сияющая, во всем великолепии свежего голубого платья и хитроумной башни из завитков и локонов на склоненной головке.
Варка радостно улыбнулся. Красотка эта Ланка. Мантикоры не сожрали, дезертиры не прикончили, никакая хворь не взяла. Выходит, все выжили. Повезло, или это крайн сделал их такими сильными?
Ланка улыбнулась в ответ, но скромно, как бы украдкой. На шею, по обыкновению, бросаться не стала. Наверное, стеснялась двух важных господ, чинно восседавших в креслах.
– Ивар Ясень, если не ошибаюсь? – пророкотал один из них.
Варка решил, что стоит вспомнить о хороших манерах, выпрямился, склонил голову со всем возможным изяществом.
– Вы действительно являетесь сыном павшего героя, известного травника Ясеня?
Варка удивился:
– А что, кто-то в этом сомневается?
– Нет, нет, юноша, – примирительно заметил второй солидный господин, – я вас прекрасно помню. Хотя тогда вы были еще ребенком.
– Цеховой совет Липовца-на-Либаве полагает, что ради вашего отца должен что-то сделать для вас. Оказать помощь, – солидно начал первый, поглядывая на Варку со снисходительным благодушием.
– Мне нужна помощь? – вырвалось у Варки. В поисках разъяснений он покосился на Илку. Илка с умным видом смотрел в стену. Поглядел на Ланку. Ланка изо всех сил захлопала ресницами. Мол, нужна, а как же.
– Видите ли, Цеховой совет передал ваш дом в пользование семьи господина Назанского. Времена тяжелые. Городу был нужен хотя бы один травник. Предполагалось, что все законные владельцы погибли. Впрочем, господин Назанский, принимая во внимание заслуги и выдающиеся таланты вашего отца, желает предложить вам крышу над головой и должность подмастерья на хозяйских харчах.
– Как в подмастерья! – ахнула Ланка. – Я же рассказывала, он был старшим травником всего Пригорья. Люди там на него чуть ли не молились.
– Милая барышня, я понимаю, вы неравнодушны к этому юноше, но согласитесь, ваш рассказ, так же как и все прочие, звучит несколько фантастично.
– Не более фантастично, чем чудесное спасение семьи господина полковника, – прищурившись, проговорил Варка. Он вдруг почувствовал себя в точности как на скользкой от крови палубе «Лебедяни» во время отражения атаки речных пиратов на беззащитный Грязовец.
Однако его предпочли не услышать.
– Имейте в виду, в Цеховой совет поступило сообщение, что вы занимались врачебной практикой без разрешения, – продолжал бубнить чиновник. – Подобное поведение порочит память вашего достойного отца и никак не может способствовать благополучному вступлению в цех.
Ну точно как на «Лебедяни». Кроют изо всех орудий. Картечью на поражение. Или подбираются, как голодные крысы.
Сзади тяжело вздохнул Илка. Он знал заранее: делиться своими доходами Цех городских травников ни с кем не собирается. Да еще, видать, этот Назанский как-то проведал о Варкиных талантах и решил наложить на них лапу.
– Погодите-погодите, – тряхнул головой Варка, словно пытаясь избавиться от липкой паутины, – с чего вы решили, что я хочу вступить в цех?
Солидные господа, члены Цехового совета, впали в недоумение.
– Чем же вы намерены заниматься, молодой человек?
– Не знаю, – легко улыбнулся Варка. – Может, в порт пойду, мешки таскать. Для этого, кажется, экзамен сдавать не требуется.
– Ну что ж, – хмыкнул глава Цехового совета, – насколько я понимаю, вы только что прибыли… У вас еще будет время обдумать наше предложение.
Варка кивнул.
– Скажите, Ивар, – музыкальным голосом начала госпожа Град, – когда мы должны ожидать прибытия господина Луня?
– Не знаю, – честно ответил Варка, – давно не имел от него никаких известий.
– О, я так мечтала лично выразить ему свою благодарность. Эта ужасная ночь… мы расстались так внезапно.
– Могу себе представить, – пробормотал Варка.
– А этот юноша, прибывший с вами, он тоже обязан ему жизнью?
– Да.
– И этот прекрасный молодой человек… эээ… действительно тот, за кого себя выдает?
– А за кого он себя выдает? А… ну да, он правда Филипп, княжич Сенежский. Наследник престола и всякое такое. А может, уже и князь. Отец его, когда мы уходили, сильно недужил. А какая разница?
– Молчи, – шепнул ему в спину Илка.
– Прошу к столу, – поднялась, шелестя шелковыми юбками, госпожа Град.
– Что происходит? – прошипел Варка, постаравшийся двигаться рядом с Илкой. – Что это такое?
– Жизнь, – тяжело уронил Илка, – настоящая жизнь. Чего, не нравится? Привык по облакам гулять.
– Хороши облака, – прошептал Варка. Перед глазами в который раз встало поле виселиц под Малыми Лодьями.
– А ты гонор свой спрячь. Нам здесь жить. Погоди немного. Оглядимся – всех под себя согнем. Тогда сможешь лечить в свое удовольствие, кого захочешь и как захочешь.
– Хм, – только и сказал Варка.
Его место оказалось на нижнем конце стола. Напротив уселся Илка. Ланка устроилась далеко от них, между цеховым старшиной и молодцеватым господином средних лет в военном мундире.
– Слышь, умник, а почему ты тут, а Ланка вон где? Ты же вроде муж. Что за новости этикета?
– Тише, – скривился Илка.
– А, так мамаша ничего не знает? Вы ей не удосужились сообщить? С чего такая таинственность?
– Так ведь я – никто, – неохотно прошептал Илка, – нищий. А госпожа Град… она… в общем, ей это не понравится. Меня тут пока из милости держат. В память об отце.
Ланка улыбалась через стол, мило кокетничала с молодым, похожим на заводную куклу лейтенантом городской гвардии. Шуршали льняные салфетки, блестел фарфор на ярко-синей скатерти, сверкали приборы, над супницей поднимался ароматный пар.
На почетном месте по правую руку от госпожи Град обнаружился серьезный Липка. Судя по выражению лица, он усердно
