Брендон Сандерсон - Сплав закона
— Нет — сказала Стерис, отмахнувшись рукой, глядя через документ.
— Да, пожалуйста — нежно сказала Мараси.
Ваксиллиум пересек комнату подходя к тому месту, где стоял чай.
— Здесь очень хорошие книжные полки — сказал Уэйн. — Жаль, что у меня не такие полки. Моя, моя, моя. И… мы находимся.
Ваксиллиум обернулся. Три гостя глядели на полки, и когда они отвернулись, Уэйн начал жечь bendalloy(согнутый сплав) и вскинул пузырь скорости.
Пузырь был около пяти футов в поперечнике, захватив только Уэйна и Ваксиллиума, и только Уэйн мог перемещать его. Годы знакомства позволили Ваксиллиуму различить границу пузыря, которая отмечалась слабым колебанием воздуха. Для тех, кто внутри пузыря, время потечет гораздо быстрее, чем для тех, кто снаружи.
Ну? — спросил Ваксиллиум.
— Ох, я думаю, что тихоня по своему симпатична — сказал Уэйн, вернув привычный акцент. — А высокая безумна, одназначно. Ржавчина на моих руках, но это так.
Ваксиллиум налил себе чаю. Хармс и две женщины выглядели замороженными, почти как статуи сидящие на диване. Уэйн сжигал металл, черпая столько сил, сколько мог, чтобы создать несколько минут уединения.
Эти пузыри могут быть очень полезны, хотя и не так, как ожидает большинство людей. Вы не сможете хорошо выстрелить из него, можете попробывать, но проходящему барьер обьекту что‑то мешает. Если вы выстрелили в пузырь скорости, пуля замедлится, как только она попадет в обычное время, и собьется с курса. Это делает почти невозможным прицельную стрельбу изнутри.
— Она очень хорошая пара — сказал Ваксиллиум. — Это идеальная ситуация для нас обоих.
— Слушай, приятель. Просто потому, что это Лизи.
— Речь идет не о Лизи.
— Вау, хэй. — Уэйн поднял руку. — Не надо сердиться.
— Я не… — Ваксиллиум сделал глубокий вдох, затем продолжил более мягко. — Я не сержусь. Но речь не о Лизи. Это я про мои обязанности.
Черт тебя побери, Уэйн. Я почти заставил себя перестать думать о ней. Что бы сказала Лизи, если бы увидела, что он делает? Засмеялась, наверное. Засмеялась так, как смеялась, над его чувством дискомфорта. Она не была ревнивой, возможно, потому, что никогда не было причин к ревности. С такой женщиной, как она, Ваксиллиуму, почему то хотелось увидеться в другом месте?
Никто никогда не жил с ней, но, к счастью, это не имело значения. Контракт Стерис, на самом деле, казался, хорош, в этом отношении. Это поможет ему развеяться. Может быть поможет убавить боль.
— Это мой долг сейчас — повторил Ваксиллиум.
— Твой долг заключается в привлечение к спасению людей, — сказал Уэйн — а не в женитьбе на них.
Ваксиллиум присел на корточки рядом с креслом. — Уэйн. Я не могу вернуться к тому, кем я был. Тратишь время, вмешиваясь в мою жизнь, ты не сможешь изменить это. Я уже другой человек.
— Если ты собираетесь стать другим человеком, не мог бы выбрать не такое уродливое лицо?
— Уэйн, это серьёзно.
Уэйн поднял руку, вращая между пальцев патрон, и протянул её. — Вот это.
— Что это?
— Пуля. Ты стреляешь её в людей. Надеюсь, плохих или, по крайней мере, в тех, кто задолжал тебе, бар или два.
— Уэйн.
— Они возвращаются обратно. — Уэйн поставил патрон на чайный поднос.
— Но.
— Время закашлело. Три. Два. Раз.
