Изгнанник Ардена - Софи Анри (российский автор)
Когда они остановились у нужного дома, Адалина увидела, что в окне на втором этаже горит тусклый свет и виднеется женский силуэт, бродивший по комнате. Изобель. Адалина поблагодарила извозчика и вошла в дом. Внутри он был таким же мрачным, как и снаружи. От серых бетонных стен тянуло сыростью, протертые половицы скрипели под ногами, а стоило ей положить руку на перила, как она тут же вогнала под кожу занозу.
– Хвала Единому, вы здесь!
Изобель появилась на вершине лестницы так внезапно, что Адалина от испуга оступилась и чуть не повалилась назад.
– Тише ты! Всех жильцов распугаешь, – недовольно шикнула она, хотя сама создавала куда больше шума, чем обрадованная ее успешным побегом служанка.
Адалина поравнялась с Изобель, и та, схватив ее за руку, потянула к дальней двери.
– Через стену от нас живет хозяйка дома. Она неимоверно ворчливая, и если разбудим ее, будет отчитывать нас до самого утра.
– Хозяйка? – сквозь зубы прошипела Адалина. – Она же сразу поймет, что мы не те девушки, что жили здесь последние три месяца!
Изобель промолчала и заговорила, только когда они переступили порог тесной комнатки, освященной одной тусклой свечей, и плотно закрыли за собой дверь.
– У нее слабое зрение. Сегодня я заходила к ней, чтобы внести плату за следующий месяц, и она даже не заметила подмены.
– А как же другие жильцы?
– По моему наказу, наши «двойники» почти не попадались им на глаза. Всем известно, что тут уже несколько месяцев живут две девушки, но как они выглядят, никто доподлинно не знают. Вам не о чем беспокоиться.
Адалина наконец-то с облегчением выдохнула.
Стефан придет в ярость, когда узнает о ее побеге. Если, конечно, уже не узнал. Он поставит на уши городскую стражу, перероет весь город – все королевство, если потребуется, – лишь бы ее отыскать. Ей предстоит пройти еще немало испытаний, чтобы стать по-настоящему свободной.
И все же она с упоением вдыхала запах сырых стен и старой мебели, которая заполняла ее временное пристанище, и впервые за долгие месяцы широко и искренне улыбалась. Она выбралась из клетки и, будь проклят весь этот мир, никогда в нее не вернется.
* * *
Весь следующий день Адалина проспала, несмотря на жесткую, неудобную кровать. Проснулась уже ближе к вечеру из-за тянущей боли в желудке. Она была так голодна, что проглотила бы даже медведя. Аромат яичницы пощекотал нос, а живот заурчал подобно реву того самого медведя, которого Адалина не отказалась бы сейчас съесть.
– Изобель? – позвала она, поднявшись с кровати.
Прошлым вечером в комнате было темно, и она сама так утомилась, что даже не удосужилась хорошо осмотреться. Теперь же она ступала по истертому временем паласу, который приглушал шаги, но не спас бы ступни от холода, будь на дворе зима или поздняя осень. Адалина увидела у стены старый буфет, на полках которого стояла разномастная глиняная посуда с трещинами и сколами. В одной из вазочек в голубой горошек благоухали полевые ромашки. Адалина почувствовала прилив благодарности верной служанке, которая собрала цветы, чтобы создать в обшарпанной комнате хоть какую-то видимость уюта.
Ее мысли прервали тихие шаги и последовавший за ними жалобный скрип.
– Госпожа, вы проснулись? – Изобель приоткрыла дверь, толкнув ее ногой, и вплыла в комнату с тяжелым подносом в руках.
Ее светло-русые волосы были распущены, а передние пряди придерживали простые шпильки. Адалина, привыкшая видеть служанку с пучком на макушке, удивилась новой прическе.
– Незамужние горожанки любят распускать волосы, – пояснила Изобель, поставив поднос с едой на шаткий стол, который, казалось, мог развалиться на части от малейшего дуновения ветра. – За дверью в углу умывальня. Я подготовила для вас горячую воду, душистое мыло и таз. Можете умыться, а я пока нарежу хлеб и овощи.
Адалина привыкла к просторной ванне, и ей было трудно купаться в тесном тазу, но она не стала звать Изобель, которая и так делала для нее слишком многое. Она старательно вымыла волосы и до красноты растерла тело грубой мочалкой, чтобы счистить с себя пот и городскую пыль. Облачившись в простое серое платье из тонкого льна, она вернулась на кухню и принялась за еду с аппетитом голодного зверя.
– Завтра мы покинем Аталас, – поделилась планами Изобель, когда Адалина, наплевав на манеры, вгрызлась в теплый хлебный мякиш. – Король Стефан отдаст приказ закрыть городские ворота. Главные для нас самые опасные, поэтому мы пройдем через восточные. Один из стражников работает на гильдию. Он пропустит нас.
– Как члены гильдии общаются между собой? – спросила Адалина, слизнув с кончика пальца остатки сливочного масла. – И как вы узнаете друг друга?
– Пароли, отличительные символы на одежде, дверях или окнах зданий, определенные жесты. Каждый месяц они сменяются, чтобы в наши ряды не затесался лазутчик. Но связь с господином есть лишь у единиц. Я одна из тех, кто удостоен такой чести за верную службу.
– Господин? – хмыкнула Адалина. – Это он так просил себя называть? Почему не владыка? Учитывая амбиции принца Тристана, слово «господин» слишком ничтожно для него.
– Мы не произносим имени, чтобы случайно не выдать его личность. Есть и такие члены гильдии, которые общаются непосредственно с господином, но даже они не подозревают, что он – принц Южного королевства.
– Ясно. – Адалина сделала глоток красного чая, который Изобель украла на кухне Изумрудного дворца. – Если пойдем через восточные ворота, то нам придется сделать большой крюк, чтобы добраться до Фолка.
– Вы все-таки не изменили своего решения? Легче пересечь границу Востока, а оттуда по морю отправиться на Малый Материк. До Фолка месяц пути.
– В Фолке легче затеряться, там много чужеземцев с Востока и Запада. И оттуда мы можем добраться до порта Ардена, – твердо заявила Адалина.
Изобель нахмурилась, но кивнула.
– Вы правы, но нужно остерегаться главного тракта. Его будут обыскивать. Поедем через леса. Я обращусь к господину, он не откажет вам в помощи и выдаст солдат для сопровождения. В лесах опасно, можно легко угодить на земли дикарей.
Адалина перестала жевать и отложила вилку с кривыми зубчиками.
– Я буду очень благодарна, если ты найдешь мне сопровождающего, но тебя с собой в Фолк не возьму.
Лицо Изобель вытянулось в немом изумлении. Адалина знала, что служанка начнет спорить, поэтому вновь заговорила, опередив ее возражения:
– Это не обсуждается, ты и так много всего для меня сделала. Я не могу позволить тебе покинуть Запад и отправиться навстречу неизвестности, когда тебя ждет сын.
Глаза Изобель наполнились слезами благодарности, и Адалина с
