Олег Верещагин: - Путь домой. Книга вторая
Горлом у него хлынула кровь. Раде несколько раз дёрнулся — и его не стало.
Игорь принёс Олега и положил рядом. Глядя на меня, тихо сказал:
— Вот и ещё одного нашего не стало… Теперь только ты, я, да Сергей на корабле. Из всех наших парней, Олег. Из всех.
— Где эта паскуда?! — прохрипел Ясо, вскакивая на ноги. В его руках алыми отблесками вспыхнули кинжалы.
С площадки упала вниз, тяжело ударилась и раскололась, как спелый арбуз, голова с налитыми ужасом глазами. Мы посмотрели вверх. По лестнице тяжело спускался Йенс (и когда успел туда взлететь?!) с окровавленным топором в руке.
— Почти уполз, — сказал немец. — Хотя бок ты ему прострелил, Коль… Олег, там проход, про которые ты рассказывал, только он не работает.
— Филиал Города Света… — я поднялся. — Коль, спасибо, ты мне жизнь спас… Я и не думал, что у него комбинезон пуленепробиваемый…
— Ребята, неужели мы три сотни положили? — неверяще оглядывался Ромка, зажимая грудь справа, где куртка висела лохмотьями, набухшими кровью.
— «Мы», — хмыкнул Колька. Подумал и согласился: — Ну, сотни две наши. А остальные… — и он покосился на меня. — Только фарш летел…
— Олег, ты ранен, — Йенс подошёл ко мне. — Пуля в плече, ты не чувствуешь? Пошли, я выну… — мы отошли к лестнице, я сел, тихо попросил:
— Пальцы мне разожми, я клинки не могу выпустить…
— Сейчас… — Йенс усмехнулся. — А ты знаешь, что ты в крылатого пса умеешь превращаться? Все видели, но молчат, потому что не верят… Как ты на баллюстраду махнул…
— А ты? — по какому-то наитию спросил я. Немец, надрезая мне плечо, кивнул обыденно:
— И я тоже.
— Я за собой первый раз это на Кавказе заметил, почти четыре года назад, — признался я. — Только тогда не понял, что к чему, а уж в Америке Юджин мне сказал, что видел, как я… с-с-са-а!..
— Всё, — Йенс бросил окровавленный кусочек на пол пещеры. — Ну что, будем шить. Негры, я думаю, сюда явятся не скоро.
— Это точно, — согласился я, откидываясь затылком на ступеньку. — Йенс. А как я скажу, что… Ленке и Зорке, что… я же ни разу этого никому не говорил, Йенс… всегда на глазах…
— Придётся сказать, — ответил немец, вдевая в иголку самодельную нить из кривобокой маленькой склянки с кустарным спиртом. — Но это ещё не скоро. Мы все можем просто не дойти. Так что не беспокойся особо.
* * *Мы вынесли ребят туда, где не было дождевых струй и сырых, шепчущих джунглей. Я не знаю, как нам это удалось. Я вообще не знаю, как мы выбрались обратно. Знаю, что было утро, и земля под палашом поскрипывала камешками и упругими корешками.
— Он мог вернуться, — сказал я Йенсу, когда мы закончили копать. — Ему предлагали. Ему и Ленке. Понимаешь, он мог вернуться. А вместо этого…
— Кладём их? — спросил Игорь.
— Да, — я поднялся с камней — с тех самых, на которых мы недавно сушили свою одежду, возле которых, дурачась, боролись в тёплой траве. — Кладём. Тайне барабанов Пацифиды конец. Всё очень тупо.
Дж. Р.Киплинг
Возле города Кабула —В рог труби, штыком вперёд! —Захлебнулся, утонул он,Не прошёл он этот брод,Брод, брод, брод вблизи Кабула.Ночью вброд через Кабул-реку!В эту ночь с рекой бурлившей эскадронборолся плывшийТемной ночью вброд через Кабул-реку.В городе развалин груды —В рог труби, штыком вперёд! —Друг тонул, и не забудуМокрое лицо и рот!Брод, брод, брод вблизи Кабула,Ночью вброд через Кабул-реку!Примечай, вступая в воду, — вехи естьдля переходаТемной ночью вброд через Кабул-реку.
Солнечен Кабул и пылен —В рог труби, штыком вперёд! —Мы же вместе, рядом плыли,Мог прийти и мой черед…Брод, брод, брод вблизи Кабула,Ночью вброд через Кабул-реку!Там теченье волны гонит, слышишь — бьютсянаши кони?Темной ночью вброд через Кабул-реку…
Взять Кабул должны мы были —В рог труби, штыком вперёд! —Прочь отсюда, где сгубилиМы друзей, где этот брод,Брод, брод, брод вблизи Кабула.Ночью вброд через Кабул-реку!Удалось ли обсушиться, не хотите львозвратитьсяТемной ночью вброд через Кабул-реку?
Провались она хоть в ад —В рог труби, штыком вперёд! —Ведь остался б жив солдат,Не войди он в этот брод,Брод, брод, брод вблизи Кабула.Ночью вброд через Кабул-реку!Бог простит грехи их в мире… Башмаки у них,как гири,Темной ночью вброд через Кабул-реку…
Поверни от стен Кабула —В рог труби, штыком вперёд! —Половина утонулаЭскадрона, там, где брод,Брод, брод, брод вблизи КабулаНочью вброд через Кабул-реку!Пусть в реке утихли воды, не зовём ужек походуТемной ночью вброд через Кабул-реку
…В середине июня, продравшись через полосу прибрежных мангров, мы вышли к побережью Пацифиды на западе, пройдя континент насквозь.
Ещё двое суток у нас ушло, чтобы добраться до места, где нас ждал «Большой Секрет».
* * *В конце июня мы отплыли на северо-запад, к побережью Азии.
РАССКАЗ 22
БУДЕТ ЛАСКОВЫЙ ДОЖДЬ…
Слишком долго бродил я где-то,
Где был нужен, хотя не мил…
А.Дольский* * *С высоких хмурых скал, увенчанных лесом, казавшимся чёрным без солнечного света, стекали струи тумана. В нескольких местах у подножья скал вода плавно и угрожающе ходила водоворотами. Где-то ревел поток водопада.
— Жутко, — призналась Танюшка. — Смотри, как мрачно… Ты здесь был тогда?
— Южнее, — ответил я. И согласился: — Да, жутковато… Ну и скалы!
— Это хребет Джугджур, — вспомнила Танюшка. И вдруг вскинулась: — Олег, смотри!
— Чёрт! — я окаменел.
Из скал на наш корабль смотрел высеченный фас мальчишеского лица. Неизвестно, кто и когда приложил к этому руку, но что рельеф очень старый — это было видно сразу. Время, ветер, волны настолько выбили его, что точно разглядеть черты было уже невозможно. Выше лица бесконечно катилась по камню свастика — почти такая же, как на моём палаше.
— Держи на лицо! — прокричала из «вороньего гнезда» Лидка. — На лицо держи, Джерри!
Отрывисто захлопал на повороте парус. «Большой Секрет» тяжело рассёк воду и побежал к берегу, а через несколько секунд в скалах открылся проход…
