Андре Олдмен - Древо миров
— Что скажешь, брат? — Вождь ругов вопросительно взглянул на Ярла.
Тот молча к чему-то прислушивался. Балкон под ногами слегка подрагивал, временами снопы искр вырывались из шахты, едва не задевая людей.
— Вот он, — сказал Ярл.
Никто не успел спросить, о чем он говорит: трубный рев вознесся к сверкающему куполу, металлическая полоса под ногами заходила ходуном. Грянула тяжелая поступь, и с дальней галереи сошло на балкон существо столь зловещего вида, что кровь застыла бы в жилах и самого отъявленного храбреца.
— Астарт! — разом выкликнули имя чудовища Мидгар и Аскилта.
Страж горы Меру разом походил на дракона, лошадь и целый выводок попугаев: бухая огромными ногами, оканчивающимися тройными копытами, он волочил за собой тяжелый, утыканный шипами хвост и разевал семь клювов — по клюву на каждой голове; в отличие от птичьих они были снабжены здоровенными желтыми клыками, с которых обильно текла слюна.
Чем ближе подходил Астарт, тем больше вырастала его уродливая фигура, так что, в конце концов, стало совсем непонятно, как чудовище вообще может держаться на узком металлическом карнизе.
Железная Рука приготовил меч, но на сей раз даже бесстрашный рыцарь медлил, понимая, что монстру достаточно будет лишь слегка двинуть хвостом, чтобы смахнуть его в пропасть, как песчинку.
Мидгар что-то бормотал, загибая пальцы.
— У него семь голов, — сказал он Ярлу, — на каждой — по одному глазу, значит, тоже семь. Ты разгадал тайну железного стража, постигни же суть Астарта! Торопись, брат, иначе мы погибнем в двух шагах от цели.
Ярл сгорбился и провел ладонью по лицу, словно смахивая пот. Губы его шевелились, но слова были едва слышны в грохоте шагов чудовища.
— Гептада, священное число закона… Семь духов перед Троном… ключевые слова: «звуки», «удача», «случай» и то, что ведет вещи к их концу…
— Точно, — тяжко вздохнул гном, — конец нам, чую.
— Тройное духовное тело и четырехсоставная материальная форма, — продолжал бормотать Ярл, двинувшись навстречу монстру. — Три и четыре дают семь… Шесть граней, север, запад, юг, восток, верх, низ и седьмая точка — суть единица. Я нужен тебе один, Страж Закона, возьми меня!
Астарт не заставил себя упрашивать: он был уже в двух шагах от руга и, вытянув уродливые лапы, схватил Ярла поперек груди. Ярл закричал. Страж Закона вытянул шеи, оказавшиеся по-змеиному тонкими, и семь черных зрачков уставились в глаза младшего сына Таркиная. Тело руга мучительно изогнулось, на губах показалась пена…
Астарт поднял птичьи головы, разинул клювы и торжествующий рев сотряс архелаковый купол. Хвост чудовища, перекинутый вперед, дробно стучал по балкону, отрезая путь кинувшимся выручать побратима рыцарю и вождю ругов. Их клинки разом опустились, но не смогли пробить покрытую роговыми пластинами кожу.
Монстр вздыбил хвост, готовясь смахнуть воинов в бездну…
За спинами Дагеклана и Мидгара что-то громко хлопнуло, раздался короткий свист, потом дико завопил юный Аскилта:
— Попал! Я попал, бычьи яйца ему в каждую глотку!
Астарт уже валился в пропасть: лошадиные ноги подломились, лапы выпустили свою жертву — кампанарий и руг подхватили обмякшее тело Ярла, успев заметить, что из семи арбалетных стрел шесть торчали над клювами чудовища. Дукарий Аскилта Эвмолп умудрился совершить выстрел, за который в любом регулярном войске удостоился бы трехдневного отпуска и десятка золотых на питейные расходы. Единственным уцелевшим глазом еще живой Страж мог теперь наблюдать стремительно несущееся навстречу дно пропасти…
Когда отчаянный рев Астарта затих в огненных глубинах, рыцарь не преминул выразить юноше свое восхищение. Узнав, что арбалет вовсе не заговорен, Аскилта немедленно впал в гордыню и заявил, что не то еще вытворял, швыряя камни по витражным стеклам и гранитным изваяниям в Городе, а однажды умудрился отколотить голову бюсту самого Мажика, за что потом в яму с холодной водой посадили совсем другого отрока… Дагеклан только махнул рукой — добродетели юного ругорума не шли ни в какое сравнение с его бесшабашной храбростью.
Тем временем Ярл пришел в себя и поднялся, потирая ребра. Выглядел он гораздо лучше, чем можно было ожидать. Словно приветствуя его чудесное спасение из лап чудовища, со стороны архелакового бутона донеслась мелодичная музыка, и лепестки огромного цветка стали медленно раскрываться. Их было семь, но один остался неподвижным — виной тому, очевидно, был уцелевший глаз Стража. Вершины лепестков коснулись балкона — шесть мостов висели теперь над пропастью.
— Перестарался Дука, — хмыкнул гном, — можно было один глаз выбить, глядишь, стрелы бы еще и пригодились.
— Арбалет устроен так, что разом выпускает все болты, которые летят веером, — сказал рыцарь, — да и кто знает, хватило бы одного попадания, чтобы завалить такую тушу… Месьор Дукарий заслуживает высочайших похвал и всеобщего уважения.
Никто не стал спорить. Мидгар первым перебрался по мосту — лепестку на круглую площадку в центре, за ним последовали остальные.
Посреди площадки стояла дверь.
То, что это была именно дверь, сомнений не возникало: гладкий косяк из темного, почти черного материала, архелаковая створка, украшенная замысловатым орнаментом, крепкие петли…
Только эта дверь никуда не вела.
Крякнув с досады, гном обошел вокруг и обнаружил с обратной стороны точно такой же узор и такие же петли. Казалось, створки можно было открыть с обеих сторон, но сколько ни нажимали плечами Дагеклан, Мидгар и Аскилта, сколько ни стучали кулаками, все их усилия оставались тщетными.
— Заперта крепко, — сказал рыцарь, отходя на пару шагов, — без доброго тарана не вышибешь. Или здесь опять какая-то загадка?
— Вышибешь не вышибешь, — буркнул дядюшка Гнуб, — что толку-то? Можно, конечно, стать по обе стороны и в гости друг к дружке ходить…
— Для каждой двери имеется ключ, — сказал Ярл, внимательно осматривая створки. — Я смогу открыть этот запор, а там посмотрим, куда ведет проход.
Казалось, жуткие объятия Астарта пошли младшему сыну Таркиная на пользу: он больше не горбился и не кашлял, взгляд его стал ясным, движения — точными.
— Один, три, пять, семь, — указал Ярл на верхний ряд завитков, украшавших дверь, — первые четыре четных числа в сумме дают шестнадцать. Нижние собраны по два, четыре, шесть и восемь — всего двадцать. Шестнадцать и двадцать — тридцать шесть, или тет — раксис, священное число — «держатель ключа к сущему». А вот и сам ключ.
Между рядами помещался выступ, похожий на рогатую раковину, число отростков соответствовало ключевой цифре. Ярл поочередно надавил на них, внутри «раковины» раздался мелодичный перезвон.