Ваксиллиум тихо выругался, но сунул в карман патрон и отступил. Он начал громко кашлять, когда пузырь скорости разрушился и вернулось нормальное время. Для трех посетителей, прошло всего лишь всего несколько секунд, а для ушей Ваксиллиума разговор Уэйна ускорился до такой степени, что большинство слов было бы не слышно. Кашель заглушит все остальное.
Ни один из трех гостей, казалось, не заметил ничего необычного. Ваксиллиум налил чая, который сегодня был глубокого вишневого цвета, вероятно, сладкий фруктовый чай, и принес чашку Мараси. Она взяла её, а он сел, держа свою чашку в одной руке, а другой вынимал патрон. Гильза и среднекоаиберная пуля выглядели, как стальные, но казались слишком легкими. Он нахмурился, поднимая патрон.
Кровь на ее лице. Кровь на кирпичной стене
Он вздрогнул, отбиваясь от этих воспоминаний. Черт бы тебя побрал, Уэйн, снова подумал он.
— Чай восхитителен — нежно сказала Мараси. — Благодарю вас.
— Не за что — сказал Ваксиллиум, заставля свои разум вернуться к разговору. — Леди Стерис, я приму во внимание этот контракт. Спасибо за его составление. Но на самом деле, я надеялся, что эта встреча могла бы позволить мне узнать побольше о вас.
— Я работаю над автобиографией — сказала она. — Может быть, я пришлю вам одну или две главы из нее по почте.
— Это… очень необычно для вас — сказал Ваксиллиум. — Хотя это нельзя не оценить. Но, пожалуйста, расскажите мне о себе. Что вас интересует?
— Обычно, я люблю пьесы. — Она сгримасничала. — В Кулериме, в особенности.
— Я что‑то упустил? — спросил Ваксиллиум.
— Театр Кулерим — сказал Уэйн, наклоняясь вперед. — Два дня назад, он был ограблен в середине спектакля.
— Разве ты не слышал? — спросил Лорд Хармс. — Это было во всех газетах.
— Кто‑нибудь пострадал?
— Не на представлении — сказал Лорд Хармс — но они взяли в заложника, когда спаслись бегством.
— Такие ужасные вещи — сказала Стерис. — Никто больше не слышал об Армал. — Она стала выглядеть болезненой.
— Вы знали ее? — спросил Уэйн, его акцент немно ускользнул, поскольку ему становилось интересно.
— Кузину — сказала Стерис.
А как же… — спросил Ваксилиум, кивнув в сторону Мараси.
Все трое мгновение разглядывали его со смущеными выражениями, но потом Лорд Хармс подскачив сказал — Ах, нет. С разных сторон семьи.
— Интересно — сказал Ваксиллиум, откинувшись на спинку стула, игнорируя чай держащий в руке. — И амбициозно. Ограбить весь театр? Сколько грабителей было там?
— Десятки — Мараси сказала. — Может быть, больше, чем тридцать, точнее не скажешь.
— Прям банда. Это означает, что их должно было быть еще больше, как минимум еще восемь, чтобы отвезти их. И транспортные средства для отхода. Впечатляет.
— Это "Изчезающие" — сказала Мараси. — Те, кто совершал кражи на железной дороге.
— Это не доказано — ответил Уэйн, указывая на нее.
— Нет. Но один из свидетелей ограбления на железной дороге описал нескольких мужчин, которые участвовали в ограблении театра.
— Подождите — сказал Ваксиллиум. — Там были свидетели одного из ограбления на железной дороге? Я думал, что они происходили скрытно. Какой‑то призрачный вагон появилялся на рельсах?
— Да — сказал Уэйн. — Железнодорожные инженеры прекратили исследовать и, вероятно, паниковать. Но призрчный вагон исчезает прежде чем они успевают исследовать его. Они продолжают движение, но, когда они достигают конца пути, один из вагонов их поезда пустой. Тем не менее замок на месте, никаких признаков взлома. Но все товары ушли.
