Память душ - Дженн Лайонс
– Кто ты такой? – голос Таэны изливался из каких-то кошмаров. – Что здесь произошло? Ты в этом виноват?
– Я… спас… – попытался сказать Гризт. Слова давались с трудом. Честно говоря, сейчас ему было немного некомфортно, может быть, неловко, но она могла в любой момент превратить это во что-то гораздо более неизменное.
– Хаэ, опусти его, – сказала Таджа. – Это не Саррик.
– Мама, он мой друг!
Пальцы Таэны начали сжиматься. Он почувствовал, как, подчиняясь ее прикосновению, его души вытягиваются из тела. Потом она, поколебавшись, наконец отпустила его, и, когда она повернулась к остальным, Гризт заметил, как дрожат ее руки.
– Где Саррик? Что с ним случилось? – широко распахнув глаза, она огляделась вокруг, словно ожидая, что оскверненный бог появится в тот же миг, когда будет произнесено его имя.
– Это чудовище заключено в тюрьму, – выдавил Гризт, потирая горло. Он пропустил сквозь пальцы струйку исцеления, позволив ей омыть поврежденную гортань. – Ноферо и остальные члены Ассамблеи заковали его в цепи около тринадцати сотен лет назад. С тех пор я пытаюсь вернуть вас к жизни.
– А где Ноферо? – спросил Хоред. – Мы должны поговорить с ним.
– Мертв, – сказал Гризт. – Все ворасы, которых вы знали, мертвы[184].
– Это была цена, которую ворасы заплатили, чтобы исправить ошибку Реваррика. – Хаэвац подошла к матери и положила руку ей на плечо. – Теперь они смертны. Они стареют и умирают самое большее через столетие.
Тиа, которая, как и Гризт, была ворасом, издала тихий болезненный стон.
Она потеряла почти всех, кого когда-либо знала.
Таэна вновь глянула на Гризта, теперь ее лицо было задумчивым. Он не думал, что она снова попытается немедленно убить его, хотя уверен в этом не был. Ее внимание весьма его нервировало.
– Значит, ты тоже должен быть мертв, – сказала она.
– Нет, – сказал Гризт, отступая от женщины-ворамера. – Я все еще бессмертный ворас. В наши дни это эксклюзивный клуб.
– Повтори, кто ты? – нахмурилась Тиа. – Я не помню тебя в университете.
– Э-э… наверное, потому, что я так и не доучился. – Он выпрямился. – Меня зовут Гризт. Инженер по магическим системам второго класса. Я работал на побережье, когда все пошло наперекосяк. Мне просто повезло, и я выжил.
– Подожди, так ты просто техник по обслуживанию? И ты собрал… все это? – Аргас указал на ритуальный набор, который Гризт использовал для воскрешения Галавы. Кажется, его это впечатлило. Он одарил Гризта кривой усмешкой. – Мило.
Гризт выпрямился и сосредоточил внимание на Таэне, поскольку именно в ней заключалась основная угроза его жизни и конечностям.
– И ты вернул нас, – тихо сказала Таэна, – а теперь твоя работа завершена.
– Эй, у меня странное чувство, что мне не понравится, как ты собираешься мне за это отплатить.
– Оставь его в покое, – предупредила Галава. – Он сделал для нас больше, чем кто-нибудь еще.
– О, не я один. Еще Суверен и Валатея имели к этому большое отношение.
Владыка Хаэвац обвела рукой Бессмертных и дерево:
– Пойдемте. Позвольте мне призвать обратно моих людей и поприветствовать вас как вам будет угодно – банкетами или уединением. Для нас большая честь, что вы снова ходите среди нас.
63. Сказать «прощай»
(Рассказ Кирина)
Я сидел на земле, уставившись в пустоту, когда моего плеча коснулась чья-то рука. Тераэт, должно быть, вернулся во время битвы или сразу после нее.
– Что… что случилось? – тихо и мягко спросил Тераэт.
– Терин умер… – Я поперхнулся словами. Мой отец умер.
– Я не это имею в виду.
– Ах, это. – Я сглотнул, надеясь, что это хоть как-то поможет избавиться от ощущения безнадежности и страха, грозящих захлестнуть меня с головой. – Знаешь, на самом деле я не убил Роламара. Он вернется.
– Я вовсе не уверен, что это правда, Кирин. – Тераэт опустился на колени рядом со мной и обнял меня за плечи. – Это ведь ты затмил солнце? – тихо спросил он. Как будто не хотел меня этим напугать. Как будто это могло быть небезопасно.
Что почти наверняка было правдой.
– Может быть. Я не уверен. – Я снова сглотнул.
Все просто… смотрели. То на меня, то на маму, не зная, что делать. А еще это выражение на лице Джанель… Это был не страх, и это уже было хорошо, но то, что там явно была вина, было еще хуже. Она знала, что произошло.
Я прислонился к плечу Тераэта.
– Знаешь, это началось еще в Пустоши. В первый раз, когда мы сражались с Роламаром. Я думал, что моя попытка исцелить стала чем-то иным из-за Пустоши, но теперь все было совсем не так. Эта связь между мной и… между мной и Вол-Каротом. Это нечто иное. – Я посмотрел на Тераэта. – Я все еще чувствую его.
– Все будет хорошо, – солгал Тераэт.
– Нет. Нет, ничего хорошего не будет. Ты не можешь избавиться от него, не… – Я закашлялся злым, горьким смехом. – Не избавившись при этом от меня. Восьмерка, должно быть, не понимала, что мы заключили общую сделку, но что ты можешь с этим поделать? Я имею в виду, может быть, нам следует отнестись к этим пророчествам немного серьезнее. – Мой голос дрогнул. – Я действительно уничтожу мир, Тераэт. Если ты не остановишь меня.
– Нет. – Тераэт покачал головой. – Нет. Ни в коем случае. Я не верю, что это правда.
– Но ты ведь остановишь меня, правда? Я знаю, что ты можешь. Обещай мне, что сделаешь это.
Глаза Тераэта блестели, как стекло. Он смотрел на меня, и слезы текли по его щекам. Как ни странно, Тераэт был одним из тех людей, которые были красивы, даже когда плачут. Это казалось таким нелепым и совершенно уместным. Ну, разумеется.
– Нет, – прошептал Тераэт. – Только не тебя. Я остановлю Вол-Карота. Я воткну тысячу мечей в сердце этого ублюдка. Я принесу любую жертву ради любого ритуала, который удержит его в заточении. Я проложу себе путь через народы. Но не проси меня убить тебя. Я убью Вол-Карота. Я не убью тебя.
Мой смех звучал горько и мрачно:
– Ты что, не понимаешь? Нет никакой разницы.
– Есть, – настаивал Тераэт. – Должна быть. – В его глазах появилось отчаяние. – Джанель…
– Таэна! – крик Хаэриэль эхом разнесся над водами озера. Невыносимая боль, звучавшая в ее голосе, разом оборвала все разговоры.
Док, прикрывавший тело Терина накидкой, замер:
– Нет. Хаэриэль, нет, все будет совсем не так, как ты думаешь…
– Таэна! Я
