Семь грехов - Айлин Берт
Неамара устремила взгляд на арену:
– Слышали, что тут выступает непобедимая Фурия. Расскажите о ней.
– Ах, мое сокровище… Мой ядовитый бутончик, – глаза Бенора сразу засверкали. – Ей нет равных! От ее магических штучек до ближнего боя не доходит и половина противников. А формы-то какие, ух! Все приходят взглянуть на нее, – хозяин потер руки. – Обогатила меня эта Фурия несказанно!
– Что ж, не терпится увидеть. Люблю красивых и опасных женщин, – с заметным интересом произнес Деос.
– Долго ждать вам не придется. Как раз пришло время ее выхода!
Бенор прокашлялся и, поправив прикрывавшие проплешины волосы, громко обратился к публике:
– Дамы и господа! Вот и настал момент, когда непобедимой Фурии бросит вызов очередной смельчак. Пожелаем удачи гладиаторам, и пусть победит сильнейший!
В зале сразу наступила тишина. Пьянчуги и местные задиры, будто под гипнозом, завороженно смотрели на арену. У членов отряда Неамары возникло ощущение, словно они просто потеряли слух. Даже в библиотеке Дома Тревалиан было слышно хотя бы шуршание страниц. Но тут безмолвие прервал звук ржавых механизмов, исходящий из подземной части помещения. На противоположные стороны арены поднялись две клетки, в них находились долгожданные гладиаторы. Наконец затишье сменилось ревом пробудившейся толпы. Теперь пятерка воинов воочию могла рассмотреть знаменитую Фурию и признать, что Бенор не соврал, по крайней мере, про ее внешнюю привлекательность.
Звездой арены гладиаторов оказалась представительница греха Зависти. Ее кожа была зеленого цвета с редкими желтоватыми вкраплениями. Змеи на голове непобедимой Фурии имели тот же окрас, а цвет ее глаз можно было разглядеть даже издали – изумрудный с черным вертикальным зрачком. Тело горгоны покрывали глубокие шрамы, как давно зажившие, так и свежие. Ее одежда была расписана этническими узорами, а значит, раньше Фурия, возможно, жила в племени. Откровенный наряд состоял из длинной бежевой юбки с разрезом до бедра, на которой были вышиты змеи, сандалий на деревянном каблуке со шнуровкой, полностью оплетавшей ноги девушки, кожаного с бахромой коричневого топа на одно плечо, а также деревянного украшения, которое извивалось змеей вокруг ее руки до локтя.
Фурия стояла в клетке. Как и у всех представителей Зависти, ее боевым атрибутом был тахшем – магический предмет, напоминающий по форме плоское кольцо. Она сосредоточенно смотрела сквозь магический диск на своего противника – огромного минотавра.
– Бойцы готовы! К бою! – хрипло прокричал владелец гладиаторской арены.
– Шесих эхш шайхим таэх руаш, – прошипела Фурия.
– «Пусть твоя душа познает лучшую жизнь в другом теле», – почти шепотом перевел Америус, вслушиваясь в горгонский язык.
– Меньше слов, шавка! Покажи, на что ты способна! – надрывая глотку, провоцировал представитель Гнева.
Гладиаторы медленно двигались к центру. Мощный бык готовился к смертельной атаке. Напряженные лапы минотавра занесли над его головой огромный двуручный молот, и он с диким кличем несся навстречу Фурии. Горгона остановилась. Она шипела на своем языке, обрывисто и устрашающе. Тахшем она удерживала на уровне груди двумя руками. Она будто выплевывала насылаемое проклятье, как ядовитую слюну. Мощь и жестокость отражались на ее лице. Из середины диска ее тахшема вырвался клубок зеленого дыма и полетел в сторону нападавшего минотавра. Противник сделал вдох и тут же выронил оружие. Из его носа потекла зеленоватая жижа. Он с недоумением дотронулся до своих ноздрей. Душераздирающий крик заполнил арену. Минотавр обессилел и упал, а из его рта потекла шипящая пена. Тело на глазах покрылось волдырями, дыхание стало хриплым и тяжелым. Спустя несколько мгновений он перестал шевелиться и глаза его застыли. Яд не покидал его бренное тело и после смерти, добравшись до железных доспехов. Вскоре от гигантского минотавра остались только кости, которые тоже медленно исчезали.
– Это было быстро, – прозвучал исчерпывающий вывод Деоса.
– Он пренебрег главным правилом – нельзя недооценивать противника, – с грустью в голосе прокомментировал Кимар, испытывая жалость к сородичу.
– И снова Фурия побеждает! – торжествующе объявил Бенор. Он подошел к новым зрителям, обращаясь к ним лично: – Ну как она вам?
– Я хочу выступить против нее на арене, – уверенным тоном произнесла Неамара.
– Я надеюсь, мне послышалось! – неодобрительно воскликнул темный маг. – Ты видела, на что она способна? Это безумие! Ты понимаешь, что я не смогу тебе помочь? Это ограждение блокирует любую магию!
– Америус, еще ни разу не было такого, чтобы я проиграла, тем более в бою, – ответила демонесса. Самоуверенность читалась в ее голосе и взгляде. – Так что? – Неамара повторно обратилась к владельцу гладиаторской арены.
– Конечно-конечно. Идемте! Нам в левую дверь и вниз по лестнице, – черт указал демонессе направление.
Темный маг с силой схватил ее за руку. Но, поняв свою ошибку, отдернул ладонь обратно. Неамара посмотрела на него с удивлением. Печальные глаза Америуса были наполнены тревогой.
– Одумайся. Этот бой стоит таких рисков? – не теряя надежды, пытался образумить ее эльф.
– Я докажу, что непобедимых для меня нет, – сказала предводительница. Ничто не могло удержать огненную воительницу, когда на кону стояла возможность подтвердить свое превосходство.
– Расслабься, паникер! Она способна навалять при желании любому из нас. Научись доверять женщинам. – Деос, в отличие от эльфа, не сомневался, что Неамара выйдет из схватки победительницей.
Бенор проводил демонессу до двери и вернулся обратно. Он светился от счастья, представляя ожесточенное, но красивое противостояние, которое повысит интерес к его заведению на ближайшие месяцы. Он подошел ближе к болельщикам Неамары, и заговорил, найдя возможность утешить свое корыстолюбие.
– Уважаемые, как насчет того, чтобы наблюдать за своей дорогой подругой свысока, через головы этих оборванцев? – на полутон ниже произнес Бенор. И он подозвал чертей, на чьих спинах возвышались мягкие сиденья с высокими спинками. Замученные на вид юнцы еле удерживали на себе это чудо френзисской мануфактуры.
– Я-то не прочь, – улыбаясь, произнесла Ферга. – А вот припасена ли у тебя замена на тот случай, если у несчастного паренька сломаются ноги под моим весом?
– Им не привыкать, – ответил Бенор.
Однако носильщики при этих словах отступили назад, не настолько уверенные в своих силах.
– Знаете, почему я вас невзлюбила в ту же минуту, как узнала? – пытала его взглядом паучиха. Бенор осторожно пожал плечами. – Потому что для вас все – расходный материал. Чья-то жизнь, чувства, родная земля. Все продается. Только сегодня мне пытались всучить, нагло наживаясь на моем горе, разные услуги, начиная с забвения боли в объятиях близких мне по духу Чревоугодий и заканчивая ритуальными услугами, тем самым заранее похоронив моих, возможно, еще живых сестер.
Владелец гладиаторской арены «Эль и кровь» спокойно выслушал, что накипело у паучихи относительно народа Блуда, и вернулся к предложениям
