Семь грехов - Айлин Берт
– А вы, господин, больше всего переживающий за судьбу своей подруги, не хотите поддержать ее, находясь на переднем плане, почти как полноценный участник сражения? – обратился к Америусу черт.
– Я доверяю больше своим ногам и к тому же уверен, что моя голова за стеной лишь отвлечет ее от поединка, – отказался эльф.
Бенор недовольно отогнал прислужников в угол и вновь произнес свою любимую фразу, обращаясь в этот раз ко всей аудитории:
– Дамы и господа! Вот и настал момент, когда непобедимой Фурии бросит вызов отважная воительница. Пожелаем удачи гладиаторам, и пусть победит сильнейший!
На арену вновь поднялись клетки с бойцами. Две соперницы дернули решетчатые дверцы и ступили на землю. Непобедимая Фурия решила не экспериментировать и пойти по известному пути. С той же желчью она наговаривала проклятие на противницу. Неамара осторожно двигалась вперед. Пламя огненных клинков медленно развевалось, повторяя движения хозяйки. Демонесса поджидала момент, когда ядовитое облако вырвется из магического диска. Наконец проклятие оборвалось едким шипящим звуком. Смертоносный зеленый клубок покинул свое вместилище и направился исполнить коварное предназначение. Он почти достиг своей цели, но тут Неамара резко увернулась. Ядовитый дым продолжил свой полет мимо нее, столкнулся с высоким ограждением и растворился.
Беспроигрышный план Фурии провалился: враг оказался проворнее других противников.
Гладиаторы ходили по кругу, не отводя взгляда друг от друга, как два зверя, неспособные ужиться в одном замкнутом пространстве. Горгона нашептывала новое проклятие, водя свободной рукой по центру тахшема, но не прикасаясь к нему. В ее речи прозвучали незнакомые слова, и Неамара готовилась к чему-то непредвиденному. Тут они двинулись навстречу друг другу. Фурия напрягла руку, будто удерживала что-то весомое. Она быстро схватилась за рукояти своего магического оружия, и в тот же момент из него выстрелила каменная глыба размером со снаряд для катапульты. Неамара молниеносно отпрыгнула в сторону. Она сделала кувырок и наблюдала за разбивающимся вдребезги камнем уже со стороны.
Фурию переполняла ярость. Она уже произносила следующее заклятие и делала это значительно быстрее. Горгона шла навстречу демонессе, желая поскорее покончить с ней. Шипящее заклятие призвало трех ядовитых змей, которые вынырнули из диска, спикировав на врага. Их пасти были широко раскрыты, а на обнаженных клыках проступал смертоносный яд. Взмахнув крыльями, Неамара вихрем рванула навстречу змеям, обнажив огненные клинки. Одним ударом она разрубила гадюк на кусочки. Они упали на землю – мертвые, но все еще извивающиеся. Неамара продолжила нападение и направилась к своей сопернице. Попытка избавиться от нее закончилась ранением. Фурия быстро отразила нападение заточенным на случай вынужденного ближнего боя краем тахшема. Неамара рухнула. Диск Фурии глубоко рассек ее плечо. Горгона ликовала, готовясь нанести последний удар. Она замахнулась острым диском, но Неамара успела сбить подходящую Фурию, ударив ее по ногам, и моментально обезоружила ее, надавив ногой на руку, сжимавшую тахшем. Демонесса стояла над поверженной горгоной, поднеся огненные клинки к ее шее. Змеи на голове Фурии неистово шипели, пытаясь дотянуться до рук врага, но тут же прижимались к земле, касаясь исходящего от клинков огня.
Публика бешено загудела. Их неразборчивые крики постепенно сложились в единое слово – «смерть».
– Слышишь, чего они жаждут? – хриплым голосом заговорила горгона. – Исполни их желание. – Она наблюдала за зрителями, которые еще недавно пели дифирамбы в ее честь. – У славы век короткий.
Демонесса молчала. Фурия взглянула на нее с ненавистью:
– Молчишь? Хочешь растянуть свою победную минуту? Даже после моей смерти память обо мне останется с тобой навсегда в виде шрамов. Мне уже спокойнее умирать с этой мыслью. – Фурия зловеще улыбнулась, из-под пухлых губ выглянули острые клыки.
Неамара уже забыла о своем увечье, хотя кровь непрерывно стекала по ее руке на один из клинков, поднесенных к шее горгоны.
– Я не стану тебя убивать, – объявила сопернице баронесса.
– Оставишь меня на растерзание местным ублюдкам? Прискорбная кончина… – протянула Фурия, задыхаясь.
– У меня на тебя иные планы.
Горгона подняла на нее удивленный взгляд.
Неамара развернулась, обращаясь с речью к публике:
– Как победитель я имею право делать с ней то, что считаю нужным. Я забираю ее!
– Это против правил! – забрызгал слюной Бенор, не удовлетворенный окончанием боя. – Существует только один исход – смерть проигравшего!
Публика одобрительно зашумела.
– Хочешь оспорить мое решение, черт? Спускайся сюда, укорочу твою бороду и твое блудное достоинство заодно.
Владелец арены испуганно забегал глазами. Кимар, расталкивая толпу, уже целенаправленно шел к нему. Бык остановился, вплотную подойдя к низкорослому черту. Горячий воздух из ноздрей минотавра оставлял испарины на его лысой макушке.
– Хе-хе, все же иногда надо делать исключения, – дрожащим голосом проговорил представитель Блуда. – Друзья, мы же с вами не какие-нибудь звери, чтобы не проявить долю милосердия! – голос черта ломался, переходя в неприятный писк.
Зал с негодованием продолжал смотреть на Бенора. Часть публики не понимала причину остановки представления, а другая часть и вовсе не знала, что такое это внезапное милосердие.
Черт напрягся, боясь спровоцировать одну из сторон:
– На такой чудесной ноте предлагаю всем выпить «Победный удар» за счет заведения!
Публика радостно зашумела, подкупленная бесплатной выпивкой. Бенор, покрывшийся пятнами и чуть не заработавший сердечный приступ, с облегчением выдохнул:
– Да будет проклят весь пантеон крылатых гордецов! Какие же я убытки понесу, – он схватился за голову. – Элисма, неси счеты!
Недавние противницы вместе вышли из двери, ведущей из подземелья в зал для посетителей. Фурия обернулась и впервые увидела арену с этой стороны. Неамара позвала соратников к выходу, и те, без всякого желания прозябать тут дальше, покинули «Эль и кровь».
– Давай я подлечу тебя, – предложил демонессе маг, когда вся команда остановилась на улице. Он поднес посох к плечу Неамары. Холодный свет быстро остановил кровотечение и скрыл глубокую рану, не оставив рубца. После Америус осмотрел и горгону: – А ты не ранена?
– Я не нуждаюсь в твоей помощи, гахдаешгар! – огрызнулась Фурия.
– Что ж, приятно познакомиться, – отошел от нее подальше некромант.
– Как твое имя? – поинтересовалась Неамара.
– А это имеет значение? – прошипела горгона.
– Имеет, раз я спрашиваю, – властным голосом заметила демонесса.
– То имя мне уже не принадлежит, – ответила представительница Зависти. – Ныне я предпочитаю зваться непобедимой Фурией.
– Только внесу небольшую поправку. Твой статус непобедимой перешел ко мне несколькими минутами ранее, – напомнила ей огненная воительница. – Так что будешь просто Фурией. Пока у тебя не проснется желание раскрыть свое настоящее имя.
– «Ядовитый бутончик», как сказал тот черт, звучит куда приятнее, – сразу предложил свою версию Деос.
– Не проснется, – проигнорировав его реплику, ответила Неамаре Фурия.
– Оставим эту бессмыслицу. От тебя требуется делать то, что ты умеешь лучше всего.
